Те, кого я видел, были похожи на этот хрудудиль. Они делали то, что нужно было делать, — выбора у них не имелось. Они поступали так раньше и повторяли свои движения снова и снова, но в глазах у них не было света. Они не были живыми существами, которые могут видеть и чувствовать…
Задохнувшись от волнения, Мать-и-Мачеха прервал рассказ. В мертвой тишине Пятый встал со своего места и, перебравшись к рассказчику, лег рядом с ним, между корней березы, и стал что-то нашептывать ему на ухо — так тихо, чтобы никто другой не мог его услышать. Мать-и-Мачеха выпрямился и, пошевелив ушами, продолжил:
— Эти… эти видения… эти жуткие образы… кролик и мальчишка — они растаяли, как только мужчины начали перекидываться словами. Они испарились, исчезли, как исчезает иней на траве, если на нее дохнуть. А люди… не заметили они ничего странного. Теперь я думаю, что они все-таки видели мальчика и даже разговаривали с ним, но решили, что это мираж, видение, легкое, как сон, и они тотчас же позабыли и о нем, и о кролике, несчастной жертве злого мальчишки. Быть может, люди появились в том месте потому, что услышали жалобные крики кролика, и вы сразу же поймете, почему они это сделали.
Один из мужчин нес тушку кролика, погибшего от Белой Слепоты. Я видел его больные глаза и чувствовал тепло еще не остывшего тела. Не уверен, известно ли вам, как люди поступают с мертвыми кроликами. Они делают свое черное дело, забрасывая еще не остывшее тело мертвого кролика глубоко в нору, прежде чем блохи успеют выбраться из его ушей. И когда тело кролика похолодеет, блохи перепрыгивают на других кроликов. Эти зловредные твари и есть переносчики заразы, Белая Слепота передается через них. И с этим ничего не поделаешь: разве что нужно стремглав бежать, если вы вовремя поймете, что опасность рядом.
Мужчины стояли, оглядываясь вокруг и показывая пальцами на заброшенные норы. Они не были похожи на фермеров — мы прекрасно знали, как те одеваются. Должно быть, один из фермеров позвал их унести тело мертвого кролика, а сам поленился их сопровождать, и теперь мужчины засомневались, правильно ли выбрали место для погребения. Мне стало понятно, что мужчины колеблются, потому что они в нерешительности смотрели по сторонам.
Один из них затоптал горящую белую палочку и зажег другую, а затем они подошли к одной из нор и пропихнули тело кролика внутрь с помощью длинного шеста. После этого они ушли прочь.
Мы тоже поспешили оттуда — уж не помню, как мы выбрались. Овсянник был в жутком состоянии: он чуть не свихнулся от страха. Когда мы, наконец, добрались до Ореховой рощи, он спрятался в первой попавшейся норе и не выходил из нее весь день. На следующий день его тоже не было видно. Я не знаю, что с ним случилось: с тех пор я его больше не встречал. В конце лета нам со Стежком удалось найти свободную нору, и мы долго жили в ней вместе. Мы никогда не вспоминали о том, что нам довелось пережить, даже когда оставались с ним наедине. Позже Стежка убили, когда эфрафанцы напали на нашу колонию.
Вы думаете, я враждебно настроен к вам. Вы, наверно, считаете, что я вообще никого не люблю, что я ополчился против всех. Это не так. Теперь вы понимаете, почему я такой. Меня преследует одно и то же страшное видение. Я постоянно думаю: неужели этот злосчастный кролик должен являться мне снова и снова? Неужели так будет всегда? Этот камень… Эта боль… И я бы тоже мог…
Большой и сильный кролик рыдал, как малое дитя. Горшочек заливался слезами вместе с ним. Орех почувствовал, что Смородина, примостившийся рядом с ним в темном уголке «Улья», тоже весь дрожит. И тут заговорил Пятый. В голосе его звучало тихое спокойствие; сразу же исчезло ощущение кромешного ужаса, царившего в кроличьей норе: слова Пятого сразу же подбодрили кроликов, как ясное пение ржанки над стерней в ночи.
— Нет, Мать-и-Мачеха, так нельзя… В одном ты прав: на свете есть много ужасных, страшных вещей, и с ними можно встретиться в чужих землях, куда тебе темной ночью случилось забрести вместе с друзьями. Вспомни об Эль-Ахрейре: всякий раз, в самом конце пути, каким бы далеким тот ни казался, Фрис выполняет данное ему обещание. Я это твердо знаю, и, поверь мне, я прав. Те, кого ты видел, — не реальные существа. Такое может происходить в каких-то местах, где когда-то случались стихийные бедствия или другие необычные природные явления. Иногда там властвуют странные силы, к примеру, глубокие лужи, оставшиеся после дождя, кое-кто из нас даже может утонуть в такой луже. То, что ты видел, был мираж. Ты сам это сказал. Ты слышал только эхо, а не живой голос. И вспомни: это эхо спасло в тот вечер твою колонию! Где же еще могло быть захоронено тело кролика? И кто из нас может понять все пути и мысли Господина Фриса?
Пятый замолчал и, хотя Мать-и-Мачеха не проронил ни звука в ответ, больше не сказал ничего. Мудрый кролик понял, что Мать-и-Мачеха сам должен справиться со своими страхами, и повторять ему все сначала или пытаться разубеждать его больше незачем. Спустя некоторое время кроличья компания разошлась по спальным норам, оставив Пятого и Мать-и-Мачеху вдвоем.
Мать-и-Мачеха сумел-таки перебороть себя. Уже через несколько дней его видели на силфли вместе с Пятым: он спокойно грыз траву, слушая советы нового друга.
Миновала суровая зима, и состояние Мать-и-Мачехи понемногу улучшилось, характер стал мягче. А к следующей весне угрюмый одиночка превратился в веселого и разговорчивого кролика; теперь его часто можно было застать на берегу ручья в шумной компании крольчат, которым он рассказывал сказки.
— Пятик, — раз апрельским вечером, когда запах первых фиалок витал под березами, на которых распускались зеленые листочки, обратился Колокольчик к товарищу. — А ты можешь познакомить меня с каким-нибудь милым, добрым и совсем не страшным привидением? Я тут подумал, что они в конечном итоге принесли нам много пользы. Мы победили на самом финише!
— Да, — откликнулся Пятый. — Но до этого финиша нам пришлось долго бежать.
7. Рассказ Вероники
Гораздо лучше стоять в тихой бухте, бросив якорь глупости, чем безрассудно пуститься в плавание по бурному морю мыслей.
Дж. К. Колбрейт, «Общество богатых»
— О-хо-хо, — вздохнул Одуванчик, сидевший в «Улье» в окружении своих друзей. Шел сильный апрельский ливень, и вся компания сгрудилась вокруг известного рассказчика в ожидании новой истории. — Ну почему всегда я? Пусть для разнообразия это будет кто-нибудь другой. Вот, например, Вероника. Он знает кучу баек, не меньше, чем Колокольчик, но я никогда не слышал от него ни одной сказки. Я уверен: если он сложит все байки вместе, получится неплохой сюжет, надо умело свести концы с концами. Ты согласен, Вероника?
— Ну же, Вероника, давай рассказывай! — загалдела вся компания.
— Хорошо, — согласился Вероника, и, когда шум немного улегся, заговорил снова: — Я расскажу вам о том, что со мной приключилось прошлым летом. Но пока я буду излагать все по порядку, очень прошу всех собравшихся не перебивать меня и не задавать вопросов. Первого, кто нарушит это правило, тотчас же выставят под дождь. Договорились?
