Джеф последовал за ним. Он уловил запах пищи, который доносился из коридора: Мирей и другие женщины готовили еду. Однако надежды Джефа на то, что Макандаль пригласит его к своему столу, не оправдались. Дух проводил его наружу и коротко объяснил, как найти дорогу к помещениям, в которых жили «солдаты».
— Мы рады, что ты с нами! — сказал Макандаль напоследок. — Тебя послали боги.
Между тем на улице стемнело и пошел дождь. Сималуа, молодая африканка, сидела на корточках у входа в свою низенькую хижину, поддерживая огонь и охраняя свое стадо. Джеф улыбнулся ей, проходя мимо.
— Хорошие коровы! — заметил он. Она все еще смотрела на него сердито. — Тебя зовут Сималуа?
Женщина робко кивнула.
— Меня называть Сима, — ответила она затем. — Сималуа трудно. Сималуа — масаи.
— Масаи — это твое племя? — догадался Джеф.
Молодая женщина кивнула.
Джеф отважился сесть рядом с ней, однако заметил, что она отодвинулась от него.
— Меня, — он указал на себя, — меня называют Цезарь. Но мое африканское имя — Джеф. Я ашанти. — Он похлопал себя по груди.
На лице Сималуа появилось некое подобие улыбки.
— Ашанти — твое племя?
Джеф тоже кивнул.
— Но у нас нет коров, — объяснил он.
По крайней мере, так он предполагал. На самом деле он не знал, держали ли ашанти в Африке крупный рогатый скот.
— Тогда у вас нет воров, — серьезно заключила Сималуа, явно обрадовавшись. — Потому что… потому что все коровы на земле принадлежат масаи. Это подарок богов.
Джеф считал, что об этом, конечно, можно поспорить, однако, очевидно, это всегда было так, когда речь шла о дарах богов. Что касалось его лично, то пусть бы Сималуа забрала себе всех коров на белом свете. Джеф был счастлив, что сидит рядом с ней. Он был защищен от тропического дождя, который снова стал поливать лагерь, как и почти каждый вечер. Рядом с Деирдре страсть обязательно одолела бы его, но вот рядом с Сималуа… Джеф любовался ее красотой, и у него было такое чувство, словно ее прелесть что-то пробуждает в его душе. Что-то, похожее на сочувствие, которое он всегда испытывал в отношении Бонни. И все же это было нечто большее.
Джеф молча переждал дождь, затем коротко попрощался с Сималуа и покинул ее. Однако он еще вернется. Ему необходимо вернуться и поговорить с ней. Может быть, ему удастся научить ее французскому языку. Может быть, ей нужен кто-то, кто будет заботиться о ней. При этом Джеф забыл, что у нее уже есть человек, который заботится о ней или, по крайней мере, имеет к ней определенный интерес. Это обстоятельство болезненно врезалось в память Джефа, когда на следующий вечер он снова слушал проповедь Духа. Потому что в эту ночь он избрал Сималуа.
— Он каждый день берет другую женщину? — недовольно спросил Джеф у своего соседа, когда Макандаль исчез в гроте с красивой женщиной из племени масаи.
Сималуа так же добровольно и с удовольствием пошла с ним, как и молодая женщина за день до этого, однако она не смотрела по сторонам с таким торжествующим видом, как та. Благосклонность Макандаля, возможно, и была для нее честью, однако явно не радостью.
Молодой мужчина рядом с Джефом, жилистый, небольшого роста мулат, который выделялся благодаря блестящим черным глазам и ниспадающей волнами на плечи львиной гриве, рассмеялся. Его звали Мишель, и они с Джефом жили в одной хижине, деля ее еще с двумя солдатами. Помещения в лагере Макандаля не многим отличались от жилья в поселке рабов на плантации, а еда была даже хуже, чем в Роше о Брюм. В конце концов, тут не хватало искусной поварихи Шарлин. Однако здешняя повседневная работа гораздо больше соответствовала склонностям Джефа, чем тяжкий труд на плантации сахарного тростника. От восхода до заката молодые мужчины посвящали себя военному искусству. Они стреляли из современного оружия и изучали старинные африканские приемы с использованием шестов и копий. В искусстве фехтования никто особо не отличался, а в умении быстро заряжать мушкеты и стрелять из них Джеф легко мог бы превзойти своих учителей. Однако он сдержался, гордясь своим благоразумием. Когда придет время набега на плантацию, он покажет всем, что умеет, и проявит свои способности именно перед тем человеком, для которого это было важно. Перед Макандалем.
Однако сейчас у Джефа появилась мысль о том, что его отношение к предводителю повстанцев может быть омрачено еще до того, как начнется первый бой. Джефу не понравилось, что Макандаль держал в объятиях женщину, которая была симпатична ему самому.
— Бабы к нему так и липнут! — ответил Мишель на его вопрос. — Потому что его сок — это благословение. — Он ухмыльнулся. — В селениях всегда ссорятся, когда Дух там говорит. Женщины тайком пробираются в его хижину. Здесь ведь почти все холосты, но в селах маронов женатых много. Тогда Дух должен быть щедрым и подарить мужу осла. Или строгим и забрать жену.
— Он отнимает жен у своих людей? — удивился Джеф. — Силой?
Мишель закатил глаза.
— Для женщин не нужна сила. Все женщины хотят жить с Макандалем, молиться на него, иметь от него детей… Но Дух всегда говорит: оставайтесь при своих мужьях. Всем, кроме очень-очень красивых. И муж тоже хочет, чтобы его жена оставалась с ним. Когда он получает осла, то доволен, если его жена с Духом… — Мулат сделал неприличный жест.
Женщины, казалось, были слабостью Макандаля — к чему Джеф относился с пониманием. Он ведь тоже наслаждался, когда у него была возможность выбирать среди портовых проституток. Вот если бы только это была не Сималуа… Джеф еще некоторое время посидел возле храма, пока Макандаль не отпустил молодую женщину, а затем пошел вслед за ней к ее хижине.
Сималуа кормила своих коров зерном и травой, которую нарéзала для них, наверное, еще вечером, и не стала возражать, когда Джеф начал ей помогать.
— Тебе нравится… Дух? — в конце концов спросил он, когда Сималуа разожгла вечерний костер, к его удивлению, состоящий из сухих коровьих лепешек.
Сималуа посмотрела на него горящим взглядом.
— Да! О да! Он нас освобождать. Он давать землю и скот. Он всех белых будет делать мертвыми! Всех! Я ненавидеть белых! — Ее прекрасное лицо исказилось.
Сималуа говорила это серьезно. Джеф с удовольствием взял бы ее за руку, однако сдержался. За день до этого она уже отодвинулась от него, когда он всего лишь только приблизился к ней, чтобы спрятаться от дождя.
— Это и моя цель тоже! — объяснил он. — Мы все хотим уничтожить белых. Макандаль не единственный, кто стремится к этому!
— Но с Макандалем говорят духи! — убежденно заявила Сималуа.
Джеф улыбнулся.
— А со мной говорят мушкеты, — произнес он. — Со мной говорит сталь моего меча, клинок моего ножа.
Восхищенная и удивленная Сималуа подняла на него глаза.
— Ашанти великие воины? — спросила она.
