— Мир тесен, — буркнула Алена.
— Вот уж точно! — Катька снова улыбнулась. До чего же она разительно переменилась! Глядя на нее, ни за что не скажешь, что еще сегодня утром она больше походила на курицу, попавшую под ливень.
Глава 15
Алена щелкнула по уху пластмассового зайца и с минуту равнодушно наблюдала, как игрушка монотонно раскачивается на пружине из стороны в сторону.
Не в силах далее бороться с вялой дремотой, она закрыла глаза. А чего, собственно, ожидать после столь бурной ночи? Последние двенадцать часов состояли из одних потрясений, причем каждое последующее превосходило предыдущее. Сначала разочарование из-за Налимова, потом Катерина со своим измененным имиджем, а потом все как-то покатилось: ночная дорога с Буниным, который вел машину в состоянии, далеком от трезвого. (Он почему-то считает, что его способность управлять автомобилем зависит не от процента алкоголя в крови, а от количества «Стиморола», которым он закусывал.) В связи с этим Алена пялилась в темноту лобового стекла на протяжении всего пути, каждый миг с ужасом ожидая, что их виляющая из стороны в сторону машина наконец завершит свое бесславное путешествие в кювете.
Ну а затем Бунин, вопреки нормальной человеческой реакции, не рухнул на кровать и не заснул, а втянул ее в долгие и утомительные физические упражнения, которые он называет сексом. И так до пяти утра. Без перерыва. Просто кошмар!
Тут Алена поморщилась. Бунин считает себя знатоком в постели. И, наверное, не безосновательно. По крайней мере, многие женщины с ним в этом соглашались. Только не Алена. Она закрывала глаза и пыталась хотя бы вспомнить ту нежность, которую дарил ей Вадим, и то удовольствие, с которым она ему отдавалась. (Бунин назвал бы их сопливыми новичками.) Но что стоили все его изощренные ласки в сравнении с тем счастьем, которое она испытывала рядом с Терещенко. И потом, они с ним занимались любовью, а не сексом, как с Костей.
Или Вадим так не думал?
— Бакунин, — она открыла глаза и резко повернулась к соседнему столу, — для тебя любовь и секс — одно и то же или нет?
Лешка Бакунин, как всегда, сосредоточенно набивающий очередную статью, при ее вопросе конвульсивно дернулся и зыркнул в ее сторону из-под длиннющей челки. Алена отметила, что взгляд его был затравленным.
— Ну? — Она и не подумала сжалиться над ним, она желала услышать ответ.
— У тебя, Соколова, одно на уме! — тихо возмутился он и снова попытался отвести глаза к монитору.
— Нет, ты не увиливай. — Она прищурилась.
— Да не увиливаю я! — Бакунин поморщился. — У меня уже ни того, ни другого не было больше месяца. О чем говорить?!
— Меня твоя личная жизнь не интересует. Ты просто ответь: для мужиков есть разница между сексом и любовью?
— Слушай, — взмолился парень, — может, у Мишки спросишь? Мне сегодня статью нужно сдать.
— Просто ответь «да» или «нет»? — не отступала она.
— Знаешь что, — взревел он и покраснел, — будешь приставать ко мне со всякими глупостями, я попрошу Варвару пересадить меня в другой угол редакции!
Ненавижу сексуальные домогательства!
— Да я ничего такого не имела в виду, — хмыкнула Алена, снова проваливаясь в сонную прострацию.
«Всякие глупости»! Куда катится мир, если секс для мужиков стал «всякой глупостью»!
— О! — неожиданно радостно воскликнул Бакунин. — Вот кто ответит тебе на все вопросы!
Алена с энтузиазмом уставилась на дверь, ожидая увидеть несомненно более компетентную в вопросах сексуальных отношений личность или хотя бы просто интересного человека. Но ее постигло глубокое разочарование — к ее столу стремительно приближался автор детективных рассказов Семен Кузьмин (печатающийся под псевдонимом Зорин). Все, что связано с сексом и любовью, разом перестало ее занимать. Она принялась судорожно выдумывать предлог, под которым можно сорваться с места и понестись вон из редакции. Но Кузьмин-Зорин подлетел к ней раньше, чем она успела сообразить что-либо путное.
— Как я рад, что вы на месте! — Он вдруг переменился, резко посерьезнел и принял заговорщицкую стойку, то есть склонился над столом так, что его губы мгновенно оказались возле ее уха. — У меня к вам серьезный разговор.
Алена отпрянула от него, но он снова приблизился, почти распластавшись на столе. Отступать было некуда — позади оставалось только огромное окно, занавешенное железными жалюзи. Даже если она решит выброситься на улицу, сделать это будет потруднее, чем просто смириться с неприятной действительностью и подставить ухо для шепота жизнерадостного идиота.
Алена кинула взгляд, преисполненный мольбы, в сторону Бакунина, но этот подлец лишь злорадно усмехнулся и отвернулся к своему компьютеру. Пришлось собрать волю в кулак и приготовиться к общению.
— Я все думал, как вам помочь в ваших расследованиях, — начал Кузьмин-Зорин с вдохновленным придыханием, — ходил часами из угла в угол, просто голову сломал.
«Тебе же лучше, дурак! — подумала она, начиная раздражаться. — Чем серьезнее проблемы с мозгами, тем круче детективные рассказы. Такое можно насочинять!»
Но вслух она ничего не ответила, только засопела.
— И так продолжалось очень долго. Я ходил, думал… — Он сделал загадочное лицо.
Пауза затянулась. Алена не знала, какую реплику он ожидает от нее. Не благодарности же за заботу, в самом деле!
«Тебе бы романы писать, а не рассказы. Ведь как умеет кашу по тарелке размазывать!»
Не дождавшись от нее ничего путного, он неопределенно хмыкнул и наконец продолжил:
— А тут третьего дня попадается мне на глаза газета. В общем и не газета в том смысле, как мы — культурные люди — это понимаем, а «Из рук в руки». Видите ли, я все-таки решил купить компьютер. Тяжело на машинке печатать, пальцы устают…
«О боже! Это просто невыносимо. Похоже, он собирается рассказать о покупке компьютера с рук во всех интригующих подробностях».
— В общем-то, решение было обосновано… «Нет, до покупки компьютера еще далеко. Сначала предисловие, состоящее из расширенной характеристики основных вех его жизненного пути. Начиная с зачатия!»
Она тоскливо уставилась на чуть ли не упирающийся ей в нос значок "
Сотый прыжок с парашютом", который был единственным достоинством помятого пиджака номинанта на премию «Серебряное перо Казахстана».
«Сотый прыжок с парашютом». — Ей отчаянно захотелось придушить писателя. — Лучше бы ты один раз сиганул без парашюта!"
— Я серьезно решил заняться писательской деятельностью. А что? Работа идет, рассказы принимают. Деньги даже стали платить. Ну чего мне париться на охране чьих-то складов, правда? — весело спросил он и, наверное, даже подмигнул, но она его глаз не видела. Она видела только значок на его могучей груди, лицо Кузьмина располагалось несколько выше поля ее зрения.
