– Видишь ли, есть мнение, что эти неизвестные чужаки очень
хорошо умели взламывать базы данных, разгадывать пароли, маскировать свои
корабли. Вот Брауни и приняли радикальное решение: все, что появляется из
гиперканала, должно быть немедленно уничтожено. Без всяких переговоров и
запросов.
– Зная Брауни, – вступила в разговор Вероника, – я допускаю,
что цивилизация чужаков, наоборот, очень добрая и гуманная. Поэтому Брауни и
лезут с ними в драку.
– Может быть, может быть, – неожиданно развеселился Демьян.
– Но я бы не стал проверять, Вероника. Не стал бы, да.
Алекс кашлянул. Сказал:
– Господа, все это крайне интересно, но я предложу
пообедать. Затем – шесть часов на отдых и размышления. После этого собираемся и
принимаем общее решение.
Сели обедать.
Вероника, как обычно, ела диетические продукты, временами замирая
– разговаривала со своим несуществующим ребенком. Хасан увлеченно поглощал суп
из мидий и фрикасе из форели в грибном соусе. Трейси, как и подобает истинному
последователю пророка Нео, старательно жевал питательную, но безвкусную
синтетическую кашу. Демьян, истинный русский воин-спец, не ел, а закусывал
витаминизированную водку сытной мясной кулебякой.
Алекс ограничился вареной говядиной с горошком. Он любил
вкусно поесть – пилоты вообще склонны увлекаться гастрономией. Но сейчас ему
кусок не лез в горло. И вино не пилось. Хотелось сохранить сознание ясным, а
тело – бодрым.
Что-то показалось ему странным на борту «Серебряной Розы».
Какая-то зацепка... какая-то неправильность...
Нет. Не понять. Пока – не понять.
Уже в своей каюте Алекс неожиданно понял, что так цепляло
его последний час. Робот. Ремонтный робот, погнавшийся за голографическим
зайчиком.
– Корабль, справка, материалы по цивилизации халфлингов, –
сказал он, растянувшись на кровати.
Посреди каюты возник экран. Развернулся к Алексу, медленно
поплыл к койке. Повис над капитаном, слегка развернувшись для большего
удобства.
– Материнская планета, среда обитания, биосфера, традиции и
обычаи, – продолжил Алекс. – Акцентировать основные отличия от Земли.
– Планета-прародина халфлингов – Кирресан, вторая планета
Гаммы Кассиопеи, – мягким баритоном произнес корабль. – Несколько превосходя
Землю размерами, Кирресан беден тяжелыми металлами, и гравитация на его
поверхности практически равна земной – одна целая три сотых. Четыре материка
расположены...
Алекс внимательно слушал. Где-то здесь, в ворохе известных и
ненужных сведений, мог скрываться выход. Халфлинги программировали «Серебряную
Розу» для людей, но они не могли поменять собственную психологию.
– Культ героической смерти или «Ки-кеоп», согласно которому
жизнь халфлинга подвергается переоценке в соответствии с его смертью. Чем более
достойно и героически прожил халфлинг свою жизнь, тем достойнее он должен
умереть. Разъяснение: мирная особь, занятая в сфере сельского хозяйства или
производстве культурных продуктов, может умереть от болезни или от старости.
Это не является постыдным, поскольку и в жизни особь не претендовала на
героизм. Однако, если воин погибнет не на поле брани, а в собственной постели,
то все его предыдущие подвиги только отяготят ситуацию и подвергнут особь
посмертному позору. Пример: полководец Бенки (принятое сокращение двадцатитрехсложного
имени) дважды наносил огромный урон флотам Цзыгу, фактически – предотвратил
разгром халфлингов и перевел войну в позиционную стадию. Но на праздновании
Лунного Дождя он употребил слишком много опьяняющей грибной настойки. Это
нормальное и даже достойное поведение. Однако Бенки уснул на открытом воздухе
вблизи гнезда тшерк – практически уничтоженных, но все еще встречающихся на
Кирресане паразитов. Когда он проснулся, тело его было заражено личинками. Это
– унизительная смерть для воина. Бенки еще не успел погибнуть, а имя его уже
было вычеркнуто из всех справочников и исторических книг, предано забвению и
поруганию. Большое количество детей, названных в его честь, совершили
ритуальное самоубийство, не вынеся позора. Остальные сменили имя. В то же время
для мирного селянина смерть от личинок тшерк – подвиг, поскольку своей смертью
он помог выявить гнездо паразита.
– Бедный старина Бенки, – пробормотал Алекс. – Дальше...
Он прослушал информацию о промышленности халфлингов (хорошая
промышленность), сельском хозяйстве (хорошее сельское хозяйство), биосфере
заселенных миров (скудная биосфера, все виды, не приносящие пользы, безжалостно
уничтожаются), культуре (большей частью сосредоточена на культе героической
смерти – и на релаксационной музыке, кстати, годящейся и для людей). Ничего
необычного.
Как ни странно, халфлингов нельзя было назвать
воинственными. Культ героической смерти только на первый взгляд предрасполагал
к агрессивности. На самом деле «Ки-кеоп» вынуждал воинов быть сдержанными. Слишком
много геройствуешь – какой подвиг прибережешь для последнего дня?
Алекс чувствовал, что где-то здесь есть лазейка, которая
позволит подчинить Розу. Где-то здесь, в обычаях, в культах, во всем этом
воинственном героизме (как известно, сильнее всего те цивилизации, которые
героизм ни в грош не ставят, а создают дисциплинированную армию). Лазейка была
– но вот протиснуться в нее Алекс пока не мог...
Он уснул под ровный голос своего корабля:
– Семейная жизнь халфлингов забавна и во многом поучительна.
Когда женская особь встречает симпатичного ей самца, она оставляет ему «ленту
любви» – что-то вроде повестки и визитной карточки одновременно. На следующий
день...
К сожалению, Алекс уснул, так и не получив порцию забавных
поучений.
Они снова заняли свои места в главной рубке. Решение было
принято единогласно, порядок действий обговорен, роли выучены.
Трейси готовился взломать заложенный халфлингами запрет.
Алекс не любил подобных методов. В соревновании двух хакеров
однозначно лидирует тот, кто ставил защиту. Конечно, если цена ошибки невелика,
если количество попыток неограниченно, если ход мыслей противника известен –
ситуация в корне меняется. Но снимать защиту, поставленную не человеческими
программистами, да еще и с риском получить неконтролируемый боевой корабль...
Беда была в том, что все другие альтернативы выглядели еще
хуже.
На первый взгляд ничего необычного не происходило. Трейси
сидел за пультом и работал с голографическим экраном. Обычный рутинный контроль
компьютерных систем. Но одновременно Трейси через нейрошунт искал обходные пути
к ядру системы. И когда путь будет найден – он попробует убрать требование на
проверку экипажа.
Конечно, сама «Серебряная Роза» об этом требовании не
забудет. Но теперь в ее власти будет решать, подчиниться или нет. А уж Вероника
постарается ее убедить, к примеру, в том, что снятие программных ограничений –
это и есть требуемый от экипажа подвиг.
