– Угощайтесь кофе, – предложил Уайли, кивком указав на боковой столик с подносом.
Сам он потянулся за какой-то книгой и стал ее листать. Часы в кабинете громко тикали. По мнению Чарли, раздражающе громко. Когда внутри все напряжено, это бьет по нервам.
Наконец Уайли отложил книгу, отодвинул блокнот и карандаш и откинулся на спинку кресла.
– Да, – сказал он, глядя на Чарли. – Вы… Мы наверняка сможем затеять дело.
– Боже мой, – пробормотал Чарли. – Боже милостивый!
* * *
Накануне Рождества Маркус Форрест снова приехал в Лондон и позвонил Элспет. Его звонок застал ее за письменным столом.
– Можно мне как-нибудь пригласить вас на ланч? Или вы не рискнете надолго отрываться от детей?
– Рискну. Я с удовольствием встречусь с вами за ланчем. Спасибо.
Приглашение выглядело ударом по самолюбию Кейра. Элспет очень хотелось рассказать об этом мужу. Рассказать о состоянии, в какое он ее вогнал.
Но она смолчала, ни единым словом не обмолвившись о приглашении.
* * *
Их ланч начался просто идеально. Маркус заказал столик в «Каприсе», выбрав весьма уединенный уголок зала. Когда Элспет появилась, он уже был там. На столике, в ведерке со льдом, лежала бутылка шампанского.
– Мне подумалось, что женщина из семьи Литтон должна любить шампанское.
– Вряд ли меня сейчас можно назвать женщиной из семьи Литтон, – без тени улыбки ответила Элспет.
– Не наговаривайте на себя. Вы с каждым днем все больше становитесь похожей на свою бабушку. Между прочим, это комплимент. Я видел ее фото в молодости. До чего же красивая женщина. Вы на нее похожи не только внешностью. Вы унаследовали ее талант.
– Я имела в виду не это, – пытаясь понять, куда он клонит, сказала Элспет.
– А что же вы имели в виду? – спросил он, явно заинтригованный ее словами.
– Я лучше воздержусь от ответа на ваш вопрос. Мои слова могут оказаться опрометчивыми.
– Выпейте шампанского. Оно помогает опрометчивым словам слетать с языка.
Элспет улыбнулась, оглядывая зал. Ей нравился «Каприс». Резные скамейки, столики, покрытые розовыми скатертями. Все это придавала залу обстановку женской гостиной…
– Как здесь великолепно! – сказала она, делая глоток.
– Уверен, вы часто бываете здесь.
– Раньше. В юности.
– А теперь вы, конечно же, считаете себя ужасной старухой.
– По ощущениям… иногда. Кажется, будто жизнь проходит мимо.
– Какие ужасные ощущения!
– А разве нет? Простите, у меня не слишком праздничное настроение. Вы так добры ко мне.
– Ни капельки, – возразил Маркус. – В действительности это потакание собственным слабостям. Люблю сидеть в ресторане с красивыми женщинами.
– Здесь их предостаточно. – Элспет снова оглядела зал. – Моя двоюродная сестра Нони частенько заглядывает сюда. И всегда в сопровождении аристократических поклонников.
– Она просто красавица. Наверняка вокруг нее постоянно витают слухи о помолвке.
– Было такое. Увивался за ней сынок одного пэра. Тощий как спичка. Нам он совсем не понравился. Они расстались. Сейчас за нею ухаживает актер. Вроде бы друг Тони Армстронга-Джонса. Этот Тони снимал ее для «Вога». Нони нам все уши прожужжала. Говорила, что более талантливого фотографа еще не встречала. Любит снимать в рискованных ситуациях. Один раз он сфотографировал Нони на велосипеде. Точнее, в момент падения с велосипеда. Но при этом сумел запечатлеть весь ее наряд. Нони добилась колоссального успеха. Мы ею очень гордимся.
– В вашей семье успех не редкость. Он течет у Литтонов в жилах. В вашей крови очень высокое содержание успеха. Я почти уверен.
– Будем надеяться.
Элспет улыбалась Маркусу. Обаятельный и очень элегантный человек. Прекрасно сшитый костюм, довольно узкие брюки, рубашка в белую и бледно-розовую полоску. Элспет нравились такие мужчины: общительные, интересующиеся тем, что ты скажешь. Никакой угрюмости, никаких «да» и «нет» вместо разговора. И никаких вспышек дурного настроения…
– А вы не женаты? – вдруг спросила Элспет, отодвигая от себя почти полную тарелку.
– Нет, не женат… Вам не понравилось это блюдо? Давайте я закажу что-нибудь другое.
– Спасибо, не надо. Оно очень вкусное. Я не слишком голодна. Я не могу есть, когда… – Она замолчала.
– Когда – что?
– Когда нервничаю.
– А почему вы сейчас нервничаете? – с нескрываемым изумлением спросил Маркус. – Уж кому из нас нервничать, так это мне. Я ведь изо всех сил стараюсь развлечь женщину, считающую меня старым, как пыль времен.
– Этого я не говорила, – засмеялась Элспет. – Просто мне подумалось… – Она снова замолчала.
– Элспет, странная у вас привычка не заканчивать фразы. Я начинаю неловко себя чувствовать. Так о чем вы думали?
Элспет смотрела прямо на него. Выпитое шампанское оказало свое действие. Как говорила в таких случаях Эми, ее слегка занесло.
– Я думала о том, что вы принадлежите как раз к такому типу мужчин, который мне больше всего нравится.
После ее слов их разговор стал легким и непринужденным. Сначала это были кокетливые, ничего не значащие фразы. Потом заговорили о «Литтонс», о работе и на другие серьезные темы. Маркус Форрест рассказал, что был женат, но развелся.
– Поначалу у нас были чудесные отношения. А потом у меня появилась любовница.
– Любовница? У вас?
– Да. Ее звали… работа. Я уделял ей больше внимания, чем жене. К тому времени у нас уже было двое детей. Жена вплотную занималась ими и домом, и мне легко удавалось улизнуть, не вызывая подозрений.
– Мне все это хорошо известно, – сказала Элспет.
– Вам? А я-то думал, вы очень преданы своему мужу.
– Предана! – воскликнула Элспет, чувствуя, как глаза у нее наполняются слезами.
Маркус Форрест бросил на нее тревожный взгляд и тактично отвернулся, когда она полезла в сумочку за платком.
– Простите меня, пожалуйста, – смущенно пробормотала она.
– И вы меня простите. Не за то, что невольно заставил вас плакать. В отличие от большинства мужчин, мне нравятся женские слезы. Однако вы ведь заплакали не от счастья. Может, хотите рассказать мне, в чем дело?
– Нет, – твердо ответила Элспет, заставив себя улыбнуться. – А почему вам нравятся слезы?
– Я нахожу их очень сексуальными, – вдруг сказал он. – Они подчеркивают эмоциональную натуру и нежное сердце. Конечно, не всякие слезы и не во всех ситуациях, но…
– Сомневаюсь, сохранилось ли у меня нежное сердце… после всего, – призналась Элспет.
