― Приказы банды убийц-каннибалов? — не выдержал Вагант. — Ваши приказы, звери? Никогда!
Диакон утомленно фыркнул.
― Вы совершенно неправильно понимаете положение вещей. Звери — это вы. Мы — грядущее, новое, и вы являетесь единственным — но, по счастью, временным — препятствием на нашем пути. Мы сметем вас с лица земли и продолжим движение. Мы уничтожим Монстров, разоряющих Дуомо, и заставим все станции города соблюдать закон Божий.
Потом он обернулся к человеку в маске и спокойно сказал ему, указывая на Ваганта:
― Убей его.
После чего отвернулся, не удостоив Ваганта даже взглядом. Одной рукой гигант схватил юношу за плечо, а другой сорвал с него противогаз. Схватил дубину, висевшую на поясе.
Вагант закрыл глаза.
Джон и Самуэль молились. Даниэла, которую крепко держали два Сына Гнева, плакала и дрожала как лист.
Вагант ждал удара в висок, забытья.
Но удара не последовало.
― Вагант?.. — пробормотал гигант в маске. Начальник разведчиков открыл глаза.
― Вагант, я тебя не узнал...
Сын Гнева тоже снял маску.
Пораженный Вагант ошарашенно смотрел в эти голубые глаза, невинные, как глаза ребенка. Он вспомнил боль и гнев, охватившие его в тот день, когда Сыны Гнева взяли его в плен. Вспомнил ужас перед смертью, в которой Вагант был совершенно уверен.
― Васко... — прошептал он, ошарашенно рассматривая шрам на месте уха умственно отсталого юноши. Уха, которое Вагант нашел в снегу в день своего отчаяния.
― Привет, Вагант.
Услышав эти слова, Диакон резко обернулся.
― Ты что творишь? Я приказал убить его, тупая тварь!
Гигант явно не знал, что делать. Он смотрел то на своего хозяина, то на вновь обретенного друга. Дубинка дрожала в его руке.
Диакон расхохотался.
― Это твои старые друзья? Но ты же не думаешь, что они возьмут тебя обратно, правда? После того, как ты отведал их деток...
Васко трясло. Он был похож на гору во время землетрясения. В конце концов из его груди раздался звериный вопль, и он набросился на своего хозяина.
― Нет! — крикнул Вагант. — Не убивай его! Возьми его живым!
От внимания Ваганта не ускользнула почтительность, с которой Сыны Гнева относились к этому человеку.
Васко в нерешительности замедлил шаг. Эта нерешительность чуть не стоила ему жизни, но все же ему удалось схватить Диакона прежде, чем люди на балконе успели взять его на прицел пулеметов. Васко поднял главаря перед собой, как собачонку.
― Ничего не предпринимайте, или он убьет его, — закричал Вагант. Он вскочил на ноги и отнял оружие у стражников. То же сделала Даниэла. Ситуация была критическая. Еще двое Альберти разоружили своих охранников.
Все зависело от реакции людей на балконе и в броневике.
Почти минуту все стояли в напряженном ожидании.
Потом Вагант с улыбкой громко приказал Васко:
― Убей его.
Правой рукой Васко продолжал держать Сына Гнева в железных тисках. Его левая рука потянулась к оголенному горлу пленника.
Тогда Диакон пронзительно закричал:
― Не стреляйте! Не стреляйте!
Защитники крепости неуверенно переглянулись.
Крестоносцы воспользовались моментом. Даниэла и один из Альберти бросились к броневикам, стреляя наугад, и вслед за ними остальные тоже пошли в атаку. Это было бы самоубийством, если бы Сынов Гнева не охватила фатальная нерешительность.
Пулеметы на автомобилях так и не открыли огонь по нападающим. Несколько точных выстрелов, и Даниэла вскочила на верхнюю платформу и направила тяжелое оружие на балюстраду. Альберти сделал то же.
Верхний этаж взорвался градом из осколков стекла, цемента и крови.
Начался настоящий ад. Воспользовавшись замешательством врага, крестоносцы разоружили часть солдат и взяли их в плен. Но потом поняли, что существует более простой способ справиться со сложившейся ситуацией.
И началась резня.
Сыны Гнева валились десятками. Единственным, что замедляло кровопролитие, была необходимость перезаряжать оружие. Крестоносцы не различали солдат и гражданских. Они убивали всякого, кто шевелился, но не мог ответить на вопрос, который они задавали непрерывно, так что он превратился в чудовищный рефрен.
— Где наши дети? ГДЕ НАШИ ДЕТИ?
Ответ ждал их в конце перрона. Там, где когда-то находился гриль-бар.
На его стенах еще сохранились красные вывески крупной американской сети.
В воздухе стоял запах жареного мяса.
Когда Крисмани с другими крестоносцами наконец вошел внутрь вокзала, все его выжившие жители, около сотни человек, были связаны и выстроены в ряд у стены ресторана. Мужчины, женщины, дети.
― Что вы делаете? — спросил Серджио, увидев, что четыре Альберти тащат к пленникам тяжеленную барную стойку.
Ему ответил Самуэль.
― Мы вершим правосудие над этими убийцами.
Крисмани взглянул на него, не веря собственным глазам.
― Каким убийцам? Среди них есть дети.
― Они все убийцы.
― Ты не можешь говорить это всерьез!
― Уйди, Серджио, — прошептал Вагант.
Крисмани посмотрел ему в глаза. Он никогда не видел Ваганта таким бледным.
― Что происходит?.. — пробормотал он.
― Мы нашли ваших детей. Они внутри. Они все внутри. И сын Самуэля тоже, — ответил Вагант и внезапно разрыдался.
Пленники затряслись, когда Серджио вышел из ресторана.
Его глаза запали так глубоко, как у мертвеца. Он ступал медленно, словно тащил на плечах невероятно тяжелый груз. Он прошел мимо пленных и остановился перед человеком-доберманом, которого Васко называл Диаконом.
Он долго смотрел на него, не говоря ни слова. Потом резко схватил его за плечо.
Диакон закричал от боли.
Крисмани дотащил его до барной стойки, как мешок мусора. Поднял и швырнул на деревянную поверхность с такой силой, что сломал ему два ребра.
Диакон верещал.
Крисмани несколько раз ударил его по лицу. Потом ударами приклада сломал ему руки и ноги.
Из акульего рта послышалось жалостное блеяние.
