Стоило мне начать чертить простейшую пентаграмму на кране, как королевский огненный демон, явно не привыкший к такому обращению, проснулся и отомстил мне, выпустив фонтаном из крана струю кипятка.
Впрочем, я была к этому готова, поэтому вовремя отскочила. Опыт не пропьешь! Зато в комнате сразу потеплело.
— Ого, — сказал Отто, когда я вернулась. — Ты даже горячей водой умылась? Вот тебе номерок.
— Зачем? — Я огляделась и поняла. Народу в коридоре стало значительно больше, и деятельный полугном уже ввел систему записи и раздачи номерков, чтобы никто не пролез вне очереди. Теперь, когда номера перевалили уже за полусотню, этим занималась другая дуэнья. Главное — организовать процесс.
— В пятой слева туалетной я огненного демона разбудила, — сказала я.
Отто кивнул, прихватил с собой мешочек с едой и ушел.
Я же поприседала и сделала несколько махов руками, чтобы согреться. К тому же — мало ли что. Все мои знания о жизни королей сводились к недолгому и разрушительному знакомству с королевой Ангелиной. После нашей небольшой, но победоносной войны сил добра «за некроманта» против сил зла «за королеву и некромантию» от дворца остались одни руины. Так что держать себя в физической форме было необходимостью — неизвестно, как далеко распространились фантазии организаторов насчет приближения к реальности.
Когда Отто вернулся, я села к нему на колени, и мы завернулись в одно одеяло.
— Я хочу напомнить, золотце, что тебе нужно на этом конкурсе продержаться как минимум неделю. — Полугном перекинул одеяло мне на плечи и принялся расчесывать мои волосы, исполняя обязанности дуэньи. — Тогда наша поездка окупится.
К шести утра мы все сбились в одну кучу, тесно прижимаясь друг к другу. Магический огонь разводить я не рискнула — вдруг тут стоит какая-нибудь защита или еще что-то, и я одним махом нарушу десяток правил. Не продержусь неделю — Отто потом мне это минимум год будет припоминать и вздыхать о потраченных деньгах.
Как только старинные часы в холле пробили шесть, а от количества девушек в коридоре стало чуточку теплее, двери комнаты регистрации открылись. Вчерашняя строгая дама вышла в коридор и удовлетворенно кивнула.
— Отлично. Мне приятно видеть ваше рвение. Меня зовут Мелисса ня Монтер, и я главная фрейлина.
Мы с Отто переглянулись. Ня Монтер? Родственница Блондина? Или, может быть, даже его мать? Да нет, не мать, а то бы все уже знали, какой высокий пост она занимает, — Блондин любил прихвастнуть связями родителей.
Первая девушка и ее дуэнья зашли в зал регистраций, и дверь за ними захлопнулась.
— Я слышала, что девушек там обыскивают, — сказал чей-то дрожащий голос за моей спиной. — Сам начальник королевской стражи, и девушка должна быть голой!
— Круто! — вырвалось у меня. Портрет начальника королевской стражи я видела в журнале «Самые завидные холостяки королевства» и полностью была согласна с его вторым местом в списке (первое занимал конечно же король, с этим я была не согласна, но меня никто не спрашивал). Отто не ограничился толчком в бок, а еще дернул за косу, сделав страшные глаза. — В смысле, какой ужас! Это же оскорбление чести!
Девушки загомонили. Если я хоть что-то понимала в перешептываниях конкурсанток, не одна я читала этот выпуск журнала, и Отто совершенно зря воспитательно толкался.
В комнату приглашали девушек одну за другой, но никто назад не возвращался. Отто вдруг хлопнул себя по лбу и помчался в нашу спальню.
— Следующая! — сказала ня Монтер.
Я растерянно завертела головой. В принципе я была следующей, но без полугнома заходить в зал мне было боязно.
— Идем, идем! — Лучший друг появился как раз вовремя, прижимая к груди папку со всеми документами.
Зал регистрации оказался тронным залом. У противоположной от двери стены на возвышении стоял трон и несколько кресел, а столы — пиршественные? — были сдвинуты к окнам, образуя длинную линию. За столами сидели суровые проверяющие. Предыдущие девушки проходили собеседования уже в самом конце ряда, а первые, вместе с дуэньями, с кислыми лицами смирно стояли у противоположной стены.
— Прошу, — сказала дама, указывая мне на первого «экзаменатора».
Им оказался жрец Богини Рода. Он попросил протянуть руку и коснулся ладони золотым колечком на серебряной цепочке. На листе бумаги перед ним через мгновение высветился небольшой текст.
— Так-так, — пробормотал жрец. — Брак заключен… расторгнут два месяца назад в храме Чистяково… А почему же расторгнут?
— Не сошлись в жизненных целях, — мрачно сказала я.
— И каковы же ваши жизненные цели?
Я быстренько мысленно пересмотрела весь свой список жизненных целей, пытаясь выбрать из него те, которые бы подошли будущей королеве.
— Жить и радоваться жизни.
— А у мужа?
— Он некромант, — позволила я себе маленькую месть. — Какие у него могут быть жизненные цели?
— Хм… то есть вы не знали, что он некромант, когда выходили за него замуж?
— Что вы! Конечно, знала! Я всегда с крайней осторожностью отношусь к выбору близких людей. Просто муж… очень удачно прикидывался нормальным.
Будешь знать, скотина, как бросать меня в ночи. Ничего, ничего, я только начала топтаться по твоей репутации!
— А потом?
— А потом мы расстались, спокойно, как и подобает двум взрослым людям, и каждый пошел своей дорогой.
Жрец задумчиво переплел пальцы, не отводя от меня взгляда. Я почувствовала, как моей ауры коснулось заклинание. Отто, стоявший рядом, глубоко вздохнул, давая мне понять, что тоже это заметил. Я на ощупь вытащила из-за пазухи защитный артефакт — прошли те времена, когда магические штучки висели у меня на простых шнурках или цепочках. Теперь к каждому артефакту прилагалась своя цепочка с уникальным плетением серебряных колечек. Я в мгновение ока, лишь прикоснувшись к цепочке, могла безошибочно активировать любой из них.
— Панна, — сказал жрец, легонько улыбнувшись, — я, несомненно, рад, что у нас такие подготовленные конкурсантки, однако вы должны позволить мне наложить на вас заклятие Правды. Поймите, я не могу допустить, чтобы во дворец явился какой-нибудь обиженный некромант только потому, что вы не рассказали о браке всей правды.
Это прозвучало резонно, поэтому я сжала артефакт в руке, блокируя его действие.
— Наш брак распался по его инициативе, и он, совершенно точно, во дворец возмущаться не явится. Он вообще знать меня не желает. — Голос предательски сорвался.
Жрец удовлетворенно кивнул и задал следующий вопрос:
— Так вы решили участвовать в конкурсе, чтобы залечить свое разбитое сердце?
— Нет, — абсолютно честно ответила я.
— А почему?
— Мм… Я считаю, что в данный момент этот конкурс очень нужен мне для достижения цели «жить и радоваться жизни». Вы не думайте, я не собираюсь власть захватывать или еще что-нибудь в этом роде!
