– По-моему, вы задаете не совсем уместные вопросы.
– Отчего же? Нормальные вопросы. Но не хотите, не отвечайте.
– У меня, конечно, были женщины, да и любовь к Галине куда-то с годами испарилась, но жениться еще раз? Не знаю, особого желания нет.
– Но одному ведь плохо. Надо и женскую работу выполнять – убираться в квартире, готовить еду, стирать, наконец?
– Я привык!
– И это ненормально. Вы не хотите признаться, что до сих пор любите бывшую жену.
– Ошибаетесь.
На кухню вошел сын Надежды, увидев Павла, удивленно спросил:
– Вы?
В глазах парня мелькнула тревога. Да, он рассказал матери о том, что Одинцов помог ему в сквере, но скрыл, отчего на него наехали пацаны.
– А поздороваться не надо? – спросила Надежда.
– Здравствуйте, – буркнул Николай, глядя на Павла.
Одинцов улыбнулся, поняв опасения мальчишки.
– Привет! А я вот залил вас, сейчас обсуждаем с твоей мамой, как ремонт сделать.
– А! – облегченно вздохнул Колька и повернулся к матери: – Я уроки сделал, можно погулять?
– До восьми часов, – разрешила Надежда.
– Так уже полвосьмого! Ну, хоть до девяти.
– Если только во дворе, чтобы я в любой момент могла видеть тебя.
– Ладно!
Колька ушел на улицу.
– Значит, мы решили, Надежда Владимировна, насчет ремонта. Вы нанимаете бригаду, я плачу!
– Нет, – ответила она, – не договорились. Я решу вопрос с ремонтом сама, и это мое последнее слово.
– Ну, как хотите. Я хотел как лучше.
– Верю, но не надо.
– Вы всегда такая упертая?
– Хотите испортить вечер?
– Нет. И поэтому ухожу. Благодарю за кофе.
– Вы уже благодарили.
– Пойду! Странно, но я чувствую себя как мальчишка.
– А вот этого, Павел Алексеевич, тоже не надо. Я провожу вас!
Павел вышел из квартиры и стал подниматься по лестнице. На подоконнике подъездного окна сидел молодой, лет двадцати, накачанный парень и перебирал четки. Раньше Одинцов его не видел, подумал, может быть, тоже сосед? Или ждет кого-то? Он уже прошел мимо, как парень вдруг окликнул:
– Мужик! Минуту!
– Это ты мне? – остановившись, повернулся к парню Одинцов.
– Да, – улыбнулся «качок».
– Ну, и что тебе надо?
– С тобой поговорить хотят.
– Кто?
– Серьезный человек. Я бы сказал, очень серьезный человек.
– По поводу?
Парень, продолжая улыбаться, пожал плечами:
– Не знаю! Мое дело передать, что человек этот ждет тебя в машине у трансформаторной будки.
– А ты уверен, что именно со мной он хочет поговорить?
– Конечно. Я тебя тут уже час жду.
– И человек твой ждет?
– Нет, он подъехал, когда узнал, что ты у соседки.
– Серьезного человека не Грачом кличут?
– Ты тратишь время, Павел Алексеевич, – сразу стал серьезным парень.
– О! Узнали имя и отчество.
– А как же! Дело-то непростое.
– Ну, если Грач ждал, то еще подождет, я к себе поднимусь и выйду.
– Я бы на твоем месте…
– Ты не на моем месте, – резко оборвал его Павел, – так что иди к хозяину и скажи, что сейчас приду. Не сомневайтесь, приду, у меня тоже есть что сказать ему.
– Я пойду с тобой!
– Пошли, но не думаю, что будешь в восторге от визита в мою квартиру. Так что лучше проваливай! Прятаться не стану, выйду.
Одинцов поднялся в квартиру. Из шкафа достал ветровку, из-за белья гранату «Ф‑1», свой наградной пистолет «ПМ», привел его к бою, гранату вложил во внутренний карман, пистолет – в правый боковой. Подумав, захватил и удостоверение сотрудника службы по борьбе с терроризмом.
Посмотрев на себя в зеркало, подмигнул отражению и вышел из квартиры. На улице у трансформаторной будки увидел новый черный «Лексус» и такой же черный внедорожник «Тойота», рядом двоих парней. Того, который говорил с ним в подъезде, у машины не было.
Одинцов подошел к «Лексусу». Парни перегородили ему дорогу, и один из них приказал:
– Куртку расстегни!
– А может, догола раздеться? – усмехнулся Павел.
– Надо будет, разденешься!
– Вижу, разговор не состоится. Передайте Грачу, что подчиняться требованиям его «шестерок» не собираюсь. Хочет говорить – поговорим, нет – я пошел домой.
Заднее окно «Лексуса» опустилось, и оттуда раздался немного хрипловатый голос:
– Пропустите!
Парни отошли. Дверь «Лексуса» открылась, и Одинцов быстро сел на заднее сиденье справа. Слева – худощавый мужчина в довольно дорогом костюме, который никак не гармонировал с его прыщавой физиономией, впереди – водитель и тот, кто встречал Павла в подъезде.
– Что хотел, Грач? – спокойно спросил Павел.
– С чего ты взял, что я какой-то Грач? – усмехнулся главарь банды.
– Если не Грач, назовись.
– Это необязательно, разговор у нас будет коротким.
– Ну давай говори, что хотел сказать.
– Откуда ты взялся такой борзый, чтобы совать свой нос туда, куда не следует?
– Грубо, но чего еще ждать от тебя? Вообще-то я думал, ты умнее, а оказалось, ошибся.
– Ты не борзей, мужик, себе хуже сделаешь.
– Может, закончим пустой базар?
– Лады. Ты наехал на моих парней, избил, влез в дело, которое тебя не касается. И думаешь, это останется безнаказанным?
– Так ты что, Грач, наказать меня решил? – рассмеялся Одинцов.
– Смешно? Да ты даже не представляешь, с кем связался и что я могу с тобой сделать.
– А ты представляешь, что могу сделать я?
По физиономии главаря местной банды пробежала тень замешательства. Он явно не ожидал, что какой-то мужик, который подрабатывает охранником, – это Грач узнал – будет вести себя невозмутимо спокойно, словно за ним стояла серьезная сила.
– И что же можешь ты?
– Чтобы ты это понял, я покажу тебе всего две вещи и кое-что скажу.
– Ну, давай.
Одинцов достал из кармана удостоверение личности офицера антитеррористической службы.
– Как тебе эта «корочка», Грач?
– Серьезная «корочка», но это лишь картонка, – прищурив глаза, ответил главарь.
