Свиридов пожал плечами:
— Мне кажется, что Лола стал свидетелем того, о чем знать не должен. Может быть, он шантажировал убийцу. Лола же видел вас с Боккаччо. Вы ничего не помните, но Лола мог припомнить что угодно.
— А если вы не правы?
Он развел руками, показывая, что в этом случае у него нет аргументов в пользу своей версии.
— Я все-таки думаю, что Лола был замешан в чем-то. Иначе его не убили бы таким показательным способом. Наверное, для убийцы все нечестные люди, ну или те, которых он избирает для своего черного дела, — предатели рода человеческого. Поэтому ему очень важно душить их одинаково, понимаете? А Лола отказался стать участником этого крестового похода против зла. Вот и поплатился. Его записали в стан врага. Задушив его, как и остальных своих жертв, преступник дал понять, что Лола, фигурально выражаясь, играл на черном поле.
— Кстати, о крестоносцах. Вы ведь ничего не знаете.
И тут я ему выложила все о ultima ratio, adversa fortuna и causa causarum. Он слушал молча, ни разу меня не прервал, но и не удивился ни разу. Похоже, следователей ничто не удивляет. А я еще на что-то рассчитывала, открыв ему дверь в трусах. Ха!
— Занятно, — он усмехнулся. — Нужно проверить по сообщениям Интерпола. Я как-то не ожидал, что борьба со злом приняла такой поистине вселенский размах. Однако я думаю, что наш убийца ничего общего не имеет с тайными организациями, и уж тем более он далек от инопланетян. На мой взгляд, наиболее вероятна версия, в которую вы с вашим историком-романтиком не слишком-то верите, — наш убийца начитался про Крестовые походы, про древние способы удушения этой, как вы там сказали…
— Ultima ratio.
— Точно. Ей самой. Он начитался и решил сделать своей визитной карточкой, если такое подходит к тесьме, столь экзотическое орудие убийства. Чтобы его ни с кем не перепутали. Согласитесь, подделать эту вашу ultima ratio куда сложнее, нежели пулю или нож. Но одно в вашей исторической находке весьма полезно. Теперь мы знаем, что наш убийца не простой человек. Он, похоже, весьма начитан, раз знает такие тонкости истории Средних веков. Вполне возможно, что и сам он историк или вращался около этой науки. И это сужает круг подозреваемых.
— Намного?
— Людей на земле много?
— Несколько миллиардов.
— А историков? Или даже упростим — людей, хоть как-то связанных с историей Средних веков, много на земле?
— Ну… может быть, несколько тысяч…
— Вот видите? А иностранцев — знатоков истории Средних веков, недавно прибывших в Москву, или русских знатоков истории Средних веков, побывавших в прошлом году в Париже и в Дели в определенные промежутки времени, а также находящихся в Москве последние две недели?
— Не думаю, что более одного.
— Следствие само собой превращается в простой процесс. Стоит только найти нужную ниточку и потянуть за нее.
— Удивительно! — я хлопнула глазами, чувствуя, как по телу растекается обновленная, кипящая энергией горячая кровь.
Вы когда-нибудь кричали «Эврика» в ванне? А приходилось ли вам выказывать ум и смекалку в присутствии следователя с Петровки? Ну или удавалось ли вам сделать хоть какое-нибудь, пусть и небольшое, открытие в жизни, от которого все ваше естество распирало от гордости? Если да, то вы поймете, что я сейчас чувствовала.
* * *
В офисе меня встретили враждебным непониманием. Надо признать, что люди, а в особенности мои коллеги — странные существа. Они во всем находят повод для зависти.
— Хм, — моя соседка по закутку, пышная блондинка Наталья, поджала губы, — можно подумать, у нас каждый день люди летают в загранкомандировки! Я вообще не понимаю, чего это твоему клиенту взбрело в голову тащить тебя к себе. Когда такое вообще было? Последний раз Дракон летал на стажировку в Германию два года назад. Удивительный случай, можно сказать, а она, видите ли, не желает лететь в Италию. Все манерничаешь?
— На тебя бы посмотрела, окажись ты на моем месте, — огрызнулась я, с ужасом сознавая, что на эту смазливую рожу, возвышающуюся над противоположным столом, мне придется пялится до конца рабочего дня.
— Да брось ты, — отмахнулась Наташка и, томно закатив глаза, повела шикарной грудью в сторону кулисы, за которой обитал наш коллега Игорь. — Умотать бы от этой рутины… Я бы куда угодно слиняла.
— Как насчет моей дачи в Медведках? — тут же отреагировал из-за ширмы коллега.
«Что у них, передача образов на расстоянии?» — подумала я, глядя, как нервно вздымается Наташкина грудь. На моей груди обогатилась бы европейская силиконовая промышленность. Так что, в отличие от Наташки, я завидовала ей честно. А она явно переигрывала. Подумаешь, Италия! Ее вон любой мужик готов повезти к себе на дачу или еще куда подальше. А Игорь, Игорь совсем не урод. Симпатичный, веселый. С ним скучать Наташке не придется. Не то что мне в Италии. Отличная у меня перспектива: клиент-зануда — с одной стороны и добрый, но малопривлекательный следователь Свиридов — с другой.
Тут я усмехнулась. Вспомнила об Илье. Какой же он гад все-таки. И чувство юмора у него какое-то извращенное.
— Чего ты ухмыляешься, — тут же отреагировала Наташка и покраснела.
— Да так… — я делано углубилась в медиаплан какой-то малоинтересной мне компании. Скука смертная — рекламировать лекарственный препарат от несварения желудка. Да еще сомнительного качества, как и вся продукция, которая нуждается в рекламе.
— Нет, ты скажи! Игорек, пусть она скажет, чего она ухмыляется?
— Точно, пусть скажет, только погромче, а то мне совсем ничего не слышно!
— Ребят, вам что, делать нечего?!
— Ну не все же такие передовые сотрудники. Не всех же к клиентам в Италию приглашают.
— Не всех же на дачу ангажируют… — я тоже поджала губы.
Со мной происходило что-то странное. Определенно. Нельзя быть такой стервой.
Наташка опять залилась румянцем. Уже от злости:
— Завидно?
— А ты как думаешь?
— Я думаю, что тебе по утрам хотя бы умываться стоит. В Италии, конечно, мужики голодные до русских женщин, но не настолько же… Правда, Игорек?
— Дамы, я пас, — донеслось из-за ширмы. — Если женщины дерутся, лучше в драку не вступай…
— К твоему сведению, я даже накрасилась сегодня, — гордо заметила я.
Зря я оголила тылы. Наташка тут же вгрызлась в них, как голодная собака в мозговую кость:
— Ах, прости, это настолько незаметно… — она мягко мне улыбнулась и перешла на заговорщицкий шепот, который, впрочем, все должны были слышать. — Попробуй изменить что-то в себе. Поработай над имиджем. И, может статься, найдется такой человек, которому будет приятно пригласить тебя на дачу…
Она мерзко захихикала, а я заскрипела зубами. В этот момент от дверей офиса понеслось шушуканье. И это шушуканье приближалось по мере продвижения к нашему закутку потрясающего блондина с чарующей голливудской улыбкой. У Наташки по спине пробежала мелкая рябь. Она дернулась, приняв осанку воспитанной барышни. Я же, наоборот, ссутулилась, уставившись на Илью (а это был он) с нескрываемым недовольством.
