Знаменитый русский вопрос «Что делать?» в данном случае
уточняется: что делать при неврастении? Как известно, всегда лучше
предотвратить неприятность, нежели потом исправлять то, что наворотил. Здесь
правила достаточно просты.
Во-первых, следует соблюдать режим труда и отдыха; у
каждого, конечно, он свой, но он должен обязательно быть. Нашей психике
значительно удобней жить по графику, когда же ее постоянно дергают, она может
заартачиться.
Во-вторых, нужно хорошо понимать, что такое отдых. В свое
время было очень популярно выражение «активный отдых». Конечно, побывать на
свежем воздухе, размять собственное тело – дело хорошее. Но нужно помнить, что
такой, с позволения сказать, отдых может превратиться в настоящую работу. Если
же вы чувствуете усталость, то необходимо дать себе возможность тихого и
спокойного отдыха. Перекапывание грядок или пятичасовое бегание за мячом – это
не то, что нужно, чтобы по-настоящему отдохнуть.
Лучше конец дела, чем начало дела, лучше терпение, чем
гордыня: не спеши скорбеть, ибо скорбь обитает в груди глупцов, не говори: «Как
случилось, что прежние дни были лучше этих?», – ибо не от мудрости ты
спросил об этом.
Экклезиаст
В-третьих, следует упорядочить и собственную работу. Не надо
стремиться к какому-то общему идеалу, у каждого из нас свой запас сил: для
разных людей один и тот же объем работы может быть и недостаточным, и
избыточным. Перегрузки даже в молодости – перегрузки, а после 40 – в
особенности. Пощадите свой организм! Если же есть возможность сочетать
попеременно труд умственный и труд физический – обязательно ею воспользуйтесь.
Если все это не помогает, то значит, причина неврастении –
хороший, махровый невроз. Так что, если симптомы неврастении настойчиво дают о
себе знать, не пытайтесь выйти из положения только отдыхом, это все равно не
поможет. У больного неврастенией мозг капризничает, ему нужно помогать, как
обычному больному, – лечением, а для этого обратитесь к врачу-психотерапевту.
Часть 2. Невротические стили жизни
Невроз накрывает только часть наших сородичей,
представителей вида Homo Sapiens, или, как я назвал этот вид в своей
одноименной книге, «Homo-не-Sapiens»
[7]
. Остальные же –
или нашли какие-то компромиссы между своим сознанием и своим подсознанием, или
же у них подсознание от природы менее буйное, что, конечно, облегчает положение
дел. Но отсутствие невроза, вызванного конфликтом между сознанием и
подсознанием человека, еще не освобождает его от «невротической повинности».
Наш инстинкт самосохранения, уволенный и безвременно отправленный в отставку,
не простаивает, он настойчиво желает трудоустроиться, его энергия,
освобожденная от бесконечной борьбы за выживание, должна быть куда-то
направлена, она ищет для себя выхода, ищет и находит. Рассмотрением этих выходов
мы сейчас и займемся, а насчитывается их семь штук.
Глава 1. Труд и трудоголики
Что уж никак не может быть невротическим поведением, так это
труд! Данное утверждение столь же правильно, сколь и глубоко ошибочно. На самом
деле весь вопрос в том, чем этот труд мотивируется, что лежит в основе нашей
неустанной деятельности? Если мы работаем, потому что нам это интересно, если
мы от этого испытываем радость, если этот труд не лишает нас жизни, оттесняя ее
на 101-й километр, если труд для нас – это способ наслаждаться жизнью, то,
конечно, слава такому труду! Однако же посмотрим правде в глаза: для
большинства из нас труд – это необходимость, воспринимаемая, ко всему прочему,
как наказание. Радости от него никакого, одна усталость, а также утомляющее
однообразие – изо дня в день одно и то же.
Впрочем, есть и третий вариант, который встречается
значительно реже последнего, но значительно чаще первого. Имя ему – трудоголия.
Когда человек злоупотребляет алкоголем, его называют алкоголиком, когда же
предметом злоупотребления становится работа, то речь идет о трудоголике. Кто
такой трудоголик? Трудоголик – это человек, для которого работа – все! –
абсолютно и стопроцентно! При этом его почти не интересуют конкретные,
практические результаты деятельности, они воспринимаются как своего рода
«побочный продукт» работы, а весь интерес – в самом процессе.
Эх, тройка! птица-тройка!.. Не в немецких ботфортах ямщик:
борода да рукавицы, и сидит черт знает на чем; а привстал, да замахнулся, да
затянул песню – кони вихрем, спицы в колесах смешались в один гладкий круг,
только дрогнула дорога да вскрикнул в испуге остановившийся пешеход – и вон она
понеслась, понеслась, понеслась…
Н. В. Гоголь
Трудоголик способен часами, днями и ночами сидеть над
телефонами, устраивая какие-то сделки, проводя переговоры, подписывая договоры
и т.п. Он может мучиться над какой-то научной (или околонаучной) головоломкой;
организовывать коллективы художественной самодеятельности и кружки по
интересам; вспахивать грядки и высаживать в средней полосе кокосовые пальмы. Он
может по сто пятому разу разбирать свою старую машину, изобретать
приспособление для чистки картошки; рыбной ловлей заниматься во все времена
года, фанатеть от футбольной команды или певца из поп-группы. Наконец, он может
развивать какую-нибудь случайно попавшуюся на глаза систему маркетинга,
улучшения памяти, омоложения и бог знает чего еще. Он скупает по этому поводу
всю попадающуюся ему на глаза литературу и активно агитирует окружающих. В
другом случае он становится затворником и полностью погружается в свою работу –
научную, творческую, ремесленничество (вязание крючком или продувание
карбюратора) и т.п. «Выход» работы для трудоголика – это просто этап, который
он воспринимает как плацдарм для дальнейших поисков, открытий и занятости; в
целом, он готов трудиться на совершенно абстрактную перспективу.
Конечно, трудоголик будет заверять вас: то, что он делает,
важно для будущих поколений. Он скажет, что его деятельность несет в себе
какой-то скрытый смысл, вообще необычайно важна или еще что-нибудь в этом роде.
Однако все эти объяснения не более чем увертки. Сознание трудоголика пытается
скрыть в этом «порыве трудового энтузиазма» нечто совершенно очевидное: наш
трудоголик находится в состоянии хроническогобегства, он бежит от жизни и от
людей (в человеческом смысле, а не общественном), загораживаясь от них своей
работой. Но почему? Что заставляет его бежать? Опять тревога…
Тревога – это активность, мобилизация. Она необходима
животному для двух вещей – борьбы или бегства, если получится одновременно и то
и другое – вообще замечательно! Работа – именно такое мероприятие. С одной
стороны, человек бежит от реальной жизни со всеми ее радостями и невзгодами, с
другой стороны, он бросается на дело, которое, как правило, не решаемо или не
может быть разрешено, потому что или слишком объемно, или просто нереалистично.
Причем чем сложнее эта задача, тем лучше, потому что тем большее количество
энергии она способна поглотить.
