«Так, так… Это были совсем непохожие друг на друга посетители… Но все они предлагали ему… одну и ту же вещь — зеркало!!!»
Хозяин квартиры почувствовал почти облегчение.
«Ну, конечно же!.. Все они, без сомнения, просто навязывали ему одну и ту же штуковину — какое-то старое, никому не нужное, замызганное зеркало…»
Он явственно представил себе этот небольшой поблекший предмет, испещренный паутиной тонких трещинок, с маленькой голубой звездочкой в середине, и… вновь услышал в коридоре короткий и бодрый звонок.
От неожиданности ответственный работник даже поперхнулся только что проглоченным облачком дыма и, сильно закашлявшись и зажимая рот рукой, чтобы не разбудить жену и детей, вяло поплелся к двери.
Перестав кашлять и вытерев выступившие от этого на глазах слезы, он поправил очки и как-то безучастно отпер замок, подумав про себя: «Ну, а сейчас-то кого же еще черт приволок?..»
На площадке перед самой дверью стоял мальчишка лет десяти-двенадцати в белой рубашке с короткими рукавами, в черных с бретельками шортах и с ярким красным галстуком на груди. На рыжих, коротко остриженных его волосах лихо застыла красная пионерская пилотка.
Сделав нерешительно шаг вперед, хозяин квартиры тупо уставился на пионера.
Было заметно и невооруженным глазом, что в наряде пришедшего явно не хватает теплых вещей.
«Ну и смена растет закаленная?! — непроизвольно отметилось у него в голове. — Может быть, холодной водой по утрам обливается или моржует где-нибудь?..»
Но в то же мгновение рыжий мальчишонка, проявив завидную сообразительность и расторопность, козырнул по-пионерски правой рукой и голосом-басом сообщил:
— Здравствуйте, Валерий Иванович! У меня к вам пионерское поручение.
Фыркнув в ответ, автор доклада язвительно усмехнулся:
— Да, да… Сейчас для этого как раз подходящее время…
На что мальчуган, ничуть не смутившись, тут же живо отреагировал:
— А мы, пионеры, темноты не боимся и всегда готовы выполнить нужные поручения в любое время дня и ночи.
Это было сказано более чем убедительно.
При упоминании имени и отчества хозяина квартиры тот как бы вроде и не удивился, но, приятно успокоенный такой осведомленностью бойкого пионера, про себя отметил: «Прыткий мальчоночка… Будьте любезны!».
Он тут же захотел спросить: «От кого поручение?», но непонятно почему выдавил: «Какое?»
Понимающе хлопнув зелеными глазами и пошмыгав конопатым носом, мальчишонка вытащил из нагрудного кармана рубашки уже до боли знакомое зеркало и протянул ответственному работнику.
И тотчас же в голове Валерия Ивановича, словно чудовищная морская волна, похожая на цунами, возникло и покатилось безумное удивление, которое тотчас же отразилось в его округлившихся глазах и раскрытом от полного изумления рте.
Зеркало по своим размерам было, по крайней мере, раза в три-четыре больше кармана конопатого мальчишки! И как его можно было туда запрятать, просто уму непостижимо!
Но волна удивления в тот же момент набежала на непреодолимую преграду и, больно стукнувшись и лизнув ее, сразу затихла. А хозяин квартиры убежденно подумал: «У него явно внутри потайной карман».
Мальчик положил на левую ладонь зеркало и, вытянув перед собой руку, вопросительно ожидал.
— Надо брать! — уверенно подумал Валерий Иванович и тут же уточнил: — А сколько я за него должен?
— Девятнадцать рублей семнадцать копеек, — глазом не моргнув, пробасил пионер.
— Одну минуточку, — обронил ответственный работник. Юркнув за дверь, он порылся в висевшем на вешалке пиджаке и вынес юному нахалу девятнадцать рублей и пятьдесят копеек.
Мальчик, не считая, взял деньги, и, сунув в руку Валерия Ивановича покупку, начал отсчитывать сдачу.
— Сдачи не надо, — покровительственно заявил хозяин квартиры, на что пионер, обидевшись, нравоучительно произнес:
— Нам, дяденька, дармовые деньги не нужны. Этому нас, что ли, в школе учат?! — и дал Валерию Ивановичу тридцать три копейки двумя монетами. На первой из них за единицей следовала шестерка, а на другой — совсем неуместная цифра семь. Во всем же остальном монеты ничем не отличались одна от другой.
От нового удивления ответственный работник еще больше открыл рот и, как парализованный, застыл, глядя на честного пионера.
Мальчишонка же, лукаво улыбнувшись, опять вскинул руку в бодром приветствии, круто повернулся на коричневых сандалиях, больше подходивших сказочному богатырю, а не ребенку, и как-то тихо пропал внизу. И сколько ни вслушивался Валерий Иванович в наступившую тишину, так ее ничто и не спугнуло. А входная дверь так совсем и не хлопнула.
Глава ВТОРАЯ
Дурман
С ощущениями, близкими к помешательству, ответственный работник захлопнул дверь квартиры. Проследовав на кухню, он медленно опустился на табурет и какое-то время пребывал в состоянии полной прострации.
Его глаза, уши и мозг отказывались переваривать то, что произошло. Это было невозможно потому, что невозможно, потому… как совсем невозможно!.. Так просто не бывает, и быть не может никогда!!!
Пробежав по кухне безжизненным взором, он невольно остановился на необычных монетках, переданных ему мальчишкой-пионером на сдачу и теперь лежавших перед ним на столе.
Через некоторое время взгляд хозяина квартиры начал оттаивать и оживать, а мысль заработала с новой энергией. Фокусное расстояние его очков зафиксировало два блестящих кружочка серебристого цвета, и информация от зрительного нерва побежала в ту часть мозга, которая занималась исследовательской и аналитической работой.
Он заинтересованно посмотрел на монетки. Похоже, они ничем не отличались от других, которые то падали в его карманы, получаемые на сдачу, то извлекались вновь для очередной покупки. Лишь с той разницей, что в середине одной из них поблескивало число шестнадцать, а в другой — на единицу больше! Но Валерий Иванович так же, как и всякий нормальный человек, от сопливого карапуза до глубокого старика, доподлинно знал и мог с уверенностью чем угодно поклясться, что денег такого достоинства в его стране никто никогда не выпускал. Ну уж по крайней мере, в ближайшие лет пятьдесят — шестьдесят. Монеты из светлого никелевого сплава чеканились только номиналом в десять, пятнадцать, двадцать, пятьдесят копеек и один рубль.
Другое дело монеты юбилейные, приуроченные к разным памятным датам, которые в последнее время все чаще и чаще пускались в обращение на радость бережливым коллекционерам. Но они моментально оседали в тайных кладовых у ненасытных нумизматов, и в ходу их практически никто уже не наблюдал. Эти деньги могли быть номиналом и повыше рубля.
Впрочем, по рукам ходила и еще одна разновидность монет, изготовленных так называемыми народными умельцами. Но и эти поддельные деньги, как правило, выпускались крупного достоинства: в пятьдесят копеек или один рубль. «Счастливым» обладателем такого полтинника как-то раз оказался и Валерий Иванович. Отличие же этой монетки от настоящей заключалось в том, что с торца по ее ободку отсутствовали привычная надпись «пятьдесят копеек» и год чеканки. Торец денежки был гладок и чист.
