Это была засада. Гениальный в своей простоте ход –
замаскировать мины среди металлического хлама. Тут были и самонаводящиеся
торпеды, мгновенно проснувшиеся от спячки, и лазерные спутники, наносящие удар
– и испаряющиеся в пекле ядерной накачки.
Алекс чувствовал – сейчас это было явственнее, чем биение
собственного сердца, – как нарастает мощность защитных полей. «Серебряная Роза»
вытягивала энергию из реакторов, прикрывая себя и свой экипаж. Не для ответного
удара, не для атаки по далеким дредноутам – выдержать бы первый натиск,
переждать, пока взорвутся торпеды и сгорят лазерные мины.
– Роза! – позвал он по открытой связи. – Тактика?
– Защита, капитан.
Искорка, которой был Демьян, запульсировала, но промолчала.
Альтернативы не было. Десять-пятнадцать секунд придется потратить на то, чтобы
переждать огненный шквал.
А потом?
Через десять секунд после появления корабля дредноуты его
увидят. Еще через десять на Розу обрушится удар трех кораблей.
Можно попробовать уйти. Нырнуть в канал, бросив всю энергию
на щиты. Скорее всего они уйдут без малейших повреждений.
Уйдут – значит проиграют.
В радужном коконе силовых полей, в аду термоядерных взрывов
и протонных детонаций, истыканная лазерными рапирами – «Серебряная Роза» ждала
приказа. Ждала, медленно удаляясь от гиперканала на той остаточной скорости, на
которой входила в канал у Гедонии.
– «Серебряная Роза» – экипажу. По моим расчетам через три
реальных секунды интенсивность атаки понизится, и мы обретем свободу маневра.
– Твои предложения? – опережая Демьяна, сказал Алекс.
– Разворот, всю энергию на кормовые щиты, уход в
гиперпространство. Большая потеря энергии, генераторы поля перегреты. Бой
нецелесообразен.
– Демьян? – спросил Алекс.
Если боец согласится с решением Розы... тогда... что он сделает
тогда? Отдаст приказ на самоубийственную атаку? Согласится бежать?
– Даю вводную, – произнес Демьян. – После появления свободы
маневра – курс в открытый космос. Двигайся так, чтобы станция Обслуживание-7
максимально долго прикрывала нас от одного дредноута...
В виртуальном пространстве яркая метка обозначила один из
дредноутов.
– Залп протонными торпедами по дредноуту-2, – продолжал
Демьян, помечая жертву. – Маневр сближения с дредноутом-3, встречный бой.
Детализирую...
– Данный маневр имеет смысл лишь в том случае, если
дредноут-2 будет выведен из строя, – холодно заметила Роза.
В голосе Демьяна прозвучал металл:
– Постарайся, чтобы он был уничтожен. Это – твоя работа!
– Да, клинч-коммандер, – мгновенно ответила Роза.
Напрягшийся было Алекс расслабился. Роза не пыталась
взбунтоваться или оспорить решения Демьяна. Пока – не пыталась. Всего лишь
уточняла ситуацию
– Капитан одобряет решения клинч-коммандера, – произнес он.
– Стратег одобряет, – подтвердила Вероника.
– Первый-пятый торпедные агрегаты – залп! – скомандовал
Демьян.
Алекс уже его не слушал. Он управлял кораблем, выводя его в
ту точку, где злополучная станция Обслуживание-7 прикроет Розу от дредноута-1.
Станция – это десятикилометрового диаметра диск толщиной более ста метров. Это
серьезная цель. Молотить по ней лазерами придется долго. Ракетно-торпедному
оружию станция не помешает, но на это есть защитные системы «Серебряной Розы».
– Четвертый-восьмой ракетный комплекс...
Это смешно, но старая военно-морская терминология до сих пор
в ходу. Есть ракеты, а есть торпеды – хотя и те, и другие двигаются в вакууме с
помощью ракетного двигателя. Просто торпедами принято называть ракетное оружие
большой мощности и способное к более длительному преследованию цели.
Смешно. Людям всегда недостает названий для оружия.
– Залп с опережением... даю координаты...
На расстоянии в десять световых секунд бой превращается не
только в энергетическое противостояние – но и в схватку предвидения, в поединок
интуиции. На таком расстоянии бессмысленно целиться из лазера в движущийся
корабль, он успеет уйти на тысячи километров. Но вот если удастся предвидеть
вражеский маневр...
– Шестой-десятый торпедный комплекс...
Алекс вывел корабль не просто в ту точку, где он был прикрыт
от первого дредноута. Диск станции закрывал Розу еще и от второго!
Замечательная позиция... можно вести лучевую дуэль с третьим кораблем,
отстреливаясь от приближающихся ракет...
«Мудрое решение, капитан».
«В чем дело, Роза?»
Он почувствовал в голосе корабля то, к чему не привык. То,
чего всегда боятся пилоты.
Разочарование.
Презрение.
Человеческие эмоции.
«Им придется полностью сжечь станцию. Но я полагаю, что
тактически это оправданное решение».
Алекс задал вопрос, уже зная ответ:
– На станции есть люди?
– Да. Дредноуты уничтожают только выходящие из канала
корабли. Станцию они не трогали.
– Капитан!
Алекс начал движение раньше, чем услышал крик Демьяна.
«Серебряная Роза» выплыла из-под диска станции. Навстречу трем дредноутам и
приближающейся своре ракет.
«Я оцениваю ваши действия как великодушные, но очень
опасные, капитан. Мы потеряли все шансы победить...»
Вокруг дредноута-1 расцвели огненные цветы протонного
распада. Алекс видел, как рвется метрика пространства – там, где одна за другой
детонируют торпеды, вонзаясь в защитные поля дредноута...
Дредноут прекратил огонь – но он был цел. Он снова вступит в
сражение – это лишь вопрос времени.
«Мы не можем подвергать людей опасности».
«Ваши моральные принципы так высоки, капитан?»
Он не хотел врать. И не мог– сейчас, когда его сознание было
слито с разумом машины.
«Нет, Роза. Я... не испытываю долга по отношению к этим
людям».
«Мы погибнем, капитан».
Она не боялась смерти. Наверное, это самое большое
преимущество разумных машин – ни одна из них не боялась небытия.
«Я знаю. Но Демьян...»
«Я тоже знаю, капитан. Во время конфликта в системе Тирамису
его брат-близнец Димитрий, командующий эсминцем „Буки-23“, использовал в
качестве прикрытия пассажирский лайнер. Эсминец выполнил поставленные перед ним
задачи, но пассажирский корабль был уничтожен. По приговору трибунала Московии
Димитрий приговорен к выплате компенсации и отсроченной смерти. Пока Демьян
выплачивает компенсацию за погибших – его брат жив».
