Книжка автоматически раскрылась на букве «М». Знакомая фамилия была жирно обведена фломастером. Морозов Павел Константинович, год рождения — 1992-й, приметы — худощавый, среднего роста, на вид лет семи, светлые волосы, голубые глаза. Далее телефон, приписка: сообщить при появлении родственников.
«Странно!» — Павлик немного удивился, но в целом найденные в книжке сведения оставили его равнодушным. Он пролистал блокнот, и на стол выпала сложенная в несколько раз газетная вырезка. Руки в красноватых цыпках торопливо развернули ее. На первой странице — фотография представительного мужчины с твердым взглядом. Рубрика «Срочно в номер» — «Найдено тело недавно похищенного предпринимателя Константина Морозова. Его жена и сын исчезли в неизвестном направлении. Предположительно, супруга бизнесмена вывезла с собой за рубеж сумму, эквивалентную примерно полумиллиарду долларов. Ведется розыск пропавших».
Павлик недоуменно почесал затылок. Так он и знал, что-то с ним не так все просто! Кажется, он накаркал себе девятиметровый лимузин и богатых родителей. Впрочем, сейчас нет времени размышлять об этом! На Казанском вокзале его ждут не дождутся верные друзья.
Мальчик свернул найденные деньги в трубочку и засунул их в потайной карман. Потом сложил книжки и тетради в стопку и старательно зашвырнул их глубоко под шкаф, чтобы они не попались на глаза хозяйке кабинета. Содержимое сумки вернулось в ее пухлые недра.
Потом как ни в чем не бывало мальчик вышел из кабинета, плотно притворив за собой дверь. Тихо надел в раздевалке ботинки и купленное ему Верой Яковлевной зимнее пальто. Вышел из детского дома и быстрым шагом зашагал к метро.
Изнервничавшись в непримиримой борьбе с кровельщиками, Вера Яковлевна после обеда вернулась в свой кабинет. Вот такая у нее жизнь, вся издергана, все на нервах! Ну ничего, скоро всему этому настанет конец, очень скоро…
Морозова в кабинете уже не было. Не было и его тетрадок на столе. Наверное, закончил делать уроки и ушел обедать. И то верно, не дожидаться же ему до вечера…
Вера Яковлевна полезла в сумку, достала из нее упаковку таблеток, высыпала несколько шариков на ладонь и махом отправила в рот. Ей нужно быть в форме, предстоит сделать несколько важных телефонных звонков.
Закрутился диск телефона.
— Поливанова говорит, — жестким тоном произнесла директриса в трубку.
Трубка приветливо зажурчала в ответ.
— Да, насчет Морозова… Готовы документы на его усыновление? Какие еще могут быть проволочки! Его мать числится без вести пропавшей, отец погиб. Мальчик плохо реагирует на обстановку в детдоме, начинает отставать в учебе, ему нужна спокойная семейная атмосфера. Конечно, я и мой супруг постараемся ему обеспечить все условия! Кстати, если речь идет о кое-какой помощи для продвижения этого вопроса, я со своей стороны готова… — Директриса интимно понизила голос. — Вы только скажите, от кого лично зависит решение, и уж я сумею с ним договориться!.. Сам мальчик? Ну, конечно, он не против! У нас сложились прекрасные отношения. Он часто бывает у нас дома, мой муж его обожает! Хорошо, хорошо, как только появится что-нибудь новенькое, звоните… Разумеется, я вас не обижу…
Трубка легла на рычаг телефона. Вера Яковлевна довольно улыбнулась — конечно, на ее пути еще есть кое-какие препятствия, но подвижки все же имеются… После усыновления она заберет Павлика домой, и тогда мальчик будет ежедневно находиться под неусыпным контролем ее мужа. А ее муж, бывший работник КГБ, умеет контролировать и изменников родины, и сопливых мальчишек, готовящихся к побегу…
«Время не терпит, — вздохнула Вера Яковлевна. — Уже весна…» Не дай Бог, поманит мальчишку разгулявшаяся теплынь, рванет он на юг, только пятки засверкают… А так… Она будет контролировать его. Как только появится мать Павлика, ей придется иметь дело с самой директрисой. Какие у той счеты с теми, кто просил следить за ее сыном, не важно… Важно, что за право вновь стать матерью своего сына ей придется выложить кругленькую сумму. Это будет для нее все равно что комариный укус — только небольшая часть из ее полумиллиарда долларов…
Грезы были грубо прерваны скрипнувшей дверью кабинета. В щелку заглянула круглолицая испуганная физиономия.
«Ну что там еще, — поморщилась Поливанова. — Опять проклятая крыша!..»
— Вера Яковлевна! Морозова нигде нет! — робко произнесла дежурная воспитательница, не решаясь войти в кабинет. — На обеде не был, в спальне нет, одежды его нет.
— Как нет? — побелевшими губами прошептала директриса и схватилась за сердце. Даже задыхаясь от острой загрудинной боли, она продолжала отдавать короткие, как удары бичом, приказания: — В милицию сообщить… Послать Ахмета на поиски… Обыскать окрестные улицы… К метро…
Вместе с сияющим весенним днем, который мерк прямо в ее глазах, гасло и ее сияющее будущее…
Жизнь Сергея Косарева до определенного момента тянулась светлой и гладкой лентой, конец которой упирался прямо в голубую даль. И он шел по этой прямой ленте, никогда не сворачивая с пути, всегда следуя своей совести и кодексу офицерской чести. И казалось, так будет всегда — прямой жизненный путь, успешная карьера, дружба сослуживцев, любовь преданной жены и обожание двоих самых прекрасных в мире детей…
Все закончилось в один день… Самый ужасный день. После этого дня майора Сергея Косарева не стало. Нет, номинально он еще продолжал существовать, ходить на службу, ловить наркоторговцев, раскрывать преступления. На самом деле его больше не было. Осталась только телесная оболочка, которая механически двигалась и совершала нужные действия по поддержанию своей жизнедеятельности.
А потом и эта телесная оболочка внезапно исчезла… Никто не знал — куда именно. Просто в один прекрасный момент человек будто испарился для своих знакомых и сослуживцев, ушел в небытие, словно его никогда и не было. Зато появился другой человек — без имени, без адреса, жестокий, беспощадный, хитроумный. Человек, объявивший войну всем и вся. Человек, ступивший на тропу войны…
В течение двух месяцев в столице и ближнем Подмосковье прокатилась волна убийств. Следственные органы, не задумываясь, отнесли эти происшествия к числу заказных. Почерк преступника был характерным для случаев, которые случаются в Первопрестольной чуть ли не каждый день: то в подъезде подкараулят предпринимателя и оставят его лежать на кафельном полу с дыркой в голове, то расстреляют подошедший к этажу лифт, то отправят бизнесмена на тот свет при подходе к дому. Но особенностью этих преступлений был выбор жертв — убиты два сотрудника секретного отдела ФСБ, занимавшихся организованной преступностью.
Сотрудники были расстреляны возле своих квартир с интервалом буквально в два часа и, по-видимому, из одного и того же оружия. Они работали вместе, занимались одними и теми же делами, и потому было решено, что это — месть преступных группировок, выследивших фээсбэшников и расправившихся с ними. Предстояло долгое следствие, почти бесперспективное, хотя начальство и заявляло торжественно, что дело чести чекистов — найти и уничтожить преступников. Разрабатывалось множество версий, так или иначе связанных с делами, которые вели убитые, но безрезультатно! С каждым днем становилось все более ясно — преступник не будет найден. И с каждым днем становилось все более ясно — преступник кто-то из своих.
