– И не говори! – поддакнул Семен.
Игорь едва не подавился от резкого толчка. Выругался в сердцах – ломоть хлеба с тушенкой выскользнул из рук и теперь погряз где-то в соломе на полу. Танкисты прильнули к крохотным оконцам, друг дружку подталкивают, несколько пар глаз впились в медленно проползающие бесконечной вереницей вагоны: теплушки, накрытые брезентом платформы, насыпные емкости.
Баир не стал толкаться локтями – он направился к двустворчатой огромной двери по центру вагона. Руки обхватили отполированный десятками ладоней поручень огромного воротного замка, с силой надавили, огромная жила вздулась на лбу старшины. Ворота сдвинулись, сквозь возникшую щель внутрь ворвалась полоска света, но дальше створки не идут – стопор замка клинит ход.
Но и сквозь щель можно спокойно увидеть, как зачастили железнодорожники. Они суетятся возле вагонных осей, торопливо простукивают металл. Скрипят вагонные рессоры, поезд катит вперед со скоростью улитки.
Дальше начинается платформа и сразу же замаячил простой люд, с каждым метром их становилось все больше и больше, они толпятся, толкаются, все чаще в руках нехитрый скарб, тюки и чемоданы. По краям платформы стоят бойцы, винтовками оттесняют людей от края платформы.
Вновь взвизгнули колодки тормозов, вагон качнулся и встал как вкопанный. Снаружи гомон сотен людей, выкрики, ругательства. Раздался свисток, танкисты переглянулись – к чему это? Щелкнула защелка на двери, затем вторая, третья – стопор отпустил ворота, и они с легкостью открылись. Танкисты щурятся, – яркий свет бьет по глазам, выбивает слезу. Перед ними выросли три рослые фигуры – командир с двумя шпалами на петлицах, чуть позади – двое автоматчиков-лейтенантов, на груди ППШ, большие пальцы на курках.
– Выходите по одному! – холодно скомандовал капитан. Танкисты переглянулись.
У Игоря внутри все похолодело. Неужели нас сейчас арестуют, пронеслось в голове у него. Но за что? Лейтенант бросил взгляд на капитана, лицо будто высеченное из камня, лишь глаза уставились на Игоря, огромные зрачки пилят, прожигают насквозь. Сделалось страшно вдвойне. В голове тут же вспомнилось, как четыре года назад, в 37-м вот так же пришли за их соседом по коммуналке. Дегунин, кажется, так его фамилия была. Точно! – вдруг вспомнил Игорь своего соседа. Дегунин Иван Федорович, военный инженер. Вот точно так же пришли за ним. Ночью, кажется, часа в четыре утра. Хотя он держался молодцом, был спокоен, все уверял – там, мол, разберутся. И отпустят. Но не отпустили.
Стоп! Но ведь по форме вроде не НКВД – обычная фуражка, черные капитанские петлицы, на них блестит фигурка танка из желтого металла – такая же, как и у него. На груди пара боевых медалей. И все.
– Давайте живее! Время не ждет! – громче повторил команду капитан. Автоматчики за его спиной косятся по сторонам. – Нас ожидают машины. Техники остаются на разгрузке танков!
– Эх, была не была!.. – едва слышно произнес Игорь и шагнул из вагона.
И тут же его и остальных танкистов во главе с мрачным капитаном подхватил и понес людской поток. Капитан протискивается вперед. Но так смогли пройти метров двадцать, не больше. Капитан начал что-то кричать, приказывать, ругаться, но из-за гомона толпы слов его разобрать невозможно.
– Немцы!.. – вдруг грянул чей-то крик.
– Немцы, немцы! – тут же подхватили, понесли дальше. – Фашисты!..
Толпа дрогнула, гомон перешел на крик. Рядом с Игорем завизжала какая-то женщина, тут же заголосил грудной ребенок.
Вскоре он будто сжался в комок, руки сами собой задрожали, внутрь будто пробралась огромная ледяная рука и начала рвать внутренности на куски – вой! Он услышал тот самый вой, который принесли с собой немецкие самолеты там, на железнодорожной насыпи. Глаза судорожно бегают по небу, вдруг Игорь замер. Так и есть – к ним приближается фашистский «мессер», хищная размалеванная морда на блестящем металле с легкостью горячего ножа в сливочном масле рассекает воздух.
Ударили пулеметы. Рядом с Игорем кто-то взвизгнул, захрипел. Лейтенант повернулся и тут же отпрянул в сторону – крупнокалиберные пули прошили какого-то мужичка насквозь, превратив всю верхнюю часть тела в окровавленный фарш.
Солдаты уже не пытаются удержать толпу на платформе. Они спрыгнули с платформы и открыли огонь из ружей по пикирующему немецкому самолету. Но тщетно – стервятник Геринга, будто в насмешку, машет крыльями бойцам.
Людское море проникает в первые попавшиеся вагоны – лезут даже в выдавленные окна. Лишь бы подальше от пулеметного огня фашистского стервятника. Лезут, карабкаются, а заодно погребают под собой менее проворных и сильных.
Еще одна пулеметная очередь рассекла воздух. Вой вновь резанул по ушам. И вновь несколько человеческих тел, в одно мгновение изуродованных до неузнаваемости, огромные лужи крови быстро расползаются по бетону платформы, кровь прилипает к сапогам и ботинкам, разбрызгивается в стороны.
Толпа взбесилась окончательно. Со всех сторон – крик, плач, стенания. Игорь, не разбирая дороги, через силу, сжав зубы до боли в скулах, протискивается вперед. Перед глазами мелькают перекошенные от ужаса лица. Женские, мужские, детские…
Платформа под ногами внезапно кончилась. Игорь вскрикнул, провалился в пустоту. Зашуршала щебенка, бок вспыхнул тупой болью – кто-то больно ткнул то ли коленом, то ли локтем. Протасов поморщился, хотел было подняться, не успел – чья-то рука крепко ухватила его за шиворот и дернула в сторону. Перед глазами все прыгает, сливается в мутную картину.
– Давай, лейтенант, еще пару метров! – услышал знакомый голос Игорь. Капитан, вспомнил Протасов.
Цепкая рука отпустила Игоря. Лейтенант наконец перевел дыхание, осмотрелся. Их отряд в шесть бойцов – один из автоматчиков где-то потерялся – остановился возле железнодорожных платформ, брезент накрывает причудливо изогнутые формы. Пушки, про себя произнес Игорь. Двенадцать пушек, скорее всего «сорокапяток».
– Вы меня слышите, товарищ лейтенант? – наконец донеслось до слуха Протасова. Он оторвал взгляд от платформ и повернулся на голос. На него исподлобья смотрит капитан. Бритая до блеска голова без фуражки. Рядом пытаются отдышаться Семен, Роман и Баир. Горобец с каждым вдохом болезненно морщится, хватается рукой за грудь.
– Да, товарищ капитан! – громко отозвался Игорь, вытянулся в струну, ладонь приставил к виску. – Слушаю вас внимательно.
– Непохоже, лейтенант… – проворчал капитан и тут же громогласно добавил, его взгляд упал на окровавленный правый рукав и шею Игоря: – Ты что, ранен, лейтенант?
– Где? – испуганно проговорил Игорь и стал осматривать себя. – Куда?
Его обступили друзья-танкисты. Семен осторожно дотронулся до окровавленного плеча, глаза тревожно смотрят на лейтенанта.
– Что там? – трясущимися губами произнес Игорь. – Задело, да?
Но Семен облегченно выдохнул.
– Это просто кровь. Никакой раны нет. Просто кровь.
