Джорджиана с трудом осознала, что Доминик мило ей улыбается, уверенный в своей победе. Окинув взором бальный зал, она с ужасом осознала, какова была его стратегия. Хотя они и танцевали среди других пар, все глаза были устремлены только на них. Джорджиана густо покраснела.
Заметив это проявление смущения, лорд Элтон рассмеялся:
– Не волнуйтесь. Вы прекрасно выглядите. Подумайте только, какая из нас получилась красивая пара.
Джорджиане очень хотелось наградить его гневным взглядом, но эмоции не позволяли.
Глядя на нее сверху вниз, Доминик любовался ее ореховыми глазами, кремовой кожей, роскошной россыпью золотистых кудрей.
Когда танец окончился, Джорджиана ожидала, что Доминик поклонится и вернет ее Белле, но он лишь положил ее руку себе на сгиб локтя и повел прочь из бального зала. Не в силах сопротивляться, Джорджиана покорно последовала за лордом Элтоном в коридор.
Подозревая, что их прогулка вовсе не бесцельна, во что он явно хотел заставить ее поверить, Джорджиана вопросительно посмотрела ему в лицо и была награждена ослепительной улыбкой.
– Принимая во внимание ваше неверное представление о моих к вам чувствах, любовь моя, я решил, что нужно найти тихое местечко, где я смог бы переубедить вас.
Джорджиана отчаянно пыталась придумать какой-то логичный ответ, но в голове не осталось ни единой связной мысли. В конце длинного коридора Доминик повернул направо, открыл стеклянную дверь и пропустил Джорджиану вперед.
Лианы и фикусы росли в больших кадках, искусно расставленных, чтобы создать иллюзию тропического леса. Цикламены радовали всполохами цвета в зеленой листве. В центре круглого выложенного плиткой дворика мелодично журчал фонтан. Нигде не было видно ни души.
Джорджиана представления не имела, что намеревается сказать ей лорд Элтон. Она разрывалась между желанием послушать его и предчувствием неразумности этого. Выбора у нее, по сути, не было, так как Доминик уже мягко подвел ее к стоящей неподалеку простой железной скамье. По его кивку Джорджиана села, и сам он опустился рядом с ней, тут же взяв ее за руку и не выказывая намерения отпустить ее.
Понимая ее нервозность, Доминик успокаивающе улыбнулся и, поднеся к губам ее пальцы, стал не спеша целовать каждый в отдельности, не сводя с нее взгляда. Он отметил, как расширились ее ореховые глаза и участилось дыхание. Довольный произведенным эффектом, лорд улыбнулся своей дьявольской улыбкой.
– На чем же мы остановились, когда вы столь внезапно покинули комнату нынче днем? Ах да! Вы полагаете, что я влюблен в леди Чэнгли и намерен жениться на ней. – Доминик вопросительно посмотрел Джорджиане в глаза, явно ожидая подтверждения.
Чувствуя себя пойманной в ловушку, Джорджиана покраснела. Снова улыбнувшись, Доминик серьезно продолжил:
– Должен заметить, я вовсе не одобряю идею того, чтобы джентльмен обсуждал с кем-то свои амурные похождения, и менее всего со своей будущей невестой. Молодым леди не полагается знать об удовольствиях, которым предаются женщины вроде леди Чэнгли. Однако раз уж вы слышали об этой даме, не стану отрицать существовавшей между нами непродолжительной связи, окончившейся за несколько недель до того, как я познакомился с вами.
Доминик сделал паузу, давая Джорджиане возможность в полной мере осознать смысл его слов. Девушка слушала с предельным вниманием, ловя каждое слово. Доминик не сомневался, что она запомнит все сказанное им, даже если сейчас на ее лице и не отражается понимание значимости этого.
Он принялся украдкой поглаживать большим пальцем ее ладонь.
– Подобно всем прочим состоятельным неженатым пэрам, я являюсь объектом охоты особ вроде леди Чэнгли. Она недальновидно решила, что я ею очарован и готов сделать предложение. У меня же подобного и в мыслях не было. Вам придется поверить мне на слово, хотя, как вы и сами заметили, никто не пытался публично обвинить меня в вероломстве. Леди Чэнгли отлично понимает, что никто не поверит, будто я настолько выжил из ума, чтобы предложить ей стать моей виконтессой.
Его слова оказывали на Джорджиану такое же опьяняющее воздействие, как и ощущения, рождаемые прикосновением его пальца к ее чувствительной коже. Затем его взгляд из отстраненного сделался пристальным, направленный на нее, он призывал к вниманию. Джорджиана поняла, что тонет в его бездонной голубизне.
Намеренно не сводя с нее глаз, Доминик поднес ее руку к губам и, перевернув, запечатлел поцелуй на ладони. От этой ласки по телу Джорджианы прошла дрожь, и Доминик улыбнулся. Взгляд его тем не менее оставался предельно серьезным, когда он произнес:
– Мои чувства к вам, любимая, не имеют ничего общего с вожделением, которое мужчина испытывает к своей любовнице. Те эмоции мимолетны и обычно проходят через несколько месяцев, а иногда даже недель. На любовницах не женятся. В любовниц не влюбляются.
Джорджиана не сдвинулась бы с места, даже если бы в эту минуту на нее обрушился потолок. Она была зачарована его голосом, глазами, всем его существом. Прерывисто дыша, девушка ожидала продолжения, понимая, что не сумеет сдержать тех слов, что он намерен ей сказать. Будучи произнесенными, эти слова привяжут ее к нему, как бы отчаянно она ни сопротивлялась, не его любовью, но ее.
Доминик продолжал пожирать ее глазами, наблюдая за ее реакцией. Дождавшись, когда она полностью придет в себя, он произнес:
– То, что я испытываю к вам, бесконечно далеко от вожделения, которое я с легкостью могу определить. Мои чувства к вам совсем иные. Я влюбился в вас в ту самую секунду, когда впервые увидел спящей в кресле у камина в Кэндлвике. Вы являетесь неотъемлемой частью этого поместья. – Доминик замолчал, понимая, что следующий его шаг весьма непредсказуем, но, уверенный, что правильно оценил темперамент Джорджианы и может предвидеть ее реакцию, спокойно продолжил: – Вне зависимости от того, что вы станете говорить и сколько раз будете отрицать свои чувства, мне отлично известно, что и вы любите меня так же, как я вас.
От этих слов, произнесенных нарочито медленным и слегка хрипловатым тоном, у Джорджианы по спине забегали мурашки. Доминик был, конечно, прав, по крайней мере говоря о ее любви. Ах, какой соблазн он собой представлял! Все еще глядя ему в глаза, она заметила, что центр его внимания переместился на золотистый локон у нее на виске. Нежно прикоснувшись к нему, Доминик неспешно провел длинным пальцем по ее брови, затем по вздернутому носику и, наконец, по полным губам. После этого его блуждающий палец переместился ей под подбородок, заставив поднять лицо. Джорджиана потупилась, когда его губы коснулись ее губ в легчайшем поцелуе.
Когда Доминик отстранился, Джорджиана едва могла справиться с испытанным ею ощущением потери и удержать себя от того, чтобы не броситься ему на шею, точно падшая женщина. От этих мыслей она жарко покраснела.
Полностью довольный достигнутым результатом, Доминик откинулся на спинку скамьи и стал наблюдать за Джорджианой сквозь полуприкрытые веки, ожидая, пока у нее восстановится дыхание. Когда она настолько пришла в себя, что смогла снова поднять на него глаза, он опять перешел в наступление:
