Ну вышла я, посмотрела. Задний бампер злополучного «мерина» висел на соплях, но и передний бампер моей «десятки» выглядел нисколько не лучше.
— Почему дистанцию не соблюдаем, гражданка Соловьева? — Инспектор заглянул в мое удостоверение. Один раз сверил фотографию с оригиналом, потом второй, после чего и впал в некоторую задумчивость.
Я быстро разобралась в ее причинах и самоуверенно затарахтела:
— Кто не соблюдает? Это он меня подрезал!
— Да не подрезал я! — истошно завопил безутешный хозяин «Мерседеса». Надо сказать, он был уже не такой зеленый, как вначале. Наоборот, заметно порозовевший от морозца. — Ну зачем вы обманываете?
— Я? Обманываю? — Я жалобно посмотрела на молоденького инспектора.
Он почесал затылок под шапкой-ушанкой и попробовал нас замирить:
— Ну что… Я, конечно, могу составить протокол, но, может, вы сами договоритесь? Авария небольшая, повреждения незначительные… А, Марина Владимировна?
— Хорошо, пусть оплатит мне ремонт, и я сниму свои претензии.
— Дурдом какой-то! — тут же взвился тип из «Мерседеса». — Это вы мне должны ремонт оплатить.
Младший лейтенант только руками развел, а тут и милицейский «уазик» подскочил. Из него резво выпрыгнули два блюстителя в камуфляже и остановились в замешательстве:
— Ну, кто тут на кого напал?
Я поняла, что дело принимает рискованный оборот, и, вцепившись в рукав ни о чем не подозревающего владельца «Мерседеса», тихо, но убедительно сказала:
— А давайте все с глазу на глаз обсудим.
— А я чего уже полчаса добиваюсь! — К моему удивлению, он не стал лезть в бутылку, при том что в его положении это было бы вполне логично.
— Ну вот, мы уже договорились, — обрадовала я подрастерявшегося младшего лейтенанта.
Он-то, конечно, не возражал, а вот камуфлированные уперлись рогом. Чтобы их переубедить, мне даже пришлось пустить в ход неприкосновенные запасы природного обаяния. Как выяснилось, сильно залежавшегося и местами потраченного молью.
В конце концов голубоглазый инспектор догадался нашептать им на ушко, что я и есть та самая дура из передачи про маньяков. Блюстители дружно ухмыльнулись и, недвусмысленно переглядываясь, забрались в свой обезьянник на колесах.
— Ну, как будем договариваться? — спросил тип из «Мерседеса».
— Как-как, — буркнула я. — Денег у меня с собой нет. Дома — тоже. Могу собрать в ближайшие день-два, а пока, если хотите, расписку напишу.
— Расписку? — Он приподнял брови. — А может, сначала определимся с ущербом? Съездим на станцию техобслуживания, там скажут, сколько.
Я подумала и согласилась:
— Ладно, только сначала заедем ко мне на работу. Нужно предупредить начальство, а то меня точно уволят.
— Идет, — согласился подозрительно сговорчивый тип из «Мерседеса».
До Дома радио мы добрались без приключений. Я впереди, он за мной. Только уже на стоянке небольшое происшествие случилось. Когда я вылезла из машины с сумкой на плече и проклятой коробкой под мышкой. Так вот, если вы не забыли, она была плохо завязана, а тут еще я, как нарочно, поскользнулась и чуть не растянулась во весь рост. Точнее, непременно бы растянулась, если бы тип из «Мерседеса» не поддержал.
Ладно, как бы там ни было, но я устояла, а вот коробка выпорхнула из моих рук, аки птица, розовая ленточка в одну сторону, красный лифчик — в другую, а трусики — и вовсе в третью. От неожиданности я потеряла дар речи, стою и смотрю, как этот реквизит маньяка красуется в сугробе. А тип из «Мерседеса» прислонил меня к моей «десятке» и, ни слова не говоря, собрал все это хозяйство, засунул в коробку — ну, только ленточкой не перевязал — и вручил мне. Торжественно, как старинную реликвию. Я так и заалела, сильнее красных трусиков на снегу.
* * *
— Вот, полюбуйся! — швырнула я коробку Жанке на стол.
— Это что такое? — Она почему-то принюхалась.
— Открой и посмотри!
Жанка пошуршала упаковочной бумагой и присвистнула:
— Ничего себе!
— Эту дрянь мне сегодня под дверь подкинули! — брезгливо поморщилась я.
— Шутишь… — Жанка глупо ухмыльнулась.
— Я-то как раз не шучу. Я мечтаю найти шутника, который мне ее подбросил. И если это твой маринист…
— Да ты что! — Жанка замахала руками, как ветряная мельница своими лопастями. — Окстись! Зачем ему? И потом, ты хоть представляешь, сколько это стоит? У него таких денег отродясь не водилось. А если бы и были, он бы их сразу пропил.
— Думаешь? — Я заколебалась.
— Да, конечно! — воскликнула Жанка. — Это же очень дорогое белье. Даже французскими духами пахнет! — Для пущей убедительности Жанка выхватила из коробки трусики и потрясла ими перед моим носом. — Ой, а смотри, это же как раз на меня! — Жанка приложила их к себе. — Точно!
И верно. Я только сейчас заметила, что размерчик-то того, несколько великоват.
— Черт! — Я еще раз самым внимательнейшим образом изучила коробку на предмет обнаружения в ней записки или чего-нибудь подобного — вдруг и в самом деле она не мне предназначалась, — но ничего не нашла. Разозлившись, швырнула ее на пол. — Нет, но что за свинство! Присылают всякую дребедень, а ты потом места себе не находишь. Да я, может, из-за этой коробки чуть не разбилась!
— Ой! — Жанка сделала озабоченную физиономию. — Ты меня этим барахлом совсем с толку сбила. Что случилось-то? В кого ты врезалась?
— В «Мерседес», — буркнула я.
— Да что ты! — Жанку перекосило от ужаса. — И сильно?
— Не очень, но мне хватит. Ты же знаешь эти иномарки. Одно зеркало стоит пол-«жигуля».
— Это точно, — пригорюнилась Жанка, — а этот, ну тот, из «Мерседеса», сильно наезжает?
— Пока не очень, — я выглянула в окно, — ждет меня. Чтобы ехать на сервис, ущерб оценивать.
— Я с тобой! — тут же вызвалась Жанка. — А то еще завезет куда-нибудь…
— Да вроде он не похож на такого, — пожала я плечами.
— А маньяки, между прочим, ничем не отличаются от обычных людей, — многозначительно заметила Жанка.
— Тебе видней, — намекнула я на мариниста, но Жанка не отреагировала.
Собрав с полу содержимое коробки, мы засунули надушенные тряпки в стол и пошли к Краснопольскому отпрашиваться. К моему удивлению, он не только не стал чинить нам препятствий, но даже надавал кучу полезных советов. На предмет, как себя вести в подобных случаях. А окончательно добил он нас тем, что велел при малейшем сомнении немедленно звонить лично ему.
— Ты что-нибудь понимаешь? — спросила Жанка уже в коридоре.
— Чудны дела твои, господи! — Это все, что я могла сказать в ответ. А через минуту прибавила: — Но звонить я ему все равно не буду. Даже если тип из «Мерседеса» порежет меня на куски.
