Сама Лесли бы такой добычей погнушалась, но эти стервятники, похоже, брали все, что представляло маломальскую ценность.
Мужчина, женщина, ребенок… Интересно, ребенка они хоть пощадили?
Пришлось сделать три ходки к ущелью и обратно, а перед этим натянуть над волокушей наискосок, на двух опорах, кусок водоотталкивающей ткани, чтобы уберечь вещи от дождя. Под этот тент тут же сбились собаки — они тоже не любили сидеть под дождем.
К тому времени, как Лесли вернулась в последний раз, она вымокла насквозь. Присев под тентом, наскоро сжевала кусок вяленого мяса и сделала пару глотков самогона из найденной в вещах мотоциклистов металлической фляжки.
— Ну что? — обвела взглядом собак. — Пошли? — встала, свернула тент, закрепила его на волокуше так, чтобы прикрыть мешки. — Понимаю, что дождь, но зато сегодня мы будем ночевать в пещере. Я костер разведу — тепло, хорошо. Похлебку сварю, и у нас еще вяленое мясо есть…
Обычно десять миль она проходила часа за два с половиной, но не тогда, когда ноги в низинках разъезжаются в грязи, а перегруженная волокуша давит на плечи. Лесли шла и шла, но казалось, что смутно просвечивающие сквозь пелену дождя горы отступают все дальше и дальше.
С сожалением вспомнила об осле — будь он рядом, они бы давно уже добрались до пещеры. Да и… все-таки больше трех лет этот осел, которому она так и не удосужилась дать имя, был ее верным спутником, она привыкла к нему и по-своему привязалась. Длинные уши, глаза с хитринкой, бархатистый нос, которым он подталкивал ее руку, когда хотел получить лакомый кусочек… всего этого уже не будет.
Об убитых парнях она больше не думала — и не такое в ее жизни случалось. А сегодня — повезло, справилась; выжила и уцелела.
Таков уж был неписаный закон этого мира — мира двадцатого года после Перемены: если не хочешь, чтобы убили тебя — убей первым!
ЧАСТЬ I
ЛЕСЛИ БРИН ПО ПРОЗВИЩУ АПТЕКАРЬ
«Мы живем на обломках погибших цивилизаций… что же такого особенно бессмертного в нашей теперешней?»
Гилберт Честертон «Наполеон из Ноттингхилла»
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Это был метеорит — огромная каменная глыба, прилетевшая откуда-то из глубин космоса и с размаху врезавшаяся в Землю. Правда, один старик на востоке — вроде бы он был из ученых — называл другое слово: дамоклоид,
[1]
но люди в поселке, где он жил, утверждали, что в последнее время он частенько заговаривается.
Как бы то ни было, именно этот, рухнувший в Атлантический океан в районе тридцатой параллели чудовищный посланец неба и стал причиной Перемены — потому что после его падения уже ничего не было и не могло быть по-прежнему.
Лесли было тогда всего пять лет, но она хорошо запомнила этот день. Мама, держа за руку, вывела ее на улицу, остановилась и уставилась в небо. Вокруг стояли другие люди и тоже молча смотрели вверх.
Скоро ей наскучило стоять, она подергала маму за руку, но мама сердито цыкнула на нее и снова уставилась вверх. Они стояли так долго — казалось, бесконечно. Мама отпустила ее и сложила ладони на груди, будто молилась. Потом кто-то закричал: «Смотрите, смотрите!» — и через секунду Лесли увидела на горизонте зарево.
Розово-оранжевое, оно сначала росло, залив чуть ли не полнеба, потом стало медленно уменьшаться, приобретая пурпурный оттенок. И тут земля под ногами вдруг вздрогнула, Лесли не удержалась на ногах и упала. Ушибла локоть, заплакала — а потом заплакала еще громче, оттого что мама не пришла сразу утешать, а все стояла и смотрела на багровеющее небо.
Отца своего Лесли Брин не помнила. Мама говорила, что он был летчиком и погиб еще до ее рождения. У мамы на секретере стояла его фотография — молодой, веселый, в парадной форме и фуражке с высокой тульей, он вскидывал вверх руку со сложенными колечком пальцами: «Все о’кей!»
Мама Лесли, Аннелиз Брин, была главным врачом военной базы Форт-Бенсон, расположенной на юге Колорадо. И жили они тоже на базе — в квартире в офицерском общежитии, на первом этаже, так что перед окном был хоть и маленький, но свой садик: клумба с душистым табаком и настурциями и пара кустов желтой акации, из стручков которой получались отличные свистульки.
Форт-Бенсон был сравнительно небольшой базой, по списочному составу на день Перемены в нем было восемьсот семь военнослужащих.
Командовал базой полковник Брэдли. Невысокий и сухощавый, с глубокими морщинами на щеках, он казался Лесли ужасно старым, лишь много лет спустя она поняла, что ему было в то время немногим более сорока.
То, что у Форт-Бенсона имеется «нижний этаж» — подземный армейский склад знали многие. Но, пожалуй, лишь сам полковник да несколько офицеров представляли себе истинные размеры этого склада.
В расположенном под территорией базы пещерном комплексе (творении самой природы, строителям пришлось лишь расширить кое-где коридоры да выровнять полы) на тысячах стеллажей хранились самые разные вещи: обмундирование, палатки, аптечки и противогазы, консервы — сотни тысяч банок, герметично упакованные сухие пайки, столовые приборы, постельное белье и инструменты, полевые телефоны устаревшего образца и вполне современные рации. Были и вещи неожиданные — например, несколько коробок с карманными Библиями.
На следующее утро после падения метеорита рассвет так и не наступил. Небо лишь немного посветлело — настолько, чтобы разглядеть, что оно затянуто пеленой темно-серых, низко нависших над землей туч, которые стремительно двигались на северо-запад.
Дул сильный холодный ветер. Сотовые телефоны не работали, обычные тоже. Отключилось и электричество, пришлось запустить имевшийся на базе аварийный генератор.
В полдень полковник послал уоррент-офицера и двух солдат на джипе в Лейк-Смоллвуд, городок в трех милях от базы — посмотреть, что там и как.
Вернулся джип через три часа, привез владельца городского универмага, по совместительству мэра Лейк-Смоллвуда. Уоррент-офицер доложил, что шоссе в нескольких местах пересекают трещины, но проехать можно. В городе все тихо, разрушений нет. Большинство магазинов закрыты.
Мэр рассказал, что в городе нет ни электричества, ни воды. У некоторых старожилов во дворах сохранились колодцы, горожане пока что берут воду оттуда.
Больше всего его интересовало, нельзя ли с базы связаться с компанией по водоснабжению. Или со спасательными службами. Или с губернатором штата. Или с Вашингтоном. Или хоть с кем-то, черт бы их драл! — ведь город в полторы тысячи человек не может существовать без воды, телефона и электричества!
