– Чего улыбаешься?
– Не чего, а кому. Тебе. Выглядишь гораздо лучше.
– Ха! Я бы все отдала за хороший горячий душ. Но я правда чувствую себя лучше.
– Я нашел ручей неподалеку от рощи, а рядом тропа, по которой животные ходят на водопой. Думаю, можно начать оттуда. Возражений нет?
Я кивнула, Кишан забросил на спину рюкзак и зашагал обратно в сторону деревьев. Когда мы дошли до ручья, я невольно остановилась, очарованная красотой этого места. Дивные цветы пестрели возле камней и стволов деревьев. Я узнала нежные белые нарциссы и пересказала Кишану миф о прекрасном юноше, который влюбился в собственное отражение.
Он слушал с жадным интересом, и мы оба так увлеклись, что не заметили животных. Оказывается, нас сопровождали лесные звери. Когда мы остановились, два кролика выпрыгнули из травы и с любопытством уставились на нас. Белки перескакивали с ветки на ветку, чтобы подобраться к нам поближе, будто спешили услышать какую-то историю. Вот они вспрыгнули на ближнюю ветку, согнувшуюся под их тяжестью, и очутились прямо перед нами. Оказывается, лес кишел разным зверьем! Нас окружали лисы, олени и всевозможные птицы. Я протянула руку, и ослепительный красный кардинал, спорхнув с дерева, осторожно уселся на мой палец.
Кишан последовал моему примеру, и ему на руку слетел золотоглазый ястреб. Тогда я направилась к лисе, которая без всякого страха следила за моим приближением. Вытянув руку, я погладила ее по пушистой макушке.
– Я как Белоснежка, Кишан! Просто глазам своим не верю! Что это за место такое?
– Рай, – рассмеялся он. – Помнишь пророчество?
Целый день мы шли через лес, и всю дорогу нас сопровождали самые разные компании животных. Ранним вечером мы вышли на опушку и увидели табун лошадей, пасшихся на сказочном зеленом лугу, пестревшем разноцветными цветами. По пути я нарвала целый букет. Заслышав наши шаги, лошади повернули головы и подошли поближе, чтобы познакомиться с нами. Кишан стал кормить их яблоками с росшего рядом дерева, а я вплела цветы в длинную гриву красивой белой кобылицы. Когда мы пошли дальше, лошадки какое-то время бежали за нами следом, потом отстали.
Уже вечерело, когда мы увидели какое-то строение у подножия дальнего холма. Кишан предложил остановиться на ночлег, а наутро отправиться исследовать постройку.
Ночью, лежа на боку в спальном мешке, подложив ладонь под щеку, я сказала Кишану:
– Это похоже на Эдем. Я никогда не думала, что такое место существует на самом деле.
– Так-то оно так, но если я правильно помню, в этом Эдеме не обошлось без змеи.
– Угу. Если даже до сих пор ее здесь не было, то теперь одна точно есть!
Я посмотрела на Фаниндру, лежавшую возле моей щеки. Ее золотые кольца по-прежнему оставались тверды и неподвижны. Я перевела взгляд на Кишана, который задумчиво ворошил палкой костер.
– Слушай, разве ты не устал? Мы сегодня много прошли. Не пора ли поспать?
Он бросил на меня косой взгляд.
– Скоро лягу.
– Ладно, как скажешь. Я оставлю тебе местечко.
– Келси, я думаю, будет лучше, если я лягу с другой стороны костра. Здесь тепло, теперь ты и одна не замерзнешь.
Я с любопытством посмотрела на него.
– Это так, но в мешке все равно полно места, и я обещаю, что не буду храпеть.
Он издал нервный смешок.
– Дело не в этом. Просто… Слушай, здесь я все время остаюсь человеком, поэтому мне нелегко спать с тобой и не… не обнять тебя. Одно дело – спать с тобой в образе тигра, но совсем другое – будучи полноценным мужчиной.
– Ну да, конечно. – Теперь пришла моя очередь нервничать. – Но тогда… м-м-м… Не хочешь забрать спальник? У меня есть одеяло.
– Не надо. Я обойдусь и так, билаута.
Через несколько минут он улегся с другой стороны от костра. Поворочался, закинул руки за голову и попросил:
– Расскажи мне еще какой-нибудь греческий миф.
– Ладно. – Я ненадолго задумалась. – Жила-была очень красивая нимфа по имени Хлорида, которая заботилась о цветах и приводила на землю весну, повелевая почкам на цветах и деревьях поскорее раскрыться. Ее длинные светлые волосы пахли розами и были убраны гирляндами цветов. Ее кожа была нежнее цветочных лепестков. Ее полные губы были цвета розовых пионов, а щеки – нежнейшего оттенка орхидей. Все любили Хлориду, но она тосковала по спутнику, по мужчине, который разделит ее любовь к цветам и придаст ее жизни более глубокий смысл.
Однажды вечером, когда нежная Хлорида ухаживала за душистыми белыми каллами, она вдруг почувствовала, как легкий ветерок тронул ее волосы. Какой-то мужчина вошел в ее сад и остановился, залюбовавшись цветами. Он был высок и красив, с черными, рассыпанными ветром волосами и в длинном пурпурном плаще. Мужчина не сразу заметил Хлориду, и она, спрятавшись за увитой плющом беседкой, украдкой разглядывала гостя, прогуливавшегося среди цветов. Нарциссы приветливо поднимали свои белые головки при его приближении. Когда гость наклонился над розовым кустом и взял в руки бутон, чтобы вдохнуть его аромат, цветок доверчиво распустился в его ладонях. Лилии взволнованно трепетали, когда мужчина дотрагивался до них, тугие тюльпаны склоняли перед ним свои длинные стебли.
Хлорида очень удивилась. До сих пор ее цветы признавали только свою хозяйку! Но она своими глазами видела, как душистая лаванда пыталась обвиться вокруг ног незнакомца, когда он проходил мимо. Хлорида скрестила руки на груди и недовольно посмотрела на свои цветы. Гладиолусы вообще повели себя возмутительно – они распустились все разом, а не по одному, как им было положено, а разноцветные головки душистого горошка нетерпеливо подпрыгивали, пытаясь привлечь внимание гостя. Хлорида тихо ахнула, заметив, что флокс так тянется вверх, что едва не выскакивает из земли.
– Довольно! – не выдержав, воскликнула она. – Вы ведете себя просто неприлично!
Незнакомец обернулся и заметил ее среди зеленого плюща.
– Выйди ко мне, дева, – сказал он. – Я не причиню тебе зла.
Хлорида вздохнула, раздвинула ветки и босая вышла на солнечный свет, купая пальчики ног в мягкой траве.
Легкий ветерок пролетел по саду, когда гость втянул в себя воздух. Ибо та, что предстала перед ним, была еще прекраснее цветов, которыми он пришел полюбоваться. В тот же миг он воспылал к ней любовью и упал на колени. Хлорида велела ему подняться. Он послушался, и тогда теплый ветер всколыхнул полы его плаща, развернул его и укрыл обоих в широких лиловых складках. Хлорида засмеялась, взяла руку гостя, повернула ее ладонью вверх и вложила в нее серебристую розу. Тот с улыбкой оборвал с нее все лепестки, пустив их по ветру.
Сначала Хлорида огорчилась, но незнакомец описал пальцем круг в воздухе, и лепестки вихрем закружились вокруг них. Хлорида в восторге захлопала в ладоши, любуясь танцем лепестков.
