Запрокинув голову, я уставилась в густую крону, и мне в самом деле показалось, будто ветви соседних деревьев крепко сжимают лиственные пальцы своей соседки, напружившейся рядом. Дерево поскрипывало и постанывало, листья мелко трепетали над нашими головами.
Древесные нимфы не сводили глаз с большого, бугристого узла, набухшего под одной из нижних веток дерева. Вот ветка задрожала, и все дерево всколыхнулось. Еще несколько напряженных секунд мы все, затаив дыхание, прислушивались к утробному рокоту внутри ствола и следили за его сокращением и растяжением, столь медленным, что я бы никогда его не заметила, если бы не смотрела специально, и вот наконец нижняя ветка с оглушительным треском отломилась!
Нимфы перестали петь, тишина воцарилась на поляне. Сломанная ветка висела на лоскуте коры, касаясь земли возле наших ног. В том месте, где ветка только что соприкасалась со стволом, теперь торчала маленькая серебристая макушка.
Группка сильван приблизилась к дереву и ласково заворковала над младенцем, покоившимся в дереве. Они вытащили его, завернули в одеяльце. Затем одна из сильван высоко подняла сверток над головой и объявила:
– Мальчик!
Толпа разразилась радостными возгласами, а счастливая семья скрылась в доме вместе с новорожденным. Другая группка сильван бережно отделила все еще содрогавшуюся ветвь от дерева и смазала густым бальзамом овальную рану, оставшуюся на ее месте.
Сильваны принялись кружить вокруг дерева, а крохотные феи, взлетев над кроной, озарили ветви огоньками своих трепещущих крылышек. Когда праздник закончился, было уже очень поздно.
Фавн повел нас в Рощу сновидений, и по дороге я спросила его:
– Теперь мы знаем, откуда произошли сильваны, а как же феи? Они тоже рождаются из деревьев?
Фавн рассмеялся.
– О, нет! Феи появляются на свет из роз! Когда цветы отцветают, мы ожидаем плодов. Появляется бутон, растет, набухает, а в урочный час из него на свет выпархивает фея с крылышками того же цвета, что ее цветок.
– А вы бессмертные? Вы живете вечно?
– Нет. Мы не бессмертны, хотя живем очень долго. Когда сильван умирает, его тело хоронят под корнями материнского дерева, чтобы его воспоминания стали достоянием следующих поколений. Феи же умирают, только если погибает их розовый куст, так что они живут очень долго, хотя пробуждаются к жизни только по вечерам. Днем они спят в цветах, превращаясь в утреннюю росу. Но вечером наши маленькие спутницы вновь превращаются в фей. Ну, вот мы и пришли в Рощу сновидений.
Он привел нас в поистине укромный уголок. Больше всего это место было похоже на сказочный гостиничный номер для новобрачных. Между стволов высоких деревьев на крепких виноградных лозах висело устланное листьями ложе. С каждого угла его свисали плетеные корзинки с душистыми цветами. Тончайшее постельное белье было покрыто вышивкой в виде вьющихся лоз и листьев, а стайка маленьких фей, сопровождавших нас, тут же заняла свое место в светильниках.
– Четыре дерева, образующих эту беседку, растут строго по сторонам света – север, юг, запад и восток. Лучшие сны приходят, если спать головой на запад, чтобы проснуться вместе с солнцем, встающим на востоке. Удачи и хороших сновидений! – Он улыбнулся и оставил нас, прихватив с собой двух фей, чтобы освещать дорогу.
Я смущенно переступила с ноги на ногу.
– Э-э-э… как-то это немного неудобно.
Кишан смотрел на кровать, как на смертельного врага. Потом повернулся ко мне и галантно поклонился.
– Не вижу никаких причин для беспокойства, Келси. Я буду спать на земле.
– Ну, хорошо. Только… э-э-э… что, если сон предназначается именно тебе?
– В этом случае он найдет меня и под кроватью.
– Я, конечно, не могу знать наверняка, но мне кажется, что ты должен лечь со мной.
Он окаменел.
– Хорошо. Только спать будем спина к спине.
– Договорились.
Я первая забралась на постель и тут же утонула в мягчайших перинах и подушках. Кровать мягко покачивалась, как гамак. Кишан что-то раздраженно бормотал себе под нос, укладывая рюкзак. До меня доносились только обрывки фраз. Кажется, там было что-то насчет «прекрасной принцессы», а также горестные сетования на тему, «как мне теперь прикажете спать» и «пусть Рен только попробует не оценить!». Подавив смешок, я перекатилась на бок. Рен набросил на меня тончайшее покрывало, и я почувствовала, как кровать всколыхнулась под тяжестью его тела.
Легкий ветерок пошевелил мои волосы, и я услышала сбоку недовольный голос Кишана:
– Убери свои волосы на свою половину, Келс. Щекотно!
– Извини, – прыснула я.
Потом перебросила волосы через плечо. Кишан продолжал шипеть, кажется, насчет того, что «это больше, чем может вынести мужчина», и осторожно ворочаться на своем месте. Я быстро уснула, и всю ночь мне снились очень яркие сны о Рене.
В одном сне он не узнал меня и отвернулся. В другом он был счастлив и смеялся. Мы снова были вместе, он прижимал меня к себе и шептал на ухо, как сильно меня любит. Еще мне приснилась длинная веревка, объятая пламенем, и ожерелье из черных жемчужин. В каком-то сне мы с Реном плавали под водой в окружении проказливых стаек разноцветных рыбок.
Все сны были очень яркими и четкими, но ни в одном из них не было и намека на краеугольный камень. Я проснулась с тяжелым сердцем и обнаружила, что лежу нос к носу с Кишаном. Во сне он обнял меня, его голова лежала на моих волосах, прижимая меня к кровати.
Я затрясла его за плечо.
– Кишан. Кишан! Вставай!
Он очнулся, но не полностью, и сгреб меня в охапку.
– Ш-ш-ш, давай спать. Еще не рассвело.
– Еще как рассвело! – заявила я, пихнув его в ребра. – Пора вставать. Ну же, просыпайся!
– Ладно, милая, но сначала поцелуй. Мужчине требуется мотивация, чтобы выбраться из теплой постели.
– Насколько мне известно, мотивация такого рода как раз удерживает мужчину в постели! Не собираюсь я тебя целовать. Вставай сейчас же!
Он резко проснулся. Смущенно замычал и потер глаза.
– Келси? Это ты?
– Да, это Келси. А тебе кто снился? Дурга?
Он вдруг оцепенел и моргнул, потом еще раз.
– Это не твое дело, – неожиданно резко ответил он. – Но, к твоему сведению, мне снился омфал.
– Тебе? И где же он?
– Я не могу точно описать. Мне придется отвести тебя туда.
– Ладно. – Я спрыгнула с кровати и натянула платье.
Кишан окинул меня зорким взглядом и заметил:
– Сейчас ты красивее, чем вчера вечером.
Я только рассмеялась.
– Ну да, конечно! Все-таки странно, что омфал приснился тебе, а не мне.
