— Две минуты назад. Раздался свист, а потом открытка на столе появилась.
— Ясное дело. Магия быстрее почты.
Рональд неохотно взял в руки холодную открытку. В ней говорилось:
Касательно тех десяти фунтов, что я послала тебе ко дню рождения, по-прежнему тишина. В мое время принято было писать в ответ всякие любезности и благодарить за подарок.
Твоя тетя
Рональд вздохнул и бросил открытку, пока пальцы не обморозил.
— Я пойду, — Хэтти встала. — Ящик заберу, он ему больше не нужен.
— Может, посидишь еще чуть-чуть? — встревожился Рональд. — Куда спешить?
— У меня дел по горло.
— Как только ты уйдешь, он опять копилку сцапает.
— Да нет. Она же пустая. Охранять нечего.
— А вдруг ему приспичит… ну это самое?
— Так ты же у нас книгочей, — сказала Хэтти. — Ты же эксперт по драконам, целую энциклопедию осилил.
— Про это там ничего не было.
— Да я думаю, обойдется, — сказала Хэтти. — Там на раковине стакан стоит — я пробовала Дензила из него напоить, но он нос заворотил. Раз он не пьет, значит, и не напрудонит. А полешко у него в пузе переварится, и наружу только газ выйдет.
Они посмотрели на Дензила. У него и впрямь бурчало в животе. Дракон не сводил глаз с Хэтти и вилял хвостом.
— Прелестно, — сказал Рональд. — Жду не дождусь, когда он начнет пускать газы.
— Ладно, я в лабораторию, — Хэтти подхватила свой ящик. — Надо инструменты собрать и выпустить кроликов. Если останется время, займусь полом. Передать демону привет?
— Нет.
— Тапочки твои забрать? Если от них что-нибудь осталось.
— Нет, спасибо. Я новые закажу по Каталогу.
— Загляну потом, проведаю вас. Не забудь про строгость.
Дверь закрылась, и Рональд с Дензилом остались вдвоем. Повисла нехорошая пауза.
— Можешь вылезать, — сказал Рональд. — Чего уж тут.
Дензил поднялся, расправил перепончатые крылья и выбрался из корзины, не сводя с Рональда желтых глаз. Он сделал пару робких шажков вперед и замер. Потом опустился на пол и вытянулся.
— Хороший мальчик, — сказал Рональд и протянул ему руку дружбы. — Ну что, друзья? Давай лапу!
Дензил от руки дружбы уклонился. Зато потянулся к другой руке. Той, в которой была десятка! Драконьи челюсти раскрылись, щелкнули — и Рональд снова остался без денег. С банкнотой в зубах Дензил вспорхнул на чистую Рональдову кровать, бросил деньгу и уселся на нее.
— Плохой дракон! — пожурил его Рональд. — На кровать нельзя! А ну слезай!
Дензил не двинулся с места.
— Слезай! — приказал Рональд. — Отдай деньги!
Дензил зарычал. В животе у него забулькало.
— Ладно! — рявкнул Рональд. — Ладно, будь по-твоему. Только я все Хэтти расскажу.
Он сердито подошел к столу, взял стул и уселся спиной к дракону. Открыл ящик, достал ручку и бумагу. Надо в конце концов написать тете Шельме.
«Дарагая тетя, — написал Рональд. С орфографией у него было неважно. — пасиб за диньжата».
На этом его фантазия иссякла. Надо еще что-то написать — но что? Рассказать про зонтик? Лучше не стоит, а то еще новый подарит. Про потерявшуюся лицензию? Нет, ни за что. Надо подумать.
Все это время два злобных желтых глаза пытались просверлить в нем дыру. Попробуйте сосредоточиться в такой обстановке!
«Надеюсь, ты здарова», — написал Рональд, потом зачеркнул. А что ей сделается? Она ж ведьма. Ведьмы редко хворали, но если и случалось какое недомогание — всегда лечились собственными снадобьями. Не хотелось бы намекать, что как знахарка Шельма никуда не годится.
Он скомкал листок и начал сначала.
«Дарагая тетя, пасиб за…»
Сзади раздался ужасный звук. Как будто что-то взорвалось, и теперь с шипением выходил газ, наполняя комнату такой омерзительной вонищей, с которой Рональду еще не доводилось сталкиваться — даже в лаборатории. Рональд круто обернулся, хватая ртом воздух. Дензил тихо-мирно сидел на кровати. Он смотрел на Рональда со смесью гордости и облегчения.
Наступали трудные времена.
Глава десятая. Трудные времена
Рональд старался, уж можете мне поверить. Он кричал, он сюсюкал. Он пробовал свернутую газетку, но Дензил отбирал ее и съедал. Он пробовал кормить Дензила полешками, как Хэтти, но тот воротил нос. Дракону больше нравился уголь из камина, который он разбрасывал по всей комнате. Стоило Рональду отвернуться, он взлетал на стол, глотал неоконченное письмо с благодарностями, сгрызал ручку, потом возвращался на кровать и ни в какую не желал с нее слезать. В корзинку он забирался, только когда в комнате была Хэтти. И газы при ней он тоже не пускал. Приберегал для Рональда.
Еще одной ночи на стуле Рональд бы не вынес — он решил рискнуть и лег в кровать. Дензил дождался, пока тот устроится, потом взмахнул крыльями и стал шастать по покрывалу, оставляя за собой черные следы. Пришлепав к концу кровати, он покружился на месте, соорудил себе гнездышко, а потом плюхнулся прямо Рональду на ноги. Спал дракон беспокойно — ворочался, вздыхал и храпел. В животе у него то и дело что-то взрывалось. Всякий раз, когда Рональд переворачивался на другой бок, Дензил шипел. Несколько раз за ночь он вставал слизывать сажу с дымохода. Рональд слышал, как он чавкал и причмокивал. Кошмар.
Рональд пожаловался Хэтти.
— Ты только взгляни, — сказал он, — на что похожая моя постель! Все в саже, дырках от когтей и в мерзкой зеленой чешуе. По-моему, он линяет. А еще он всю ночь проворочался.
— А ты не пускай его на кровать, — сказала Хэтти. Дензил нежно терся о ее лодыжки и урчал.
— А я и не пускал, — раздраженно сказал Рональд. — Он сам залез.
— С ним надо построже. В корзину, Дензил! Лежать! — Дензил послушно затрусил к корзинке, забрался в нее и лег. — Хороший мальчик. Ты же любишь свою корзиночку, правда?
— В гробу он ее видал, — огрызнулся Рональд. — Он туда залезает, только когда ты тут. А все остальное время носится по комнате и сводит меня с ума. Ножки кровати грызет. Объедается углем. Чуть споткнешься о него — сразу шипит. Сожрал мою частную переписку. Я из комнаты боюсь выйти. Не знаю, что он еще учудит.
— Надо его выгулять, — сказала Хэтти. — Ему скучно. Давай откроем окно и выпустим его полетать.
— Отличная идея, — сказал Рональд.
Еще какая. Может, Дензил улетит и никогда не вернется!
— Только не прямо сейчас, — сказала Хэтти, прочитав его мысли. — Мне надо котел залатать. Ты без меня его лучше не выпускай, а то вдруг не вернется. Пусть еще пообвыкнется. Выше нос. Уже вроде обед?
