Навигация в гиперспейсе зависела от мастерства и интуиции навигаторов. Работа навигаторов в гиперспейсе была скорее искусством, нежели ремеслом. Так что обучиться ей было совсем не просто. Помимо желания, требовались еще и природные данные. Именно поэтому хорошие навигаторы, такие, как киферы, ценились на вес гипритида.
Система порталов делала перемещение на межзвездном уровне простым, удобным и максимально безопасным. Каждая раса, пользующаяся порталами, платила незначительный взнос, идущий на поддержание порталов в рабочем состоянии и открытие новых порталов. Не желавшие пользоваться порталами автоматически оказывались на задворках Галактики.
Поэтому сайтены ни в коем случае не станут открывать даже предупредительный огонь по эскадре фортанов, выходящей из портала «Шен-А‑Пять». Скорее всего, они займут оборонительную позицию вблизи орбиты Три-Два-Пять. И предоставят фортанам право первыми открыть огонь. Сайтены любили подобные красивые жесты. Фортаны же вместо этого отправят к ним переговорщика. То есть Алексея Бузина, которого они считают мастером вести переговоры. И ему придется убеждать сайтенов в том, что все происходящее – это всего лишь стратегема. А главные события происходят сейчас не здесь, а в системе Дусамак, где бравые космодесантники обезвреживают базу террористов.
Поверят ли в такую историю сайтены?
А если не поверят, какие действия предпримут?
«История не знает ни единого случая успешного завершения переговоров…»
Звучит не очень обнадеживающе. Однако и не внушает необоснованных надежд.
– Ты вообще-то знаешь, что представляет собой «Карманный справочник переговорщика»? – спросил Нокуар.
– А что он может собой представлять? – дернул плечом Алексей. – Справочник – он и есть справочник.
– Понятно. – Нокуар допил «свон», поставил бокал на стол и поднялся на ноги. – «Карманный справочник переговорщика» появился в биоме примерно триста пятьдесят лет тому назад, – менторским тоном начал фортан. – Его автором является величайший переговорщик всех времен и народов…
– Постой, – перебил Алексей. – Мы же не знаем, кто написал «Справочник».
– И что? – не понял Нокуар.
– Ты говоришь о нем так, будто тебе известно его имя.
– Нет. Я сказал только, что он является величайшим переговорщиком всех времен и народов.
– Вот! – хлопнул в ладоши Алексей. – Ты не знаешь, кто он, но при этом называешь его величайшим переговорщиком!
– И в чем проблема?
– Мы ничего не знаем о его заслугах.
– Он написал «Карманный справочник переговорщика».
– Этого достаточно для того, чтобы называться величайшим переговорщиком?
– Разумеется. Искусство ведения переговоров зародилось…
– Давай обойдемся без экскурсов в историю. У нас на это нет времени.
– В общем, с тех пор как появился «Карманный справочник переговорщика», им пользовались сотни, если не тысячи переговорщиков. И никто не обнаружил в нем ни малейшего изъяна.
– Значит, я стану первым.
– Не обольщайся.
– Что же, получается, для того, чтобы стать переговорщиком, достаточно обзавестись «Справочником»?
– Не имея опыта игры в стак-и‑стакс, ты не сможешь воспользоваться даже «Кратким перечнем стандартных положений».
Стак-и‑стакс была невообразимо заумной фортанской игрой. На Фортане в стак-и‑стакс играли все, от мала до велика. В самом общем виде стак-и‑стакс можно было сравнить с шахматами – в фортанской игре фигуры также перемещались по разделенной на клетке доске. Вот только в игре стак-и‑стакс участвовало по двадцать восемь разных фигур с каждой стороны. И игрок мог сам выбрать из имеющегося комплекта те фигуры, которые считал нужными. А игра шла не на одной, а сразу на трех досках, причем некоторые фигуры могли перемещаться с одной доски на другую. Ну, то есть стак-и‑стакс похожа на шахматы в той же мере, в какой сами шахматы похожи на «крестики и нолики».
– Но я ничего не смыслю в работе переговорщика.
– Переговорщик – это не работа, а мастерство.
– Я – врач. Врач общего профиля. То есть даже не психолог. Ну какой из меня переговорщик?
Нокуар приложил палец к подбородку и изучающе посмотрел на Алексея.
– Почему ты не сказал это командующему?
Алексей только хмыкнул в ответ.
– Почему? – повторил свой вопрос энсин.
– Тому есть множество причин, – буркнул, глядя в сторону, Алексей.
– Ага! – хитро прищурился Нокуар. И указал пальцем на Алексея.
– Что значит «ага»? – растерялся тот.
– Ты согласился стать переговорщиком, потому что у тебя имелись на то причины.
– Ну, разумеется, – сказал Алексей и на всякий случай задумался: нет ли в словах Нокуара какого подвоха? – Всему есть свои причины, – добавил он и снова задумался: вроде бы он все правильно сказал. Не придерешься. – Ничего не бывает просто так, без причин…
Алексей чувствовал, что это еще не все. В смысле, не конец фразы. Что к этому следует еще что-то добавить. В соответствии с правилами общей теории языка. Потому что иначе фраза остается незаконченной. А, как известно, незаконченная фраза хуже неначатой.
Алексей полагал, что поскольку он начал говорить о причинах, то надо бы сказать и о следствиях. Но не успел он еще придумать достойную концовку, как корабль содрогнулся всем корпусом, как будто налетел на преграду, и резко завалился на правый борт. При этом по переборкам пошел гул, как будто кто-то колотил в них обернутой в войлок кувалдой.
На самом деле крейсер, разумеется, не завалился на правый борт. Подобное было невозможно по одной простой причине – в отсутствие внешней силы тяжести понятия «верх» и «низ» являлись в высшей степени относительными. Потолок символизировал верх, а пол – низ. Вот и вся абстракция. Чисто субъективное чувство, будто крейсер начал заваливаться на правый борт, возникло у людей по причине того, что дали сбой гравикомпенсаторы, отвечающие за искусственную силу тяжести на корабле. Но и этого оказалось достаточно для того, чтобы стакан, который Нокуар поставил на стол, свалился на пол, а сам энсин, взмахнув ногами, перевалился через подлокотник кресла, упал на кажущийся наклонным пол, съехал по нему и ударился затылком о дверь каюты. Дверь при этом распахнулась, и, перевернувшись через голову, энсин выкатился в коридор. Алексей не последовал за ним только потому, что успел ухватиться за выскользнувший из стены поручень. Поручни и страховочные пояса выдвигались из спрятанных в переборках ячеек автоматически, как только чувствительные микродатчики фиксировали незапланированные перепады показателей стабильности гравитационного поля. Страховочный пояс позволял зафиксировать тело на одном месте так, чтобы руки при этом оставались свободными. Поручни давали возможность перемещаться по всему кораблю даже в условиях нулевой гравитации. Точно так же, автоматически, получив сигналы от датчиков, сработали магнитные захваты, зафиксировавшие все предметы мебели на тех местах, где они находились.
