— Вот скажи мне, Павел, что бы ты выбрал: хороший бар в отеле или огромную лужу соленой воды, в которой плавают дикие акулы? — обратился к нему Борис. — Нет, ответь!
Все заинтересованно уставились на растерявшегося Павла. Виктория даже прищурилась.
— Ну… — после минутного колебания изрек тот и неожиданно покраснел, — я плохо себе представляю как то, так и другое…
— О-па! — обескураженно воскликнул Борис. — Не ожидал от тебя, друг!
— А я тебе и не друг, — тихо заметил Павел и сел рядом с Виолой.
Борис раскрыл было рот, потом закрыл его, потом нагнулся и кинул взгляд, исполненный немого упрека на невежливого гостя.
Аркадий Петрович неопределенно хмыкнул. Сашка пришла к выводу, что ответ Павла ему скорее понравился, нежели не понравился.
Странно, но Виола тоже не спешила урезонить обидчика собственного супруга. Она нагнула голову, поэтому выражения ее лица никто увидеть не мог.
— Я все жду, когда ты предложишь мне спеть дуэтом, — как всегда, спасла ситуацию Виктория, обратившись к обескураженному Борису. — Я же знаю, что ты просто не решаешься. Пойдем.
С этим она поднялась из-за стола, более не удостоив никого ни словом, ни взглядом. Обогнув стол, она взяла Бориса за руку и быстро выволокла из комнаты.
— Нет, ты слышала?! — донеслось до всех уже из малой гостиной. — На что это похоже? И жена моя тоже хороша! Вот же…
Тут Борис подозрительно внезапно умолк, словно Виктория зажала его рот рукой, дабы он не вымолвил ничего, что послужило бы началом скандала между супругами.
Виола в этот момент облегченно вздохнула и повернулась к отцу:
— Пап, я хотела бы обсудить с тобой кое-какие детали предстоящего слияния…
— Нечего обсуждать. Никакого слияния не будет, — отрывисто ответил он, так и не оторвав взгляда от чашки с остывшим кофе.
— Как это? — она вздрогнула и напряженно замерла. Глаза ее блеснули холодными искрами.
— Вот так. Павел, — он повернулся к тому и широко, совсем по-мальчишески улыбнулся: — Так ты говоришь, что никогда не пил пиво и не видел моря?
Тот отрицательно покачал головой.
— Забавно, — хихикнула Сашка, — про море я еще могу поверить. Но чтобы про пиво…
— К сожалению, море я тебе показать не могу. Зато пива мы выпьем, — он встал из-за стола, поднял за руку Сашку и кивнул Павлу, мол, пойдем: — Приглашаю вас, господа.
— Куда это вы? — требовательно вопросила Виола и тоже поднялась, так порывисто, что опрокинула свою чашку. Черная жижа испачкала белую скатерть. — Ой, дьявол! — она нахмурилась.
— Мы следуем в Парк имени Горького, — ответил ей Аркадий Петрович уже у дверей. — Едешь с нами?
— В парк Горького? — скривилась она. — Ты что, с ума сошел! Папа, ты не хочешь объяснить, что происходит? Ты только что отменил собрание, которое я готовила по твоей же просьбе, а теперь преспокойно едешь пить пиво?! Папа! Папа!
Он не стал ее слушать, медленно двинулся вон, лишь помахав напоследок рукой, так и не обернувшись. Но Виола не была бы Виолой, если бы не кинулась следом.
— Папа! Нет, я жду объяснений. Что я должна сказать Карповскому и еще полусотне представителей? Папа! — она догнала его уже в малой гостиной и дернула за руку.
— Не у-уходи, пообу-удь со мно-ою… — зычно пел Борис под аккомпанемент Виктории.
Оба, розовые от возбуждения и удовольствия, сидели рядом за роялем.
— Папа! — заорала Виола, потому что Аркадий Петрович попытался продолжить намеченный маршрут в холл.
Сашка схватилась за Павла, понимая, что сейчас отец рявкнет на сестру так, что та отлетит к стене. А они все попадут под шквал взаимного негодования. Но отец вдруг ласково улыбнулся, обнял Виолу и почему-то кивнул ей на Павла:
— Спроси у него.
— Что?! — взревела та, по большей части от того, что музыка мешала ей осознать слова отца. Возможно, она даже не расслышала, что он ей ответил.
А музыка в этот момент оборвалась. Оба исполнителя повернули головы, наблюдая сцену расширенными от удивления глазами. Виола раньше никогда не повышала голос на Аркадия Петровича. Никогда! Даже в детстве!
— Что?! — повторила она гневно.
— Я всего лишь переадресовал твой вопрос Павлу, — спокойно ответил отец. — Спроси у него. Он мне посоветовал начать перестройку с себя, вот с себя я и начну.
— Но он, кажется, тоже отправляется пить пиво! — ее глаза метали искры просто-таки адской злости. — Я не понимаю, ты решил отказаться от сделки века и идешь пить пиво? А я должна спрашивать у Павла, почему ты позволяешь себе такое самодурство?! А сам ты со мной говорить не желаешь?
— Тебе действительно лучше с нами не ходить, — Аркадий Петрович повернулся и быстро зашагал в холл.
Павел потянул Сашку за руку. Она оглянулась уже в дверях. Виола сидела прямо на ковре, посреди гостиной, обхватив голову руками и раскачиваясь из стороны в сторону, и повторяла осипшим голосом:
— Я не понимаю. Я не понимаю ничего…
Виктория присела рядом с ней на корточки, гладила по голове, пытаясь что-то объяснить настолько тихо, что Сашка не расслышала.
Сердце ее сжалось от жалости к сестре.
— Папа, — она рванулась к отцу, преграждая дорогу, — ну как ты можешь?!
— Детка, это всего лишь бизнес, — он жестом подозвал семенящую мимо Валентину.
Та подлетела к нему на полусогнутых, видимо, уже напуганная.
— Принесите Виоле стакан воды. И дайте ей снотворное. Пусть выспится и успокоится.
— Папа! — не унималась Сашка. — Дело тут не в бизнесе. Ты ее обидел, папа!
— Иногда лучше обидеть. Она потом поймет, — он двинулся к выходу, бросив через плечо домоправительнице: — Я собираюсь уехать из дома. Пусть готовят машину. Как обычно.
— Папа, — Сашка совсем растерялась.
Отец никогда не обращался так жестоко ни с ней, ни с Виолой. Что с ним случилось? Почему расторгнуть сделку настолько важно, что он даже не обсуждает это с Виолой, которая, скорее всего, впала в истерику именно от того, что готовилась к ней долгое время, почитая ее за самую главную в своей жизни. Мог бы и поговорить с ней. Успокоить как-то. Нет, едет пиво пить!
— А ты Сереге своему позвонишь? — спросил Аркадий Петрович, стоя на крыльце и щурясь на палящее солнце. — Ты пригласишь его?
Она растерянно повернулась к Павлу. Тот лишь улыбнулся да пожал плечами.
— И не подумаю, — ответила она скорее ему, чем отцу.
— Вот как? — судя по всему, ее ответ Аркадию Петровичу не слишком понравился, но он предпочел не начинать новую перепалку, а молча пошел вниз по лестнице.
Сашка метнулась в гостиную, где Виктория с Борисом и Валентиной укладывали хнычущую Виолу на диван. Не зная, чем помочь и нужна ли ее помощь, она застыла в дверях.
