Книга Поступили в продажу золотые рыбки, страница 95. Автор книги Кир Булычев

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Поступили в продажу золотые рыбки»

Cтраница 95

Вчера неожиданно пошел обильный снег, а деревья облететь не успели, и снежные шапки, как взбитые сливки, лежали на мокрых зеленых листьях. По тротуару, шаркая галошами, шел знакомый Мише старик Ложкин, нес под мышкой черную школьную папку, в которой хранились письма и жалобы, большей частью необоснованные. Старик Ложкин, похоже, направлялся в редакцию, и Стендаль пожалел, что в доме нет заднего хода.

Но тут его внимание отвлеклось отдаленной суетой на площади. Нечто белое двигалось в сторону редакторского дома, а за этим белым бежали мальчишки и шли взрослые люди.

Стендаль прижался к стеклу носом, ему мешали очки, но снимать их он не стал, потому что без них плохо видел и терял сходство с молодым Грибоедовым.

Хотя в городе нередки были удивительные события, Мише еще никогда не приходилось видеть, как по улице едет русская печь без видимых колес и с высокой трубой, из которой идет дымок.

На печи сидел молодой человек в хорошем синем костюме, при галстуке. Рядом лежала аккуратная поленница дров. Молодой человек взял одно бревнышко, склонился вниз и приоткрыл дверцу топки. Там уютно светило оранжевое пламя. Молодой человек затолкал полешко в печь, захлопнул дверцу и вновь принял непринужденную позу.

— Эй, прокати! — кричали мальчишки, бегая вокруг. Молодой человек не обращал на них внимания. Взрослые шли гурьбой сзади, обсуждая технические данные машины.

Когда печь поравнялась с дверью в редакцию, молодой человек похлопал ладонью по трубе, и печь послушно остановилась. За спиной послышалось мерное сопение. Миша обернулся. Сзади стоял старик Ложкин.

— Придется написать, — сказал старик. — Непорядок.

— Чего написать? — не понял Стендаль.

— Жалобу.

— На что?

Старик быстро нашелся:

— Он без номера ездит. И без прав, наверное. А если кого задавит?

— А на печки номера не выдают, — рассеянно сказал Стендаль.

Молодой человек ловко спрыгнул с лежанки, что-то быстро сказал зрителям и скрылся в дверях редакции.

Старик Ложкин уселся за свободный от бумаг стол, раскрыл папку и достал оттуда лист чистой бумаги в клетку. Стендаль направился было к двери, но тут по коридору простучали четкие шаги, в комнату заглянул молодой человек в синем костюме и спросил:

— Где я, простите за беспокойство, могу увидеть главного редактора?

— А что вам нужно? — вежливым голосом спросил Стендаль, прижимая указательным пальцем дужку очков к переносице.

— Мы письмо писали, — сказал молодой человек, входя в комнату и с осуждением глядя на разбросанные бумаги и застарелый беспорядок.

Стендаль хотел предложить гостю присесть, да не посмел, потому что стул был пыльным, а уборщица уже четвертый день хворала.

Неловкую паузу заполнил Ложкин, который отложил ручку и спросил строго:

— Ваш транспорт?

— Печка-то? Моя.

— Не ожидал, — сказал Ложкин.

«Сейчас он скажет, что номера нет, — испугался Стендаль. — А молодой человек может подумать, что Ложкин — наш газетный начальник».

— Это товарищ Ложкин, — пояснил он молодому человеку. — Пенсионер, к нам зашел на минутку.

Ложкин грустно вздохнул и поднял палец, словно хотел возразить.

— А где же редактор? — спросил молодой человек.

— Редактор в области, на совещании. Вы можете говорить со мной. Я литературный сотрудник газеты. Моя фамилия Стендаль.

— Слышал, — сказал молодой человек. И тут же покраснел, потому что догадался, что слышал не о Мише Стендале, а о его великом однофамильце.

— Даже не родственник, — улыбнулся Стендаль. — Меня часто спрашивают. А о чем вы нам письмо писали?

Молодой человек тоже улыбнулся и сказал:

— Ну и грязищу вы тут развели.

— Уборщица захворала, — сказал Стендаль. — Но, если хотите, садитесь.

— Я садиться не буду. Я хотел только поговорить по поводу письма, которое мы с братом писали. А ответа пока нет.

Я думал, что появились сомнения, вот и приехал их развеять. Раньше собраться не мог. Мы с братом лесники — летом охрана, посадки, экологический баланс приходится поддерживать. Вот сейчас немного посвободнее.

— А где сапоги покупали? — строго спросил Ложкин, которому было обидно, что его участия в разговоре не требуется.

— Васина жена, Клава, в Ленинград ездила, за деталями. Вот и купила там.

— Правдоподобно, — сказал Ложкин. И стало ясно, что во всем он видит обман и ответу не поверил.

Молодой человек снова зарделся.

— Не обращайте внимания, — попытался его ободрить Стендаль. — Так вы о печке писали?

— Что вы! — удивился лесник. — Разве мы стали бы беспокоить по пустякам? А я вам даже не представился. Фамилия моя Зайка. Такая, простите, фамилия. Брат мой Василий, а я Терентий Зайка. Живем в лесном массиве, в Заболотье.

— Так это же далеко.

— Неблизко. Километров сто тридцать будет. Точно не скажу, спидометр сломался.

— И вы весь путь на этой?..

— Я на мотоцикле хотел. Но Вася, он старший, велел печку взять. Решил, что больше впечатления произведет, что мы не какие-нибудь жулики. С нами еще батя живет, но он уже в летах и больше теорией занимается. Все издания читает. А как свежую идею углядит, кличет нас и говорит: «Детишки мои, я тут обмозговал.» Ну и мы сразу за работу. Артуром нашего батю зовут. Артур Иванович Зайка.

— Очень даже странное имя, — сказал Ложкин, который тем временем обошел Терентия сзади и рассматривал его костюм и прическу.

— А какой принцип действия у печи? — спросил Стендаль.

— Принцип действия не наш, чуждый, — снова вмешался Ложкин, держа перед собой, как щит, черную папку.

— Так вы, может, письма не получали?

— Наверное, в отделе писем лежит. А у сотрудницы сегодня выходной. Вы про печку мне не рассказали.

— Печка обычно работает, — ответил Зайка, — как и положено, на дровах. Дома стоит как запасная. В морозы мы топим ее, лабораторию обогреваем, парники. А иногда ездим, если что тяжелое надо перетащить. На дровах работает.

— Знаем мы, какие дрова, — сказал неугомонный Ложкин.

— Дрова не ворованные, — обиделся Терентий. — Мы же санитарные рубки проводим.

— А колеса где? — спросил Стендаль.

— Колеса? Где же это вы видели печь на колесах? Она у нас на воздушной подушке. А вот про письмо.

— Может, вы мне своими словами расскажете? И мы вместе подумаем.

— Я сразу понял, что затеряли, но не обижаюсь. Мы с Васей новый способ передвижения предлагаем. Для наших лесных участков он годится или для пожарников. Вы меня, товарищ Бальзак, поймите правильно…

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация