Мистер Матекони согласился. Ему было не так легко вставать с постели утром, как ей, но он знал, что первые часы света — лучшая часть дня, время надежд и оптимизма. Особенно он любил приходить в мастерскую пораньше и чувствовать первые лучи солнца на спине и на шее, пока возился с мотором. Это настоящее блаженство для механика — чувствовать тепло (но не зной) и удобство, пока трудишься над упрямым мотором. Конечно, во многом это зависит от мотора. Некоторые моторы приводят тебя в отчаяние — если до каких-то их частей невозможно добраться и заменить, — но с податливыми моторами работать одно удовольствие.
Таким автомобилем был белый фургончик мма Рамотсве. Мистер Матекони провозился с ним вместе много времени и чувствовал, что хорошо его изучил. Мотор был несложным, и добраться до всех главных частей не представляло труда, но фургончик не мог ездить вечно, и мистер Матекони сомневался в том, что мма Рамотсве это понимает. Та же самая проблема была с мма Потокване и микроавтобусом, возившим сирот. Чудо, что он все еще был на ходу, хотя это можно объяснить неусыпными заботами мистера Матекони. Однако рано или поздно придется взглянуть правде в лицо и признать, что жизнь старого автомобиля подошла к концу. Мистер Матекони понимал, что люди привязываются к старым машинам, но в данном случае чувства следует отставить в сторону. Если мы готовы выбросить старую одежду, то почему не выбросить старый автомобиль, если он отжил свое? Он заметил, что мма Рамотсве была готова выбросить почти всю его одежду, и только после яростного сопротивления ему удалось спасти несколько брюк и курток, служивших ему верой и правдой и до сих пор — на его взгляд — не утерявших своих достоинств. Но несмотря на его сопротивление, она все же избавилась от нескольких пар брюк всего с одной-двумя заплатами (которые можно было носить и носить), от любимой пары старых коричневых башмаков из сыромятной кожи и куртки, которую он купил за границей, на блошином рынке в Мафекинге, на свою первую зарплату механика. Ему хотелось спросить ее, каково ей будет, если он станет рыться в ее гардеробе и выбросит несколько платьев, но он не спросил. Так или иначе, вопрос этот был гипотетическим, потому что мистер Матекони никогда бы этого не сделал. К тому же он был готов признать, что ничего не понимает в женских нарядах, как готовы это признать большинство мужчин. Однако женщины постоянно заявляют, что прекрасно разбираются в мужской одежде. И это несправедливо, думал мистер Матекони, хотя не понимал, что тут можно сделать.
Стоя рядом с мма Рамотсве, мистер Матекони глубоко вдохнул свежий утренний воздух.
— Как дела? — спросил он. — Тебе удалось его найти?
— Его не было, — ответила мма Рамотсве. — Но я поговорила с его матерью, и разговор был очень полезным. Я узнала одну важную вещь.
— Что это за важная вещь? — спросил мистер Матекони, закрывая глаза и снова делая глубокий вдох.
Мма Рамотсве не ответила. Она поняла, что не стоит об этом говорить, хотя ей хотелось разделить с ним огромное чувство удовлетворения, возникшее после этой поездки.
— Ну? — произнес мистер Матекони, открывая глаза и оглядываясь. — Важная вещь. Почему… — Он замолчал и нахмурился: — А где белый фургончик?
Мма Рамотсве вздохнула:
— Он сломался на обратном пути. Он там. — Она махнула рукой куда-то на юг, в сторону Лобаце, Кейптауна и океана к югу от Кейптауна. — Он остался там.
— Сломался? — испуганно спросил мистер Матекони. — Что случилось?
Мма Рамотсве рассказала о том, что мотор неожиданно заглох и машина остановилась. Рассказала, что это случилось неожиданно еще на проселочной дороге и произошло все довольно быстро. Потом упомянула о масле и своей догадке о том, что это как-то связано с ударом картера о камень.
Мистер Матекони наморщил лоб.
