Так как добавить к сказанному было нечего, Джорджиана встала, и мужчины последовали ее примеру.
– Одну минутку, моя дорогая, – раздался голос лорда Уинсмера. – Необходимо располагать всеми сведениями. – Улыбнувшись Джорджиане, он спросил: – Вы упомянули капитал в ценных бумагах. Каков текущий баланс?
Мистер Уитуорт-старший просиял. Названная им сумма весьма удивила лорда Элтона, заставив его вздернуть брови.
Когда лорд Уинсмер снова повернулся к Джорджиане, на его губах играла загадочная улыбка.
– Боюсь, дорогая моя, что, как только эта новость распространится, поклонников у вас значительно прибавится, причем не у всех из них будут честные намерения.
* * *
Белла высказала такое же мнение, когда во время позднего завтрака Артур рассказал ей о наследстве Джорджианы. Доминик от приглашения отказался, сославшись на неотложные дела.
– Нечего и думать, что удастся это скрыть, Джорджи, – сказала Белла, немного придя в себя от такой ошеломляющей новости. – Ты наследница, невзирая даже на то, что Хартли-Плейс разваливается на части.
Джорджиана все еще пыталась восстановить душевное равновесие.
– Но ведь если мы никому не скажем, никто и не узнает.
Белле хотелось закричать. Ну какая знатная леди, перед которой открыты все дороги, повела бы себя схожим образом, узнав, что унаследовала огромное состояние? Мысленно Белла снова послала проклятия в адрес неизвестного мужчины, похитившего сердце ее подруги. Доминик его еще не нашел, это очевидно. После спасения Джорджианы накануне он остался на холодный ужин. Белла легко могла себе представить, что он сделал с Чарльзом, даже если бы не заметила, как он быстро снимает с руки платочек и прячет в карман, думая, что никто не видит. Она охотно верила его заверениям, что Чарльз никогда больше не посмеет побеспокоить Джорджиану и, скорее всего, не задержится в Англии надолго. Договорившись с Артуром сопровождать Джорджиану на следующее утро к адвокатам, Доминик погладил Беллу по щеке и ушел… оставив ее одну претворять в жизнь непростую задачу – убедить Джорджиану забыть о своей несчастной любви и выбрать мужа из числа окружающих ее влюбленных аристократов.
Тут Беллу осенило.
– Джорджи, дорогая моя, нам нужно тщательно спланировать твою дальнейшую линию поведения. – Она замолчала, старательно подбирая слова. – Как только слух о твоем наследстве распространится, тебя не оставят в покое. Возможно, будет лучше определиться прямо сейчас.
Джорджиана подняла голову от своей тарелки и посмотрела подруге в лицо. Махинации Беллы ее совсем не обрадовали. Все же она не могла сдержать улыбки, прочтя мольбу в глубине обращенных на нее голубых глаз. Джорджиана понимала, что подруга действует из лучших побуждений. Однако она ответила:
– Прекрати, Белла!
Белла сконфуженно замолчала, но скоро снова бросилась в наступление.
– В самом деле, Джорджи, что ты планируешь делать?
– Боюсь, моя дорогая, – вмешался Артур, – что на этот раз Белла права.
Белла поморщилась от такого выбора слов.
– Как только все узнают о вашем богатстве, на вас объявят охоту.
Джорджиана со вздохом отодвинула от себя тарелку. Слуги из столовой были отосланы, чтобы можно было спокойно разговаривать. Встав из-за стола, она взяла с маленького бокового столика чайник и наполнила сначала чашки Артура и Беллы, а потом и свою, и лишь после этого ответила на вопрос Беллы.
– Я не знаю. Прошу вас, никому не говорите о моем наследстве.
Артур согласно кивнул.
– Как пожелаете, моя дорогая, – сказал он, пронзая жену строгим взглядом.
Белла надула губы, но вскоре все же сдалась:
– Что ж, хорошо. Но это все равно не поможет. Такие новости никогда долго не хранятся в тайне.
Глава 8
Еще до конца недели Джорджиане пришлось убедиться в справедливости слов Беллы. Со всех сторон она ловила на себе проницательные, оценивающие или снисходительные взгляды. Джорджиана пришла к заключению, что клерки в конторе мистеров Уитуортов или даже сами адвокаты оказались куда менее сдержанными, чем она наивно полагала.
Белла, разумеется, принимала это внимание как должное, все еще надеясь, что Джорджиана поддастся уговорам какого-нибудь из наиболее настойчивых кавалеров. Сама же Джорджиана с гневом думала о том, что такая ситуация у любой девушки может до конца жизни отбить охоту выходить замуж. Как ей поверить в искренность джентльмена, уверяющего, что любит ее, а не финансовое благополучие, которое сулит ему их брак, когда все вокруг ведут себя так, будто ее вновь обретенное состояние представляется делом первостепенной важности?
Раздраженно фыркнув, Джорджиана перевернулась на постели и стала дергать ногами в воздухе, чтобы расправить юбки. Она удалилась в свою комнату отдохнуть перед ужином и приемом у Мессингемов. Впервые со времени ее приезда на Грин-стрит Белла последовала ее примеру и тоже решила прилечь после обеда. Рассматривая рисунок полога из розового шелка, Джорджиана размышляла о своей подруге. В последнее время Белла явно больше уставала, хотя румянец на ее щеках уж никак не являлся показателем недомогания. Все же Джорджиана не понимала, зачем Белле нужны эти бесчисленные балы и приемы. Для нее самой блеск бесконечной череды балов и приемов быстро померк и уже не вызывал прежнего душевного трепета. Теперь она отлично понимала жалобу Беллы на скуку.
Джорджиана перевела взгляд на гардероб, в котором висели ее платья. Надевая свои новейшие приобретения, она всегда приводила Беллу в восторг. Джорджиана усмехнулась. Ну как ей было отказать Белле в такой маленькой услуге, когда та всю свою энергию направляла на устроение ее, Джорджианы, будущего. И ничто, похоже, не могло сбить Беллу с выбранного пути – ее обожаемая Джорджи должна стать женой аристократа.
Глядя на пробивающийся через щель в занавесках солнечный луч, Джорджиана в очередной раз дивилась причудам судьбы, подарившей ей приемную сестру. Она быстро поняла, что, получая заботу и любовь человека, нужно платить ему тем же. Однако в одном Джорджиана оставалась непреклонной: она выйдет замуж по любви или навсегда останется старой девой.
При мысли о любви перед ней возникло прекрасное лицо, напоминающее застывшую маску, с яркими голубыми глазами, которые, глядя на нее, затуманиваются и темнеют. Джорджиана решительно прогнала этот образ, уверяя себя, что мечты свойственны лишь детям.
Правда заключалась в том, что, не имея поддержки лорда Элтона, она, возможно, сбежала бы обратно в Италию сразу после сделанного в «Линкольнз инн» открытия. Теперь ей стали совершенно ясны истинные намерения Чарльза, этого дьявола во плоти. Он решил жениться на ней до того, как она узнает о своем наследстве. В таком случае, как объяснил ей Доминик, она, скорее всего, до конца дней своих пребывала бы в неведении касательно истинных размеров своего состояния, так как все ее имущество перешло бы в распоряжение Чарльза, ее законного мужа.
