Глава 2
К тому времени, как дорожная карета лорда Элтона остановилась на мощеной подъездной аллее перед элегантным городским особняком лорда и леди Уинсмер, совсем стемнело. Запрокинув голову, Джорджиана увидела ряды освещенных газовыми лампами окон, парящие высоко над улицей. Сидящая рядом с ней Крукшэнк молчала, плотно сжав губы. Кучер спрыгнул с козел и, взбежав по ступеням, позвонил в дверной колокольчик, после чего помог своим пассажиркам выйти из кареты.
На пороге появился представительного вида дворецкий. Одного взгляда на ливрею кучера ему было достаточно, чтобы немедленно пригласить Джорджиану и ее горничную в дом.
Дворецкий помог Джорджиане снять пальто. Заметно волнуясь, девушка объявила дрожащим голосом:
– Я бы хотела увидеть леди Уинсмер, если не возражаете. У меня имеется сопроводительное письмо от лорда Элтона.
Дворецкий отвесил ей грациозный поклон. Несмотря на сдержанное выражение его лица, девушка тут же догадалась о его живейшем интересе к происходящему.
– Я передам ваше письмо леди Уинсмер, мисс. Не соблаговолите ли подождать в гостиной?
Оказавшись в уютной комнате для гостей и услышав, что дверь за ней закрылась, Джорджиана стала с любопытством осматриваться по сторонам. Крукшэнк безропотно осталась ждать в холле. Не найдя ничего интересного, Джорджиана сосредоточила внимание на изучении бело-золотого декора. В гостиной имелось очень много мебели, а все горизонтальные поверхности были украшены орнаментами. При этом главенствовало правило: что не белое, то должно обязательно быть позолоченным. Этой участи не избежали даже фигурные карнизы. Эффект получился ошеломляющим. Подивившись новомодной английской тенденции, Джорджиана осторожно опустилась на стул с прямой спинкой, веретенообразными ножками и обтянутым бело-золотым дамастом сиденьем.
Она еще раз скользнула взглядом по стенам, но ни на одной из них не было Фрагонара, на которого она смогла бы переключить внимание.
Сложив руки на коленях, Джорджиана попыталась подавить неприятное ощущение вторжения к людям, проникать к которым у нее не было права. Однако лорд Элтон к ее просьбе о помощи отнесся совершенно невозмутимо. Возможно, несмотря на терзающее дурное предчувствие, в ее затруднительном положении не было ничего необычного. По крайней мере, по мнению англичан. Решив придерживаться оптимистичного настроя, Джорджиана постаралась собраться с мыслями, чтобы как можно лучше отвечать на вопросы леди Уинсмер, которых, несомненно, будет немало. Как она истолкует письмо своего брата?
Только теперь Джорджиана осознала, что не имеет представления, в каком свете лорд Элтон представил ее своей сестре. Конверт из толстой бумаги был запечатан тяжелой печатью из красного воска с оттиском виконта Элтона. Джорджиана нахмурилась и вдруг почувствовала огромную усталость. Не в первый раз с тех пор, как покинула Кэндлвик-Холл, она усомнилась в разумности совершаемых ею действий. Слишком она порывиста! Она постоянно попадала в затруднительное положение именно потому, что очертя голову бросалась навстречу судьбе – взять, к примеру, ее отъезд из Равелло. Однако теперь было слишком поздно поворачивать назад. Джорджиана поморщилась. Чем больше она размышляла о происходящем, тем отчетливее осознавала собственную неспособность повлиять на тот план, который разработал для нее лорд Элтон. Происходящее, судя по всему, должно повлиять на ее ближайшее будущее, которое она вверила в руки лорда Элтона.
Джорджиана подавила унылый вздох. Ей оставалось только надеяться, что выглядит она более уверенной, чем себя ощущает.
Этажом выше Белла, леди Уинсмер, была всецело поглощена приготовлениями к походу в театр. В дверь ее будуара постучали, послышался приглушенный обмен репликами между ее костюмершей Хиллз и дворецким Джонсоном.
Отвлекшись от деликатной задачи приукрашивания внешности, дарованной ей матушкой-природой, Белла нахмурилась:
– Что там такое, Хиллз?
Ее облаченная в черное костюмерша подала ей конверт из плотной бумаги, подписанный характерным почерком брата. Заинтригованная, Белла немедленно отложила заячью лапку и взломала печать. Во все стороны брызнули кусочки красного воска.
Пять минут спустя она уже спешила через холл, кое-как накинув шелковый халат поверх кружевного пеньюара. Джонсон, предвосхитивший ее поспешный уход, стоял у двери гостиной, готовый распахнуть ее в любой момент.
Стук закрывшейся двери заставил Джорджиану вскочить на ноги, а Белла, глаза которой были такого же голубого цвета, как и у ее брата, принялась рассматривать неожиданную посетительницу.
Неосознанно вцепившись в ручку своего ридикюля и выдав тем самым охватившее ее волнение, Джорджиана благоговейно воззрилась на представшее перед ней очаровательное видение. Сестра лорда Элтона была худощавого телосложения и одного с ней роста. На этом сходство между ними кончалось. Леди Уинсмер была темноволосой и с белой, точно алебастр, кожей. Голубые глаза хозяйки дома Джорджиана уже видела у лорда Элтона, а ее элегантный отороченный кружевом халат и вовсе заставил девушку почувствовать себя неуклюжей и чрезвычайно молодой.
Белла же увидела невинную девушку, стоящую на пороге взросления. Вся она, начиная от выгоревших на солнце кудрей и заканчивая цветом лица, напоминала мед со сливками. Ее глаза светились непривычной прямотой, а ростом она была не выше самой Беллы. Белла просияла, и с ее губ сорвался едва слышный вздох облегчения. Радушно и искренне улыбаясь, она подошла к Джорджиане и пожала ее холодные пальцы.
– Дорогая моя! Вы и есть Джорджиана Хартли! Доминик подробно описал мне вашу ситуацию. Бедняжка вы моя! Какая ужасная с вами случилась история, да еще и сразу по возвращении в Англию. Вы просто обязаны разрешить мне вам помочь.
Джорджиана негромко произнесла «миледи», заставив Беллу на мгновение умолкнуть, и хотела было присесть перед ней в реверансе, но та не позволила, удержав ее за руки.
– Нет-нет, моя дорогая. Здесь вас окружают друзья. Вы должны называть меня Белла, а я – не сочтите за излишнюю поспешность – буду называть вас Джорджианой. – Она склонила головку набок, сверкая голубыми глазами.
Джорджиана была не в силах сопротивляться очаровательной манере поведения хозяйки дома.
– Разумеется, миле… Белла. И все же я чувствую себя так, будто ужасно побеспокоила вас.
– Вот еще, глупости! – Белла скривилась. – Я постоянно испытываю скуку, так как в Лондоне в последнее время почти нечего делать. Безмерно благодарна Доминику за то, что отправил вас ко мне! Почему… – Тут она замолчала, отвлекшись на новую мысль, пришедшую ей в голову. – Подумать только. Если бы вы росли в Хартли-Плейс, мы были бы соседями. – Белла жестом пригласила Джорджиану сесть на обтянутый белым дамастом диван и сама опустилась на сиденье рядом с ней. – Так что, сами понимаете, вам нечего стесняться. Некоторое время вы поживете у меня.
У Джорджианы голова шла кругом.
– Ах, я не хотела навязываться…
