Конечно, не acqua toffana
[12]
, о которой сложил целую поэму в прозе мессир Марчелло, но тоже сойдет, тем более для любимого зелья тоффан мышьяк нужен, а где его взять?
Мышьяк продают только венецианские купцы, закупающие его чуть ли не в Индии, и цену они дерут такую, что простому человеку легче убийцу нанять, чем мышьяком пользоваться.
При горячем желании и наличии знаний трава арбалетчиков тоже способна превратиться в грозный яд.
Единственное его неудобство – зелье получается настолько неудобоваримым, что съесть его просто так бедной жертве не удается: желудок не желает переваривать отраву, и яд, на который затрачено столько трудов, извергается с рвотой обратно, отправляя все надежды отравителя коту под хвост.
Поэтому умные люди давно приспособились мазать им лезвия ножей, острия копий и стрел. Через рану, нанесенную оружием, яд попадает сразу в кровь, и дело, к неудовольствию жертвы, сделано. Паралич – самое мягкое, что может за этим последовать.
Жаккетта и сама удивлялась, как, казалось бы, забытые за ненадобностью сведения, сообщенные мессиром Марчелло в одну из горячих ночей в башне, всплыли в памяти, когда пришла нужда.
Она принялась аккуратно собирать невзрачную, но грозную травку.
* * *
Пока Жаккетта гуляла по фруктовому саду, любви виконта пришлось отведать Жанне.
Но, похоже, Волчьему Солнышку больше нравилось пугать ее своими выходками, чем терроризировать в постели.
Время в объятиях виконта Жанна пережила.
Просто лежала бревном и смотрела в потолок – туда, где сходились полотнища балдахина, расслабленная как желе. И считала про себя: раз-два-три, вздох, раз-два-три, вздох.
Узоры на полотнищах колыхались туда-сюда.
«Скоро кончится… – повторяла про себя, как заклинание, Жанна, – скоро кончится, скоро кончится…»
На ее счастье, во время овладения Жанной виконт не выл, просто не догадался. Тогда бы все прошло куда интереснее!
А так Жанна сама себе напоминала вареную морковь. И горько радовалась.
* * *
Теперь, когда яд был практически в руках, Жаккетта почувствовала себя значительно увереннее и принялась обдумывать план его употребления.
Моральная сторона вопроса ее не волновала, и совесть не думала зудеть над душой.
Жаккетта так сформулировала свое кредо:
«Раз Волчье Солнышко удерживает меня и госпожу Жанну в замке против нашей воли, то мы, со своей стороны, должны принять все меры, чтобы очутиться на свободе.
А орудие каждый выбирает по силам и средствам. Сильные могут позволить себе открытую борьбу, слабые – бьют исподтишка. Их борьба незаметней, зато беспощадней.
Всегда лучше иметь сильного врага, презирающего слабые методы борьбы. Меньше шансов, что погибнешь от предательство, яда, удара из-за угла…
Виконт выбрал себе слабых противников. Ему хуже».
Так думала Жаккетта.
Пока у нее получалось, что пользы от отравления Волчьего Солнышка особой не было, даже не стоило оправдываться перед душой.
Приказ хозяина, даже мертвого, останется для слуг законом, и даже если бы им удалось покинуть Шатолу, заставы на дорогах, ведущих из леса, их не пропустят. Путей же в обход караулов виконта они пока не знают…
Хорошо бы, если бы самочувствие Волчьего Солнышка ухудшилось где-нибудь не в замке, а поближе к границам его владений. На какой-нибудь затянувшейся охоте. Тогда, пользуясь суматохой, можно было бы попытаться сбежать.
Значит, надо запастись терпением.
* * *
Жаккетта обдумывала это, вернувшись с прогулки и перебирая собранную траву. Затем разложила ее на дне одного из пустых сундуков, чтобы морозник и в глаза не бросался, и сох понемногу.
За стеной раздался плач Жанны.
«Что-то госпожа совсем раскисла… – встревоженно подумала Жаккетта. – Сама на себя не похожа. Все-таки доконали ее выходки виконта, что ни день – слезы льет. На себя непохожа».
Жанна в своих покоях рыдала, уткнувшись в подушку.
На звук шагов она испуганно приподняла голову и, увидев Жаккетту, заплакала еще сильнее.
– Я не хочу с ним спать! Мне противно! Я боюсь, вдруг он и меня душить начнет! У меня все внутри болит! Я с ума сойду! Жаккетта, ну сделай что-нибудь!!!
Жаккетта не стала говорить, что ей тоже несладко, госпожу, по крайности, пока не душили, а вот ее, Жаккетту, Волчье Солнышко, похоже, будет гонять по коврам после каждого свидания.
– Значит, вы не хотите, чтобы виконт к вам приставал? – вздохнув, уточнила она.
– Да!!! Я на все согласна, лишь бы он меня не трогал! – прорыдала Жанна. – Я всю ночь за шторой простояла, после того как он за тобой погнался! И сейчас я не знала, уйду ли от него живой…
– Ладно…
Жаккетта подошла к туалетному столику госпожи, в крышечке от баночки с притираниями смешала несколько снадобий, которыми Жанна пользовалась каждый день.
И поставила крышечку госпоже под нос.
– Нюхайте!
Ничего не понимающая Жанна несколько раз втянула в себя воздух и с недоумением посмотрела на Жаккетту.
– Ну и что?
– Ждите. Через час все будет.
Жаккетта убрала крышку с подушки и пошла к себе.
Волчье Солнышко сегодня вел себя тихо, видно лечил вчерашний укус. А может, отдыхал после госпожи Жанны.
* * *
Погода за окном была серая, тужилась, тужилась, но никак не могла разродиться дождем.
В такую погоду самое разумное – лечь и вздремнуть. Что Жаккетта и сделала.
Проснулась она оттого, что кто-то яростно тряс ее за плечи.
«Опять началось!» – подумала Жаккетта и потянулась за предусмотрительно поставленным рядом подсвечником.
Но это была Жанна.
– Вставай, ведьма! – как последняя прачка, орала она, забыв про все хорошие манеры. – Ты что натворила?!
Жаккетта открыла глаза.
Лицо Жанны было покрыто яркой сыпью, нос опух и покраснел.
На взгляд Жаккетты, результат был просто великолепным. Теперь госпожа смело могла рассчитывать на полную потерю интереса к себе со стороны Волчьего Солнышка.
Ни один мужчина в здравом уме и твердой памяти не польстился бы на женщину с такой толстой красной мордой!
А что еще требовалось?
– Чем я вам опять не угодила? – недовольно спросила она.