— Ты, вероятно, права, — с упреком проговорил он. — Эти камни очень опасны. По таким дорогам не надо ездить на маленьких машинах. Они не приспособлены для этого.
Мма Рамотсве спокойно приняла упрек:
— А если мотор отказал? Что тогда?
Мистер Матекони покачал головой:
— Это очень плохие новости. Нужно заменить моторный блок. Не думаю, что игра стоит свеч.
— Значит, мне нужен новый фургончик?
— Да, нужен.
Мма Рамотсве немного подумала.
— Этот прослужил мне очень долго, — сказала она. — Я очень его люблю. Сейчас таких больше не делают.
Мистер Матекони посмотрел на нее, и на него нахлынуло огромное чувство гордости. Некоторые женщины мечтают избавиться от старой верной машины и выкинуть ее на свалку только потому, что им хочется чего-то более роскошного и современного. Он радовался тому, что мма Рамотсве не такая. Ей никогда не захочется сменить старого бесполезного мужа на нового, более презентабельного мужчину. Это очень утешительно.
— Нужно на него взглянуть, — сказал он. — Никогда не знаешь, можно ли починить машину, пока не покопаешься в ней как следует. Поедем на моем грузовике, и я отбуксирую фургончик назад.
В то утро в «Женском детективном агентстве № 1» не происходило ничего примечательного. Мма Макутси, не слишком рассчитывая на успех, собиралась продолжить поиски неуловимого замбийского финансиста, а с текущей корреспонденцией мма Рамотсве легко справилась. Мистер Матекони должен был произвести текущий техосмотр машины, но эту несложную работу он мог доверить ученику. Что до мистера Полопетси, то он не терпел праздности и каждую свободную минуту употреблял на наведение порядка в мастерской: мел пол и даже полировал машины клиентов. Не раз кто-нибудь из клиентов агентства после встречи с мма Рамотсве обнаруживал, что, пока он обсуждал свои проблемы, его машина была вымыта и отполирована до блеска. Это вызывало у людей чувство искренней признательности и служило еще одним очком в пользу мистера Полопетси.
— Только представьте себе, что все в Ботсване похожи на мистера Полопетси, — говорила мма Рамотсве мма Макутси. — Представьте себе, какой процветающей была бы наша страна. Мы были бы так богаты, что не знали бы, что делать с нашим богатством.
— Разве можно быть таким богатым? — спросила мма Макутси. — Наверняка всегда найдется, на что потратить деньги. К примеру, можно купить еще пару туфель.
Мма Рамотсве рассмеялась.
— Больше одной пары туфель на себя не наденешь, — сказала она. — Богатые устроены так же, как все мы — у них две ноги и десять пальцев. В этом отношении мы одинаковы.
Мма Макутси не была в этом уверена. Конечно, больше одной пары туфель сразу не наденешь, но это не означает, что человек не может каждый день надевать новую пару или даже носить утром одну, а днем другую. Интересно, делают ли это богачи. В данный момент у нее было две пары туфель, хотя она планировала в недалеком будущем приобрести еще одну. У нее были простые коричневые туфли на каждый день, которым неизвестно сколько раз ставили новые подметки, и выходные туфли, зеленые, с небесно-голубой подкладкой. Эту пару она купила на первые доходы от «Калахари», курсов машинописи для мужчин, и необыкновенно ими гордилась. Время от времени она надевала эти туфли на работу, но ей было жаль носить их в такой обыденной обстановке, и она обычно берегла их для особых случаев вроде занятий танцами. А теперь она хотела купить хорошие туфли для офиса и уже приглядела себе такие в одном из магазинов. Туфли были красными, и, хотя у них не было яркой цветной подкладки, их украшали две большие золотые пряжки, придававшие им шикарный вид, которого у других ее туфель не было. Это были замечательные туфли, и она собиралась надевать их, когда придется вступать в конфронтацию с трудными мужчинами — порой ей приходилось это делать. Золотые пряжки загипнотизируют мужчин, и она получит преимущество, которое не повредит при общении с такими людьми.
