— Пошел вон отсюда! — тихо, но твердо сказала я. — Ты сам психуешь и меня заводишь. Пойди чаю попей. Или булку съешь. Эти люди — профессионалы, доверься им. И, Лим, если ты еще раз себе позволишь так мне грубить, я найду способ отомстить. Не забывай, что я тебе не комнатная болонка!
Блондин молча смотрел на меня, крылья породистого носа трепетали от едва сдерживаемого бешенства. Я похлопала его по руке.
— Иди, попей чаю.
Он резко развернулся и ушел.
— Снимайте платье, — велела я девушкам, которые активно обсуждали инцидент с помощью взглядов и движений бровей. — Давайте попробуем бирюзовое, как Лим предложил.
В бирюзовом платье мое лицо приобрело оттенок свежеподнятого зомби. Я порадовалась про себя, что Блондин еще хуже подбирает цвета, чем я, и попросила девушек одеть меня на их вкус, но так, чтобы я не теряла своей индивидуальности и не превратилась в куклу-аристократку. А взамен пообещала рассказать самые последние новости о покушении на короля в выставочном центре.
Через час я с удивлением рассматривала себя в зеркале. Это была привычная я — юбка, рубашка, куча бижутерии, волосы, скрученные на затылке в небрежный узел, — и одновременно совсем другая я. Уверенная в себе. Эффектная. Смелая. Сильная. Яркая. Невероятно прекрасная.
— Как? — спросила я охрипшим от волнения голосом. — Как вы это сделали?
Девушки улыбнулись и развели руками:
— Подчеркнули вашу индивидуальность, как вы и просили.
— Неужели я… такая?
— Такая.
Наверное, они это сказали только потому, что я поделилась с ними свежими сплетнями, но так хотелось в это поверить! Полюбовавшись собой еще немного, я вышла в комнату, где меня ожидали Отто с Лимом. Шла я осторожно, будто боялась расплескать новую себя и опять превратиться в самую обычную Олу.
В комнате ожидания причесанный, нарядный, с покрашенными в природный черный цвет волосами Отто меланхолично жевал крохотные бутербродики. Блондин нетерпеливо ходил туда-сюда. Лим тоже выглядел по-новому — как настоящий вельможа, сын графа. Светлые волосы красиво уложены, а одежда подчеркивала спортивную фигуру, скрыв последствия ленивого образа жизни. Блондин обернулся на мои шаги, и его глаза округлились.
— О! — сказал он, обходя меня кругом. — Надо же.
— Нравлюсь? — спросила я. Совсем меня не радовала надежда, прозвучавшая в моем голосе. Вот уж хвост распустила, и перед кем? Это же Блондин, тот самый, который издевался надо мной в Университете! Который дружил с Леваном и его братом!
Блондин обошел меня еще раз, хмуря брови, а потом шепнул, делая вид, что ласково меня обнимает:
— Как же я рад, что ты никогда не станешь моей женой!
— А уж как я рада — словами не передать, — не осталась я в долгу. Мог бы и комплимент сказать.
— Ну что, идем? — спросил полугном. — Или ты еще есть будешь?
— Нет, меня уже покормили. Отто, как я выгляжу?
— Мм… — Лучший друг, который обычно замечал во мне все изменения, наморщил лоб. — Ты имеешь в виду твою новую одежду или вообще?
— Вообще. Какое я впечатление произвожу?
Полугном пожал плечами:
— Такое же, как обычно.
— Как обычно? — удивилась я.
Блондин нетерпеливо махнул рукой.
— Ну же!
Пока мы шли к карете, я допытывалась у Отто:
— А что, во мне совсем ничего не изменилось? Тебе не кажется, что я стала какой-то иной… лучше, что ли?
— Мм… — Полугном потянулся к бороде, но остановился, вспомнив, что нужно продержаться причесанным хотя бы до окончания церемонии. — Ола, ты выглядишь… как обычно! Ну что тебе еще нужно? Сказать, что ты ослепительна, прекрасна и достойна приема у короля?
— Она выглядит собой, — сказал Блондин хмуро. — Просто ты этого не замечаешь, потому что она для тебя всегда такая.
Я села в карету и стала смотреть в окно, пытаясь насладиться видами столичных улиц. Но в конце концов не выдержала и спросила у Лима, который сидел рядом, готовясь изображать любящего жениха.
— А что ты во мне увидел? Кажется, ты был удивлен там, в салоне.
— Что я увидел? — Он задумчиво пригладил прическу. — Что ты повзрослела. Да. И что ты стала опасной.
— Опасной?
— Да. Поэтому я и рад, что ты никогда не станешь моей женой. Вечная борьба за главенство — это не семейная жизнь. К тому же…
Он замолчал и принялся рассматривать перстни на пальцах. Мы с Отто переглянулись. Полугном просигнализировал мне мимикой, чтобы я выяснила, о чем же Блондин умолчал.
— К тому же, — что? — спросила я. — Ну же, скажи! Ну пожалуйста!
— К тому же — сказал Лим так решительно, словно собирался нырнуть в прорубь, — я очень рад, что сейчас мы не враги. Видел я, что происходит с теми, кто вам обоим мешает.
— Зато с нами очень приятно сотрудничать, — заметил Отто.
— Только с многостраничным контрактом, в котором будет регламентирован каждый чих, — со смешком сказал Блондин. — Тетя мне уже рассказала, что с документами вы тоже обращаетесь на профессиональном уровне.
Я снова почувствовала себя обновленной, смелой и яркой. Если уж даже Блондин признал мою замечательность, это многого стоит.
Мы приехали в королевский дворец, основную резиденцию Теодоро Тринадцатого. К моему сожалению, я мало что могу рассказать о дворце — я была в восторге и в смущении одновременно. Разве могла когда-нибудь мечтать о том, что я, Ольгерда Ляха, дочь простых тружеников из маленького провинциального городка, попаду не только на прием к королю, но и еще буду награждена за его спасение!
Блондин решительно волок меня за собой, не давая остановиться и разинуть рот на очередную диковинку. Периодически он с кем-то раскланивался, я бездумно кивала и улыбалась. Блестящая широкая лестница, пестрые залы, коридоры, огромные позолоченные двери, стража в мундирах… Мы попали в тронный зал. Я обернулась к Отто, ища моральной поддержки. Он выглядел потрясенным, но все же выдавил из себя ободряющую улыбку.
Голос герольда, объявляющего наши имена, прозвучал для меня словно гром. Блондин потянул меня за собой. Как у него получалось делать вид, будто мы чинно идем милой парой, и скрывать, что он практически тащил меня, от волнения ничего не соображающую? Наверное, этим даром аристократы обладают с рождения. Я бросила взгляд вправо — лицо Лима было любезной, ничего не выражающей маской. Зато у стены я увидела всех потенциальных королевских невест с пани ня Монтер во главе.
Девушки бросали на меня злобные взгляды. Я почувствовала, как накалился мой артефакт от сглаза и проклятий. Если он не выдержит, последствия будут непредсказуемыми.
Но не успела я как следует испугаться, как вдруг все прекратилось. Рианна улыбнулась мне и неожиданно поприветствовала салютом, который боевые маги адресовали только своим коллегам. Помнится, в Университете это было поводом для лютой зависти нашего факультета. Тогда нас немного утешало, что даже не все маги-практики удостаиваются этого салюта.
