— Так на хера ж мы едем в Москву? — задал дельный вопрос Угрюмый. — Если Жора нас сдал, там нас и повинтить могут!
— А ведь верно, — задумался Слава и временно замолк. Потом, как раз у светофора, когда все машины остановились, обернулся к Угрюмому и мрачно произнес: — Давай так. Это наше последнее дело с Артуром. Ну его в жопу! Получаем бабки и растворяемся в пространстве. Тихо занимаемся чем-нибудь легальным. Если припрут — все отрицаем. А где у ментов доказательства, кроме показаний Жоры?
— Плохие новости вообще-то. — Угрюмый сделал серьезное лицо. — Я вообще-то в тюрьму не хочу. Что я там забыл? Даже если попадем туда, амнистия недавно прошла, следующая будет неизвестно когда. Хотя… Если поймают нас — не расстреляют же!
— О чем ты говоришь? — раздраженно оборвал его Славка. — Какая еще тюрьма? У меня жизнь только-только заиграла красками! Ну, ты понимаешь, о чем я: Машка там, бабки, все везде схвачено… так что никак нам с тобой за решетку не можно. Иной раз думаю — не зря ли я вообще тогда с Артуром согласился работать? Смотри, чем все это заканчивается, Боря…
— А если б не согласился, так и получали бы эти крохи с рынка! — возразил ему Угрюмый. — Нет, все было правильно. Но удача — она такая блядь: все равно тебе изменит когда-нибудь.
— Красиво говоришь! — одобрил Славка. — Давай еще по бутылочке втихаря? А то гаишников сегодня многовато на трассе. За то, чтоб удача изменила кому угодно, только не нам. Йес.
Они чокнулись бутылками. Сзади загудели машины — мол, чего встали, зеленый уже горит. Тронулись с места, все ближе и ближе подъезжая к Москве.
Духота стояла такая, что Славке, еще и от выпитого пива, стало не по себе. Потом вдруг начался ливень — классический, с громом и молниями. Славку это беспокоило: старика-то они похитят, да могут следы оставить!
Капли дождя барабанили по лобовому стеклу. Славка включил «дворники». Дождь, хоть и был кратковременным, все же принес хоть какое-то облегчение… Спустя полчаса его «БМВ» остановился у знакомого бандитам дома на Таганской площади.
— Вдовин знает Ярцева… — бормотал Славка. — А нам-то что?
— Так мы ж тут уже были! — брякнул Угрюмый. — Что, опять?
— Опять… — Пижон приложил палец к губам. — Только не ори так Теперь слушай… Сидим тихо, ждем. Возможно, ждать нам придется долго. А может быть, он и вообще из дому сегодня не высунется. Ну не пойдешь ведь в эту квартиру внаглую? А где, мол, тут такой Вдовин? А не желаете ли с нами прокатиться?
— Да фигня! — махнул рукою Угрюмый. — У тебя есть ручка и бумага? Давай сюда… Черкнем записку от этого, от Ярцева. Жду, скажем, тебя на улице, прямо у подъезда. Старик выходит — мы его хватаем и увозим. Чего ты мучаешься? Мыслитель!
— А что, соображалка у тебя работает! — довольно хмыкнул Пижон. — Давай так и сделаем. Вот ручка, бумага, вот и номер квартиры. Посмотри в газету — Андрей Ярцев? Или как?
— Ага, Андрей… — сказал толстяк. — Давай диктуй!
— Ну, пиши: «Вдовину, срочно!» Написал?.. «Я внизу у подъезда, надо срочно поговорить. Андрей Ярцев». Все, хватит…
Дождь уже закончился, и во дворе, где стояла черная махина «БМВ», запрыгали со смехом по лужам дети. Один мальчик пробегал мимо, и Пижон поманил его пальцем к себе. Тот недоверчиво приблизился и остановился, разглядывая Славку.
— Слушай, мальчик, хочешь десять рублей заработать?
— Ну хочу! — с вызовом ответил пацан. — А как?
— Да просто. Отнесешь записку в эту квартиру. Видишь номер? Передашь лично в руки жильцу по фамилии Вдовин. Если его дома нет, записку не отдавай никому. Если он там, спускаешься вниз и говоришь нам — мол, записку взял. И получаешь свои десять рублей. Идет? А то мы другого кого попросим!..
Мальчик немного подумал. Затем взял записку и бегом забежал в подъезд. Славка шепнул Угрюмому, чтобы тот незаметно достал пушку.
Спустя пару минут мальчик вернулся к «БМВ» и потребовал свои десять рублей… Славка и Боря приготовились к захвату.
— А зачем это вам, дяденьки? — приставал мальчишка. — Я бы еще кому-нибудь записки отнес, если надо. Надо, нет?
— Слушай, ты, вали отсюда! — прикрикнул на него Славка. — Да поживей! Сделай так, чтоб мы тебя долго искали…
Испуганный мальчишка убежал, зажав в кулаке свой червонец.
А Николай Степанович Вдовин как раз собирался за продуктами. Игнатьевна, по старости лет, забыла купить лук, а без лука, как она считала, ее пирожки сильно потеряют в качестве. Ну и упросила своего временного постояльца сходить купить лука. Ему, постоянно мечтавшему о чудесном моменте превращения из бедняка в богача, такие мелочи даже доставляли удовольствие — да оно и понятно: идешь за луком, как десятки людей вокруг, делаешь вид, что ты такой, как все, а сам думаешь: скоро все изменится, потому что… Эх, потому что потому! Они все так и останутся здесь — существовать на свою жалкую пенсию да ругать последними словами правительство, а вот ему, одному из десятков, даже сотен людей его возраста, удалось разбогатеть, причем неожиданно. А ведь и трудовой книжки у него даже не было — не мог и на мизерную пенсию рассчитывать! Да, чудеса, одним словом… И настроение у Вдовина было приподнятым.
Он взял у Игнатьевны немного денег, холщовую сумку и уже собирался уходить, как в дверь позвонили. На пороге возник взъерошенный мальчуган, спросивший, кто тут Вдовин.
— Это я. А что? — удивился Николай Степанович.
Мальчик сунул ему в руку записку, развернулся и убежал.
— Кто там, Коль? — крикнула из кухни Игнатьевна.
— Да вот Андрей-журналист записку прислал, что внизу меня ждет! — крикнул в ответ Вдовин. — Пишет — дело срочное…
— Зови в гости, — посоветовала из кухни Игнатьевна.
— А как же! — уже закрывая за собой дверь, сказал Вдовин. — Игнатьевна, иди закрой дверь на ключ. Мало ли что — может, я и не очень быстро вернусь, раз дело у него такое срочное.
Спустился по лестнице и вышел во двор. Посмотрел по сторонам — Андрея нигде не было видно. И тут ею окликнули…
Пижон увидел мужика, растерянно вертевшего в руках записку, и сразу понял, что это и есть их клиент.
— Вдовин, да? — дружелюбно сказал он Николаю Степановичу. — Мы вас ждем. Андрей пошел за сигаретами. Он просил, чтобы вы его в машине обождали. Так что милости просим!
Николай Степанович покорно залез на заднее сиденье «БМВ» — там уже сидел очень толстый парень с золотой цепью на шее.
— А он скоро? — первым делом спросил Вдовин. — А то мне еще лук надо купить, пирожки делаем. Кстати, и вас угостим!
В этот момент толстяк, сидевший рядом, перестал улыбаться и ткнул Николаю Степановичу под ребра чем-то твердым, явно железным, прошипев ему в самое ухо:
— Сиди тихо и не рыпайся, дядя!
— Вы чего? — поднял брови удивленный Вдовин. — Чего вы?
