Нормальной еды даже при тщательной ревизии холодильника не нашлось, поэтому они попили чаю с бутербродами.
Кате хотелось прочитать ему лекцию о правильном питании, слова так и рвались с языка, но она сдержалась. Дайте срок, и она тут все наладит. В уме она уже поставила в холодильник кастрюлю с супом и гусятницу с голубцами, а морозильник набила собственноручно слепленными пельменями. В буфете перед ее мысленным взором выстроились ряды банок с вареньем, а над плитой повисли призраки ниток с сушеными грибами… Конечно, Ян женится на ней, как же иначе? Он же видит, что она порядочная женщина. А он – благородный человек и не стал бы соблазнять ее просто так. Вот если бы она вела себя, как Светка, тогда другое дело…
– О чем задумалась, Рыжая? – Ян усадил ее к себе на колени. – Такая серьезная…
Он развязал пояс ее халата и двумя быстрыми движениями скинул его на пол.
– Ты красивая. Как весенний денек.
– А ты как украинская ночь, – промурлыкала Катя, пряча лицо на его широкой, поросшей густыми черными волосами груди.
– Давай-ка устроим солнечное затмение.
Они не дошли до дивана. Ян делал с ней что-то немыслимое, Катя не предполагала никогда, что такое вообще может быть… На полу было холодно и немного больно, она то и дело ушибалась коленками о кухонный стол и плиту, но наступил миг, когда это перестало иметь значение. Своими прикосновениями, то нежными, а то и грубыми, Ян будто сорвал с нее телесную оболочку, и они почувствовали себя тем, чем были на самом деле, – двумя ревущими огненными потоками, сливающимися в огненный вихрь.
«Кто это так воет?» – подумала Катя пробуждающимся сознанием, и прошло порядочно времени, прежде чем она поняла, что это она и есть.
Колдунов лежал рядом с ней на полу кухни и смотрел бешеными синими глазами.
– Не знаю, как ты, а я облетел вселенную.
– На мне, как на помеле.
– Придется опять идти мыться, – вздохнул он, поднимаясь с пола и отряхиваясь. – Эх, Кать, если бы не так жестко, я бы от тебя до утра не оторвался.
Она проснулась около семи. Хотела разбудить Яна, но вспомнила, что сегодня суббота. Вчера, засыпая, Колдунов не оставил ей никаких инструкций, поэтому Катя аккуратно выползла из-под его руки и отправилась в ванную. Ей хотелось встретить его умытой и причесанной. Под душем она с ужасом подумала о том, что будет делать, если Ян проспит до полудня. Разбудить его у нее не хватило бы храбрости.
Однако, выйдя из ванной, она застала его вполне проснувшимся. Ян расхаживал по квартире в семейных трусах, зевал во весь рот и энергично потягивался. Возможно, это символизировало утреннюю гимнастику.
– Я не храпел? – галантно осведомился он.
– Нет, что ты.
– А ты спишь, как младенец. Тихо-тихо.
– Насколько я знакома с повадками младенцев, они не всегда спят тихо.
– У тебя есть дети, Рыжик?
– К сожалению, нет.
– Ну, это дело поправимое. – Ян потрепал ее по плечу и чмокнул в щеку.
Катя зарделась.
– Ты сейчас в больницу?
– Ну да. Нужно срочно сменить Елену Станиславовну, пока она всем не устроила педсовет! Ты со мной?
– Нет, сегодня очередь Цырлина дежурить. Если приду, он подумает, что я ему не доверяю, и до смерти обидится. А раз ты говоришь, что эта Елена Станиславовна всем пистоны вставляет… Позволь мне уклониться от столь приятной встречи. Но я, конечно, провожу тебя. Хочешь, Рыжик, я поймаю тебе такси?
– Не волнуйся, я превосходно доеду на автобусе.
– Брось! Хоть подремлешь в машине лишние десять минут. Пусть это прозвучит нескромно, но я же не дал тебе ночью выспаться как следует. Ты не сердишься на меня? Я тебя ничем не обидел?
– Господи, конечно, нет!
Он нежно привлек ее к себе и легко поцеловал в лоб:
– Спасибо тебе, Рыжик… Ну, пошли.
Именно эти слова благодарности вдруг грубым диссонансом вторглись в волшебную мелодию Катиной души. «3а что он благодарит меня? – думала она холодея. – Будто я ему девочка по вызову. Почему спасибо?! И почему он идет рядом со мной так отстраненно? Почему не обнимает за талию? Почему молчит? Почему не договаривается о следующей встрече?! Ладно, он знает, что я все время напролет занята с Маргаритой Матвеевной, но почему он не сказал что-нибудь типа «я загляну к тебе вечерком». Или хотя бы «до завтра». Почему не попросил номер мобильного, он же не знает, что у меня его нет!» Она ждала предложения руки и сердца, а не дождалась даже предложения сходить в кино.
Похоже, не так уж она счастлива, как казалось ночью!
Она пристально всматривалась в приветливое, но равнодушное лицо Колдунова, пытаясь прочесть там свой приговор. Но ясные синие глаза так ничего ей и не сказали.
И теперь кто-то неведомый сжимал ее сердце в каменном кулаке… Катя еле сдерживалась, чтобы не закричать, чтобы не схватить Колдунова за лацканы пальто и не трясти его, пока он не согласится жениться на ней…
С чувствами человека, уже положившего голову на плаху и наблюдающего, как палач плюет на ладони, прежде чем взять топор, Катя смотрела, как Ян отбросил сигарету, встал на обочине дороги и замахал рукой.
Откуда-то выскочила и, обдавая их грязными брызгами, на полном ходу затормозила потрепанная «восьмерка». Из окошка – о ужас! – высунулась Светкина физиономия.
– Салют, граждане! – сказала она. – А чего это вы делаете?
– Ловим такси.
– Отлично! К вашим услугам.
– Света!
– Что – Света? Я по выходным всегда бомблю. Куда ехать-то? Вам, Ян Саныч, скидочку сделаю.
– Света, я уже тебе сказал, что ни за какие бабки к тебе не сяду.
– А я, – сказала Катя мрачно, – сяду. Сколько будет стоить до больницы?
– Полтинничек устроит?
– Вполне.
Колдунов достал бумажник и дал Свете требуемую купюру. Катя хотела проявить самостоятельность, но решила в присутствии Светы не устраивать сцен. И так вся больница завтра будет знать о том, что она согрешила с заведующим.
Катя уселась на переднее сиденье.
Светка любовно разгладила полтинник и убрала его в кошелек, а потом тронулась с такой скоростью, будто за ней мчались все черти ада. «Ну и хорошо. Если мы разобьемся, это будет просто здорово», – подумала Катя.
– Сигаретку? Да бери, это входит в стоимость поездки. – Докторша щелкнула по пачке сигарет, лежавшей возле рычага переключения скоростей, и нажала на прикуриватель. – Музычку какую предпочитаешь? Вот приемник, настраивай, на борту нашего авиалайнера желание клиента – закон.
Катя пошарила по эфиру в поисках классики, но ничего не обнаружила и оставила первую звучащую без помех станцию.
