Только в живом общении мы обретаем собственное, человеческое
лицо, научаемся контролировать свои эмоции и поведение, развиваем и
совершенствуем свою личность. Но это недоступно человеку, погруженному в
мертвые воды Интернета, где все искусственно, а потому и сам он становится
искусственным, ненастоящим.
Это явление встречи с «ты» именно и есть место, в котором
впервые в подлинном смысле возникает само «я».
С. Л. Франк
Поколение Интернета – поколение киборгов, людей, лишенных
способности сочувствовать, сопереживать и быть сильными. Впрочем, объяснять это
утонувшему в Интернете бессмысленно. Ему удобнее общаться с себе подобными, чем
с живыми пока еще людьми.
Глава 4. Зависимость от любви
Как это ни прискорбно, но любовные чувства, равно как и
прочие описанные здесь «забавы», могут быть болезненными, приобретая характер
невротической зависимости. Впрочем, все здесь не однозначно, однако в каких-то
случаях о любви действительно нужно говорить как о болезни, а в каких-то – как
о высшем благе. Если это все-таки болезнь, то какова ее природа?
Любовное помешательство
Что перед нами – болезнь или здоровье, определить достаточно
просто. Во-первых, нужно понять, насколько «больной» адекватен. Во-вторых,
насколько ему хорошо, а если и хорошо, то не скрывается ли за этим «хорошо»
какого-то подвоха. Если использовать представленные критерии, то влюбленный,
безусловно, болен.
Как это обычно и бывает, всякая болезнь есть результат
страдания нормальной, естественной функции организма или мозга. Какая же
функция страдает, когда мы «заболеваем» любовью? Эта функция – один из базовых
механизмов работы нашего мозга, механизм, открытый российским ученым А. А.
Ухтомским и названный им «принципом доминанты».
Принцип доминанты, как мы уже говорили, – это механизм
работы мозга, благодаря которому в нем господствует единственный очаг
возбуждения. Все прочие возбуждения, которых, понятное дело, тьма-тьмущая, не
только не принимаются в расчет, не только не рассматриваются и не реализуются,
но, напротив, тормозятся и переориентируются, можно сказать, сдаются в плен
господствующему возбуждению, переходят в его полновластное и безграничное
пользование.
Считается, что всякий влюбленный безумен. Но можно ли
представить себе безумца, который влюблен? Ни в коей мере. Мои права
ограничиваются неким скудным, неполным, метафорическим безумием: любовь делает
меня словно безумным, но я не общаюсь со сверхъестественным, во мне нет ничего
сакрального; мое безумие – простое недоразумение, заурядное и вообще невидное;
ко всему прочему – оно целиком присвоено культурой; оно не пугает.
Ролан Барт
Передавая свое возбуждение господствующему центру (в нашем
случае, – доминанте любви), они, эти прочие центры, ускоряют его работу,
поторапливают и усиливают его. Головной мозг – это целая вселенная, но порядок
в ней поразительный! Бесчисленные возбуждения, благодаря способности мозга к
образованию доминанты, сводятся, концентрируются, оптимизируются и направляются
на служение единой цели, для достижения одного результата. Замечательно,
любо-дорого смотреть! Однако человек обладает удивительной способностью
использовать себе же во вред то, что, казалось бы, создано природой ему в
помощь! Доминанта – это как раз тот случай…
Что происходит с влюбившимся? Была у него до этого
фатального момента (когда любовь нечаянно нагрянула) жизнь, но вот – «бац!» – и
привет, нет ее больше, с молотка пошла. Страсть пожирает влюбленного, словно
паразит. О чем бы влюбленный человек ни думал, мысли, роящиеся в больной
голове, подверженные неведомой силе любовного тяготения, неизбежно финишируют
на объекте влюбленности.
Все прежние увлечения, занятия и интересы, включая друзей и
врагов, пропадают, словно бы их и не было вовсе! Все время посвящено ему –
«объекту любви». И на работе – мука, и с друзьями – скука, и отдых – не отдых.
Внимание не сосредоточить, ничего не получается, все из рук валится, а перед
глазами (галлюциноз своего рода) стоит Он (Она). И каждый телефонный звонок
звучит, словно глас Господа на горе Синайской, и сердце так от этого звонка бьется,
что того и гляди выпрыгнет из груди. И сна нет, только думы, только мысли –
мысли тяжкие, мысли нежные. Только разговоры беспрестанные внутри головы (бред
своего рода), непрекращающиеся разговоры с объектом любви, разговоры, беседы,
споры, уверения, клятвы, признания, откровения – все внутри головы.
И деньги для больного этой болезнью – не деньги, и время –
не деньги, препятствие – не препятствие, расстояние – не расстояние. А силы-то,
силы столько, что горы можно своротить, звезду с неба достать, достать и не
обжечься, потому что не чувствует он – влюбленный – ничего, кроме жгучей своей
страсти. Ух! Это, друзья мои, играется с влюбленным (влюбленной), как кошка с
мышкой, доминанта…
Как же это сумасшествие может закончиться? Все мы уповаем на
здравый смысл, но сами эти надежды – первый признак его отсутствия. Всякая
доминанта, и любовная в том числе, может сойти сосцены нашей психической жизни,
только если потребность, в ней заложенная, удовлетворится. Или же, второй
вариант, если произойдет какое-нибудь чрезвычайное событие, способное оттеснить
эту доминанту на второй план. Что ж, и то и другое возможно, а финал всегда
печален.
Любовь всегда слепа к недостаткам и стремится к радостям.
Уильям Блейк
Рассмотрим первый вариант. Оказывается, когда объект нашей
страсти отвечает нам взаимностью, желание любить его и дальше начинает внезапно
таять. Месяц, ну полгода – и нет его вовсе! Добившись желаемого, мы перестаем в
нем нуждаться. Стоило ли так усердствовать? Рассмотрим теперь второй возможный
конец любовной доминанты. Допустим, объект нашей любви проявляет себя каким-то
образом, который совершенно не совместим с его образом в нашем внутреннем
пространстве. Мы неизбежно испытываем чувство тяжелейшего разочарования,
кажется, почва уходит из-под ног, а с ней и то, что звалось прежде любовью.
Печально…
Всякие отношения, замешенные на страсти, подобны
бенгальскому огню светят ярко, но не греют и быстро выгорают. Это большое
заблуждение – думать, что такая любовь может длиться вечность, что на таком
фундаменте возможно семейное счастье. Впрочем, влюбленному, больному с любовной
лихорадкой это не объяснишь, доминанта не позволит.
Когда двое находятся под влиянием самой неистовой, самой
безрассудной, самой обманчивой и самой кратковременной из страстей, им
приходится заверять друг друга, что они останутся в этом возбужденном,
ненормальном и изматывающем состоянии до тех пор, пока смерть не разлучит их.
Джордж Бернард Шоу
Однако же за любую ошибку приходится платить: слезы,
разочарование, ненависть, одиночество – вот наша плата. Мы выходим из этой
инфекции под названием «любовь» истощенными, обессиленными, полными тоски и
пессимизма. Не случайно многие, не справившись с этой ношей, пытаются свести
счеты с жизнью. Глупо и бессмысленно, но что поделаешь? Доминанта…
