– Он выполнял очень ответственные поручения шейха, – сказала практически правду Жаккетта.
– То есть ваш господин пользуется его услугами в важных делах, несмотря на то, что он христианин. Странно…
Волчье Солнышко нашел достойное себя развлечение.
Обнажив кинжал, он втыкал его в ближайшую подушку, слушал треск пропарываемой ткани и с интересом разглядывал сочащиеся пером и пухом раны.
– Шейх пользовался услугами людей многих вер и народов, – как можно спокойнее сказала Жаккетта. – Господин, можно попросить вас, чтобы окна открыли? Как в склепе, ей-богу!
– Вы упорно не любите ночь! – Виконт погрузил кинжал в чрево подушки на все лезвие.
Жаккетта на всякий случай отодвинулась еще дальше, но упрямо заявила:
– Да, мы не любим ночь, а что в этом преступного? Мы к солнышку тянемся…
Нехорошая мысль, даже не мысль, мыслишка промелькнула у нее, что, пожалуй, не стоило бы перечить виконту, старательно дырявящему холодным оружием постельную утварь.
Не поменял бы он предмет, на котором упражняется…
Но с другой стороны, ему только волю дай, на шею сядет и ножки свесит. Эх, не припрятано поблизости какого-либо оружия, и подсвечники далеко. Подносом разве огреть…
– Разрешите, мы вернемся в свои покои, там теплее, – упрямо сказала Жаккетта.
Волчье Солнышко распотрошил подушку, и это его немного успокоило. К облегчению девиц, он убрал кинжал в ножны и миролюбиво сказал:
– Конечно, возвращайтесь. Восстанавливайте силы, мои птички. Пока я – ваш шейх, и вы мне нужны целыми и здоровыми.
Жанну и Жаккетту словно ветром сдуло.
Ведь рядом с Волчьим Солнышком никогда нельзя сказать, удастся ли сохранить целостность и здоровье в полном объеме.
Глава XIV
Ночью со стороны окна опять появился рыжий и вызвал Жаккетту в покои Жанны на военный совет.
Общаться с ней в комнате с одеялом вместо двери он не стал.
– Ну что скажете, ненаглядные мои? – спросил рыжий.
– А что мы должны говорить? – удивилась Жанна. – Это мы ждем.
– Да, давай-ка рассказывай, – подтвердила Жаккетта. – Ты как в Шатолу очутился?
– Разве я не сказал при расставании, маленькая, что встреча неизбежна?
Рыжий без церемоний скинул обувь, забрался в постель и сгреб все подушки себе под спину.
Жанна и Жаккетта сидели в изножье ложа, Жаккетта в повседневном восточном костюме, Жанна в рубашке до пят, подтянув коленки к подбородку.
– Главное, теперь мы будем неразлучны и я буду поблизости, даже если ваш любезный хозяин вытурит меня отсюда, – заявил рыжий. – А вообще-то я рвался, чтобы предупредить тебя, красавица Нарджис, что не стоит брать в защитницы святую Варвару.
– Почему? – удивилась Жаккетта.
– Потому что она покровительствует воякам, сама понимаешь, твои горести ее не вдохновят. Для солдата подвернувшаяся женщина – законная радость, так что святая Варвара не стала бы ради тебя лишать своих ребятишек удовольствия. А какой святой ты сейчас молишься?
– Никакой… – удивленно сказала Жаккетта.
Она только сейчас осознала, что уже достаточно длительное время перестала молить святых об ограждении ее от приставаний мужчин.
– Почему?
Жаккетта задумалась. Почесала в затылке, поковыряла в носу.
– Так я теперь дама, – сказала она. – Во всяком случае, выделываюсь под даму по приказу госпожи Жанны. А к даме так просто не пристанешь, вот помощь святой и не требуется.
– Ну-ну… – только и заметил рыжий.
– Скажите же, господин Жан, как вы узнали, что мы в руках у безумца? – спросила Жанна.
– Да очень просто. Я двигался вашим же путем. Видите ли, когда я уладил свои дела на Кипре, то решил прокатиться до Родоса, тем более мне все равно надо было в ту сторону: узнать, как успешно добралась «Козочка» до места назначения и где теперь деньги, из которых определенная доля принадлежит и мне. Увы, выяснилось, что даже наше бегство с ее борта не спасло положения. Охотники догнали бедное судно, и тогда мой друг капитан сделал красивый жест, какой никогда бы в жизни не совершить ему, если бы не обстоятельства. Он аккуратно вытрусил все мешки с ценностями прямо в море с кормы «Козочки». Натурально, на виду у преследователей… Представляю, с каким плеском шлепались золотые монетки в воду! Я им восхищаюсь, особенно когда вспомню, каких усилий нам стоило эти средства собрать. Но этим он спас здоровье и себе, и своей команде, и своему судну.
– Как, вы хотите сказать, что те, кто гнались за ними, когда увидели все это, развернулись и поплыли обратно на Джербу? – воскликнула Жанна. – Да быть того не может! Они бы расплющили корабль только из чувства мести!
– Госпожа Жанна, не будьте ребенком! – попросил рыжий. – Все мы в том деле, куда случайно затянуло и вас, кто убегал и кто догонял, – представители одной корпорации. Какой, извините, смысл штурмовать «Козочку», нарываясь на неприятности, если там пусто? Месть слишком дорогое чувство для бедных пиратов, они выходят на промысел не ради высоких идей, а ради прибыли. И рискуют только тогда, когда это оправдано грядущими барышами. Здесь было чистое дело, никто ни к кому личных претензий не имел. Поскольку вас он за борт не спустил, а если бы вы были, спустил бы обязательно и значительно раньше денег, преследователи убедились, что «Козочка» чиста, как корзинка с рукоделием, а у команды остался самый ценный в мире капитал – их жизни, и оборонять они это добро будут не на шутку. Так что три капитана помахали друг другу и разошлись.
– А дальше? – словно слушая сказку, попросила Жаккетта.
– Дальше я решил узнать, куда же вас занесло. Хотя на Родосе мне жгло пятки, уж очень эти крестоносцы-иоанниты серьезные люди, но я узнал, что вы решили осчастливить своим присутствием Рим.
Ну и двинулся туда же.
А вот в Риме… В Риме я узнал много интересного.
Рыжий выразительно посмотрел на Жанну.
Жанна невольно покраснела.
– Оказывается, в Вечный город скромно прибыла графиня де Монпезá в сопровождении камеристки, а покинули город госпожа Жанна и госпожа Нарджис, беглянки из гарема загадочного шейха, и все это на фоне таких приключений, от которых даже у меня, человека, побывавшего во многих передрягах, волосы встали дыбом и слезу прошибло! Особенно радовала участь загадочной госпожи Нарджис, чуть ли не принцессы, малюткой попавшей к жестоким арабам и томившейся там под страшным игом в роли любимицы шейха, но отважно скинувшей оковы и заблиставшей в римских гостиных. Что ты, маленькая, так гневно смотришь на меня?
– А что ты издеваешься? – прошипела Жаккетта.
– Да что ты, бог с тобой, я восхищаюсь! – подбил подушку рыжий. – Госпожа Жанна так нагло из ничего сляпала хватающую за душу историю, а ты так талантливо ее воплотила в жизнь, что у вас, мои прелестные девицы, могут поучиться многие государи, весь век свой положившие на политические козни и интриги. Перед вашей фантазией прикрыла бы свой прелестный ротик Шахерезада, и Шахрияру не удалось бы получить от нее двух детей!
