— Ба?
— Да?
— Он может найти труп Гран-Дюка. Я его спрятала, но… От него уже воняло.
Она почувствовала, что на том конце провода бабушка погрузилась в размышления.
— Ба?
— Да, — ответила Матильда де Карвиль. — Ладно, найдет так найдет. Он влез в чужой дом. Возможно, кто-то видел его с улицы. Он повсюду оставит свои отпечатки пальцев. Тебя это вполне устроит, верно?
По телу Мальвины пробежала дрожь удовольствия. «Бабка, как всегда, права. Марк Витраль за все заплатит. Так ему и надо!»
— Бабуль? У него с собой рюкзак. Мне кажется, тетрадь Гран-Дюка там. Как ты думаешь…
Матильда де Карвиль перебила ее.
— Нет, Мальвина, — строго сказала она. — Ничего не делай. Проследи за ним, и все. Не вздумай подходить к нему на улице, у всех на виду. Ты меня слышишь?
— Слышу, слышу. Я тебе перезвоню.
Мальвина потрогала маузер, спрятанный под пассажирским сиденьем. «Да, бабушка всегда права. Почти всегда. Но не на этот раз…»
Над телом Гран-Дюка летало несколько стрекоз.
Марк почувствовал, как к горлу подступает тошнота. Его постепенно охватывала паника. «Нет, так нельзя. Надо взять себя в руки. Он не может себе позволить поддаться приступу агорафобии. Только не сейчас. Только не здесь…
Вызвать полицию?»
Марк заставил себя сосредоточиться. «Он проник в дом Гран-Дюка через разбитое окно и повсюду оставил свои отпечатки пальцев. Нет, в полицию звонить нельзя. Полицейские увезут его в местный комиссариат, будут задавать вопросы и в лучшем случае продержат несколько часов. У него нет на это времени! Он нужен Лили. Сейчас, немедленно. Звонок в полицию отпадает.
Что же делать?»
Его взгляд упал на труп. Он ничего не понимал в медицине, но ему казалось очевидным, что убийство произошло недавно. Окоченение тела, запах — все эти признаки говорили о том, что разложение тела началось всего несколько часов назад. Марк вспомнил о последней части дневника Гран-Дюка. Той, в которой он писал, что намерен покончить с собой. Есть ли связь между этим его намерением и убийством? Что именно он узнал, если в результате кто-то заставил его умолкнуть навсегда?
Марк нервно мерил шагами комнату. На ходу он отогнал стрекозу, кружившую у него под носом.
Одно не стыковалось с другим. Гран-Дюка убили несколько часов назад, а не три дня назад. Не в день рождения Лили. Марк снова обежал взглядом гостиную — письменный стол, камин, виварий.
У него перед глазами стояла картина, достойная кисти сюрреалиста. Стрекозы оживали одна за другой. Они летали по комнате и бились в окна, привлеченные сочившимся сквозь ставни дневным светом.
Марк быстро обошел дом, для очистки совести осмотрев каждую комнату. Он не обнаружил ничего подозрительного, но хотя бы немного успокоился и задышал почти нормально. Ноги вынесли его в переднюю, и тут кровь снова ударила ему в голову, захлестнув его горячей волной. У него пылали пальцы, шея, виски. Вся стена была увешана фотографиями. Назым Озан, Лили, Мон-Террибль…
Он задержался возле одного снимка, запечатлевшего его бабушку! У Гран-Дюка в передней висела фотография Николь. На фото она выглядела гораздо моложе, чем сегодня; ей было лет пятьдесят или около того, она стояла на пляже в Дьеппе. У Марка колотилось сердце. Его раздирали противоречивые чувства — гнев и изумление. Марк привык воспринимать бабушку такой, какой она была сейчас, в свои шестьдесят пять, пожилой женщиной, увядшей за годы лишений. Он почти не помнил ее такой — улыбающейся, пышнотелой, даже соблазнительной.
Он отвел взгляд, надеясь совладать с удушьем. Срочно на воздух! Приступ накатывал на него неотвратимой волной. Мелькнула мысль о том, что перед уходом надо бы пройтись по комнатам с тряпкой в руках и стереть свои отпечатки со всех предметов, которых он касался, — крышки вивария, стула, дверных ручек, окна… Но ни сил, ни желания проделывать это не было.
«Скорее на улицу, подальше от разлитого по дому смрада!»
В конце концов, чего ему бояться? Он не убивал Гран-Дюка. Детектив был мертв на протяжении, как минимум, нескольких часов. Его застрелили, когда Марк находился далеко отсюда.
Марк влез на подоконник, жадно хватая ртом чистый воздух.
Некогда ему подчищать свои следы. У него есть дела поважнее.
Он должен найти Лили.
Должен позвонить бабушке в Дьепп. Должен понять, почему убили Гран-Дюка.
Касательно последнего, у него имелись кое-какие предположения. Непосредственно связанные с тем местом, в которое он намеревался направиться.
Он выбрался из дома и пошел к калитке.
Он не видел, как из открытого окна вырвались на свободу стрекозы, устремившись к горизонту.
Мальвина еще теснее вжалась в узкое пространство «мини-ровера». В зеркале заднего вида показался силуэт Марка Витраля. Он приближался. Этот урод шел себе с рюкзаком за спиной и ни о чем не догадывался. Рука Мальвины скользнула под водительское сиденье и нащупала маузер. Еще несколько метров — и он будет в ее досягаемости. Она приставит ему пистолет к брюху, и у него не останется выбора. Он сам отдаст ей свой кретинский рюкзак с запрятанным в нем завещанием подонка-детектива.
Потом видно будет. Может, она отстрелит ему яйцо и на том успокоится. А может, отстрелит оба… Она еще не решила.
Он почти подошел на нужное расстояние.
Их разделяло с десяток метров, не больше.
Мальвина подняла голову и сжала пистолет. На углу улицы стояли возле булочной и болтали какие-то старики. «Плевать на них. Они давно в маразме и ничего не поймут». Она повернула голову направо, чтобы осмотреть тротуар. Кто его знает… Мальвина вытянула шею и…
Застыла.
Возле машины стояли три карапуза трех-четырех лет и показывали ей язык! Сопляки скалились на нее через стекло, как будто она, втиснувшись между рулем и водительским сиденьем, играла с ними в прятки. Ку-ку! Мы тебя нашли!
За спинами мальчишек появилась хорошенькая воспитательница и увела всю троицу за собой. Мальвина выпрямилась.
«Проклятые сосунки!»
По тротуару дефилировала целая толпа малышни — человек тридцать, — направляясь то ли в столовку, то ли в парк, то ли черт их знает куда.
В следующую секунду Марк Витраль, отступив в сторону, вежливо улыбнулся воспитательнице, обогнал среднюю группу детского сада и быстрым шагом ушел вперед, не обратив ни малейшего внимания на припаркованный у тротуара «мини-ровер».
— Алло, баб? Это Мальвина. Я его упустила… Промазала.
— Что значит, ты промазала? Ты что, стреляла? Стреляла в Марка Витраля?!
— Да нет же. Я даже прицелиться не успела.
