Эвандеру вручили квадратик из розовой бумаги.
– Возьмите это и предъявите при повторном визите. Вас известят в ближайшие несколько дней. – Жрец постучал пером по бумаге. – И вы бы несравненно, несравненно упростили дело, если бы изыскали способ пожертвовать некоторую сумму серебром. Все мы обязаны утолять жажду благословенного Тимнала.
Эвандер гадал, во что могут вылиться «непредсказуемые результаты». Что если жуткая кожа вдобавок покроется мехом? Или перьями? Жрец удивленно уставился на юношу. Проситель должен был уже давным-давно уйти.
– А какую сумму можно считать достаточной?
Лицо жреца вытянулось, глаза смотрели обвиняюще:
– Нет пределов щедрым пожертвованиям благословенному Тимналу.
– Да, конечно, но, видите ли… э-э… мне ведь придется начинать с нуля.
– Крайне непредусмотрительно с вашей стороны.
– К сожалению, мне не дали возможности выбрать.
– Наша жизнь – это процесс непрерывного выбора. Заручитесь поддержкой священнослужителей и пожертвуйте в пользу благословенного Тимнала свою лепту серебром.
– Боюсь, мне все же нужно знать размер этой лепты.
В глазах жреца мелькнуло раздражение.
– Минимально достаточной считается сумма от десяти крон серебром.
Выйдя из храма, Эвандер все еще ощущал на груди и спине проклятую толстую бугристую кожу. Наслаждаться прелестями Монжона уже не хотелось. Не то что накануне вечером.
Жрец ясно дал понять, что если Эвандер хочет предстать перед целительными лучами благословенного Тимнала, то ему придется где-то раздобыть денег. Десять крон казались юноше огромной суммой, но, возможно, это не так уж и много. Эвандер признался сам себе, что не знает даже ориентировочной стоимости десяти монжонских крон.
– Они и тебя вышвырнули, а, паломник? – раздался голос из-за спины Эвандера. Это оказался одноногий солдат.
– Ну да, им нужны деньги, а у меня их нет.
– Так-то, паломник, первый блин комом. Нет денег – не будет тебе лучей благословенного Тимнала.
– Они требуют десять крон.
– У тебя, наверное, какая-то жуткая хворь. Надеюсь, ее не так-то просто подцепить. Мои соболезнования.
– А что, десять крон – это много?
– Они согласились дать мне шанс заиметь новую ногу, попросив пять крон. И это за то, чтобы подставить мою культяшку под лучи благословенного Тимнала на несколько минут!
– В этом чувствуется некоторая расчетливость, не правда ли?
– Расчетливость? Да клянусь дыханием славного Пернаксо, мой юный друг, они просто треклятые скопидомы и жмоты, причем жмоты откровенные. Скупердяи несчастные, вот они кто!
– Да, но ведь они распоряжаются доступом к благословенному Тимналу.
– Вот то-то и оно, так что если у тебя есть проблемы, но нет денег, твое дело дрянь. Знаю, я прошу немало, но я потерял ногу, сражаясь за все Баканское побережье, так что, думаю, это стоит пары минут под лучами благословенного Тимнала.
Эвандер заинтересовался:
– Так вы были на войне?
– Да, молодой человек, был. Воевал в самых что ни на есть землях Крэхина. Чего мы там только не повидали! Чудовищ! Рептилии футов двадцать в высоту с пастью, полной зубов размером с вашу руку! Своими глазами видел. Сколько жестокостей я насмотрелся в землях Крэхина – даже когда просто вспоминаю об этом, чувствую, что схожу с ума. Там-то я и ногу потерял. Плохо нам там пришлось, молодой человек, плохо и жарко.
Юноша понимающе кивнул. История с добровольным походом против Пророка Смерти захлестнула все побережье Мерасского моря. Было время, когда в тавернах в Молутна Ганге только об этом и говорили. У Эвандера голова шла кругом от многочисленных немыслимых историй о жизни в глубине далекого континента.
– Я, правда, долгое время провел в открытом море, но в каждом порту рассказывали о великой войне в сердце континента Эйго и о поражении Крэхина.
Сердце континента Эйго, далекие земли за горами, за великой пустыней, на юго-восток от Монжона…
Ветеран грустно улыбнулся и пожал плечами:
– Да, все это так. Действительно, разразилась великая битва. Но я мало что помню – именно тогда мне ударом молнии оторвало ногу. Враг, знаешь ли, бил по нашим войскам молниями, и, к несчастью, успешно. Эти молнии сметали все на своем пути. Даже земля иногда шла трещинами прямо у нас под ногами. Людей поднимало в воздух и разрывало надвое. Все это я видел собственными глазами. – Солдат на минуту замолчал, подавленный воспоминаниями. – Мне что-то не хочется продолжать разговор на эту тему, молодой человек.
Брови Эвандера удивленно поползли вверх при мысли о таком фантастическом способе ведения боя. Это казалось одновременно захватывающим и ужасающим. Молнии? В эту минуту Эвандер вспомнил о том, что его всегда интересовало:
– Простите, что спрашиваю, но, я слышал, в походе добровольцев принимали участие воины с далекого востока и они привели с собой своих знаменитых боевых драконов. Вы видели их?
– Ну конечно же, мой юный друг, видел, и никогда этого не забуду. Эти драконы дрались мечами длиной с человеческий рост. Рубили все. Но в тот день от молний гибли и драконы. В песнях поется, что тогда мы одержали победу, но старый Ларзли знает, как все было на самом деле. После битвы мы отступали восемь дней подряд и оставляли за собой горы трупов наших солдат. Мы все думали, что наша песенка спета, и вот взорвался вулкан на острове Кости. Я решил, что наступил конец света. Земля задрожала. Мы стояли лагерем на берегу какого-то огромного озера, и по воде прошла волна пятидесяти футов высотой. Лодки застряли в ветвях деревьев. Несколько часов все небо было ярко освещено – облако дыма кружило в воздухе и наконец заслонило весь небосвод.
Оба – и солдат, и юноша – минуту молчали, захваченные мыслями о столь необычных вещах.
Затем старый Ларзли продолжил:
– Войну мы выиграли только после всего этого, вот в чем штука. Мы повернули назад и перешли в наступление, а воины Крэхина уже не сопротивлялись. Их пророк был мертв, и гнезду зла на острове Кости пришел конец. Так что все, в конце концов, кончилось хорошо.
Мужчины кивнули друг другу.
– Только вот я остался без ноги.
Оба поглядели на деревянную ногу ветерана. Эвандер понял, что солдат может часами говорить о своей ноге.
– Я очень много слышал о боевых драконах из восточных земель. Говорят, что они царят на любом поле битвы и могут выстоять даже против троллей из Падмасы, которые нанесли такой страшный урон нашим войскам в борьбе с силами тьмы.
– Ну, как сказать… – Ларзли прочистил горло. – Я-то всего этого не знал. Я был простым лесорубом до того, как вступил в армию. Меня взяли не за боевые способности, а за умение плотничать. Но думаю, что они, то бишь драконы, могут справиться с любым врагом. Видел я, как один дракон разрубил мечом чудовище из древнего леса. Это была здоровая и очень опасная тварь. Дракон прикончил ее одним ударом. Жуткое было зрелище. Но когда дело дошло до молний, драконы гибли так же, как люди, лошади и все живое.
