Вот только теперь я понял, что не зря совершил эту поездку. Виктор не сам покончил счеты с жизнью. Его вынудили, заставили это сделать. Кто? С какой целью? На эти и многие другие вопросы мне теперь и предстояло найти ответы.
Для контроля я еще раз ввел себя в состояние экстравосприятия и перед моим внутренним взором снова промелькнули эти холодные глаза. Только теперь в них сквозило некое удивление. Они смотрели прямо на меня, в упор, из небытия… Потом все исчезло. И снова внизу шумел ветер, бились о парапет набережной волны, а рыбаки…
— Эй, мужик! — услышал я голос сквозь шум ветра, обращенный явно ко мне. — Ты тоже пришел топиться?.. Все с ума посходили от пьянки. Иди домой! Проспись! Мужик, ты меня слышишь?!
…Стоя сбоку от автоматических дверей метропоезда и не обращая внимания на входивших пассажиров, я прикидывал свои возможные действия по выяснению обстоятельств, предшествовавших гибели Виктора. «Мне необходимо будет проследить буквально шаг за шагом, день за днем жизнь Воробьева, — думал я. — А начинать надо с визита к Роману Братееву, который когда-то служил вместе с Виктором в Московском уголовном розыске». Воробьев в свое время знакомил нас и потому я мог приехать к нему без предварительной договоренности о встрече. К тому же Братеев жил недалеко от моего дома и это меня особенно устраивало.
Купив в «комке» у метро «Кантемировская» бутылку водки, я свернул к длинному шестнадцатиподъездному дому, возведенному на моей памяти на месте большого оврага.
Братеев «на мое счастье» оказался дома. Он даже не удивился моему приходу, проговорив: «Я уже слышал про Виктора…»
— Надо его помянуть, — сказал я, доставая из кармана плаща бутылку.
— Пошли на кухню, чтобы жену с дочкой не беспокоить.
Мы выпили по сто граммов и больше до конца разговора не притрагивались к бутылке. Я внимательно слушал и запоминал все, о чем рассказывал Братеев.
…Начальник отдела МУРа полковник милиции Касьянов выглядел уставшим и не выспавшимся. Роман даже шепнул Виктору:
— Касьянов вторую ночь в управлении. Нас ему в помощь определили. Состоится важная операция!..
Кроме молодых сотрудников в кабинете находилось еще двое опытных оперов, которых прикрепили старшими к практикантам, пришедших в милицию после увольнения из армии.
— Квартирные кражи одолели, — сетовал полковник, приглаживая редкие курчавые волосы на голове. Это как эпидемия. Представляете, какой расклад? Каждые две минуты на просторах России происходит очередное ограбление квартиры. А через каждые пятнадцать минут случается вооруженное нападение на самих хозяев квартир.
— Это когда преступники застают хозяев дома, — дополнил капитан Вишин, покосившись на стажеров.
— А мне подчас даже странным кажется, что еще попадаются нам в руки невооруженные грабители… — подал голос и старший лейтенант Федоров. — Холодное оружие я уже в расчет не беру. Пистолеты, обрезы охотничьих ружей, а теперь все чаще и чаще автоматы — вот с чем теперь берут квартиры преступники.
— Жулье обнаглело, — согласился полковник, кивнув большой лобастой головой. — Лезут-то они в квартиры почему? Надеются, что хозяева держат доллары в чулках, а не в банках.
— К тому же суды нас крепко подводят, — с кислой миной на лице проговорил капитан Вишин. — Есть, видишь ты, такая статья в новом Уголовном кодексе — скупка краденого. Если ее применять с умом, то за такие «покупки» виновные должны сидеть в тюрьме хорошо и долго. Однако в последние годы что-то не припомню случая, когда бы эта статья оглашалась в судах.
— Это факт! — поддержал его старший лейтенант Федоров. — Известно ведь, что любое ограбление только тогда чего-нибудь стоит, когда есть кому украденное или награбленное сбыть.
Капитан Вишин стукнул кулаком по столу:
— Да я лично знаю в лицо некоторых скупщиков краденого, а что толку!.. Возьмешь их за шкирку, приведешь в суд, но любой самый бездарный адвокат сразу тычет тебе фразу из УК, которая гласит, что наказанию подвергается только тот скупщик, который точно знает, что покупает краденое. Доказать же это практически нереально.
— Невозможно! — поддакнул старший лейтенант.
Вести долгие разговоры «за жизнь» сотрудникам отдела не пришлось. Поступил вызов, и они тут же выехали на место преступления, захватив с собой, хотя и не очень охотно, практикантов.
В машине полковник Касьянов, лично возглавивший концовку сложной многоходовой операции, ввел практикантов в курс дела:
— Мы давно следим за двумя квартирными ворами. Один из наших подопечных «вор в законе». Удалось даже установить, кого и когда они грабанут. Кстати, там наверняка сработал наводчик, хорошо знавший богатую семью. Тут уж никакие металлические двери не спасут, никакие секретные замки не уберегут. Если «законник» пошел на дело — пиши пропало. Он обделает его непременно. В данный момент воры уже в квартире, как нам сообщила «наружка». Нашими людьми блокирован выход из подъезда. Преступников необходимо взять с поличным…
Роман и Виктор непосредственно не участвовали в операции по захвату квартирных воров. Они просто сидели в салоне «Волги» и с любопытством наблюдали за тем, как развивались события.
Все было, как в кинодетективе. Осторожно приоткрылась дверь, из-за нее появился белобрысый парень лет девятнадцати. Не заметив опасности, он снова исчез за дверью, а затем вышел опять, согнувшись под тяжестью набитого до отказа рюкзака. Следом за ним появился высокий мужчина с желтым болезненным лицом и в кепочке-американке, сдвинутой на глаза.
И тут же к подъезду с четырех сторон подскочили оперативники.
Мужчину в кепочке обезоружил опер Федоров. А вот капитан Вишин сплоховал. Молодому вору удалось вырваться из его рук, стукнуть кастетом по голове второго милиционера и скрыться за домом.
Не дожидаясь приказа, Воробьев выскочил из машины и со всех ног бросился догонять беглеца. Вор пытался как можно быстрее достичь противоположного конца улицы, где стоял грузовик. Но оттуда ему навстречу выскочили трое сотрудников милиции. Он резко остановился, выхватил из кармана пистолет и трижды выстрелил в сторону грузовика. Затем он крутанулся на месте и ринулся в ближайшую подворотню.
Воробьев преследовал его минут десять, не давая передышки. Наконец вор окончательно выдохся, забежал в проходной дворик и, спрятавшись за мусорными баками, открыл огонь по Виктору.
Сколько раз уже за свою, в общем-то, недолгую жизнь слышал бывший старшина-пограничник посвист пуль над своей головой! Но то было в горах Чечни и Таджикистана, где он проходил срочную службу. А здесь, в центре Москвы, услышать такое он никак не предполагал. И отвечать ему было нечем. Пока еще младшему лейтенанту милиции, только-только зачисленному в штат, оружия не выдали. И тогда Воробьев решил схитрить и повторить трюк, который проделал однажды в горах Чечни, выкуривая из-за укрытия боевика. Он начал «качать маятник», то появляясь из-за угла дома, то прячась за соседним. Каждый такой «качок» заставлял белобрысого делать два-три выстрела. Когда же, по расчетам Воробьева, у того кончились патроны и он должен был, по крайней мере, перезарядить обойму, Виктор одним броском достиг укрытия, где сидел вор, и ударом ноги выбил у него из рук оружие, а затем передал задержанного подскочившим сотрудникам.
