– Страттон Стергос.
– Точно.
– А кто он такой, этот Страттон Стергос?
– На самом деле не важно, кто он. Важно, где он живет. Это запись из его дома в Глендейле, который прямо через дорогу от здания, где десять лет назад убили двух наркодилеров.
– И какое это имеет отношение к Глории Дейтон?
– Напрямую? Никакого. Мы пытаемся установить связь между Лэнкфордом, следователем окружного прокурора, который следил за Глорией непосредственно перед ее убийством, и агентом Марко из УБН, которому она сливала информацию. Чтобы сработала наша линия защиты, эти двое должны в конечном счете где-то пересечься. Над этим и работал Сиско. Мы решили, что нашли связь в том нераскрытом двойном убийстве. Главным следователем по тому делу был детектив полиции Глендейла Ли Лэнкфорд. А обе жертвы были связанны с картелем Синалоа. С той же бандой, что и Гектор Мойа. Мы знаем, что с той поры Марко на Мойю точил зуб, поэтому напрашивается вывод, что он и его подразделение – Межведомственная группа по борьбе с картелями, для краткости МГБК, – прекрасно знали и, возможно, даже разрабатывали тех парней, которых замочили.
– Ладно… – Так Лорна обычно давала понять, что не совсем понимает суть.
– Мы подозревали, что то двойное убийство и есть связь, но Сиско раздобыл копии старых следственных архивов Лэнкфорда по делу, и нигде, ни в одном отчете, нет ни единого слова ни про Марко, ни про группу по борьбе с картелями. Поэтому мы пошли на уловку со списком свидетелей, которая, по нашему раскладу, и должна была выявить эту связь.
Я ткнул пальцем в ее сумку с припрятанным айпэдом.
– Видео доказывает: Лэнкфорд и Марко связаны. Я разверну процесс на сто восемьдесят градусов. И совершу революцию. Просто нужно решить, когда ее начинать.
– Но в чем игра? Как с этим связан Стергос?
– А он и не связан. Он просто живет напротив дома, где были убиты те дилеры. Мы поняли, что с его помощью сможем выкурить Лэнкфорда и Марко.
– Только не злись, но я все равно ничего не понимаю.
– А я и не злюсь. Смотри, сейчас Лэнкфорд работает на окружного прокурора и сам напросился на дело Лакосса, чтобы держать руку на пульсе, потому что – если не забыла – следил за Глорией в ночь, когда ее убили. Сейчас его задача – работать с Форсайтом и помогать готовиться к любым шагам со стороны защиты. Как только суд вчера закончился, можешь мне поверить, они с Форсайтом засели за новый список свидетелей, пытаясь разгадать, что я задумал. То есть кто имеет значение и кого я на самом деле вызову для дачи показаний.
– И натыкаются на имя Страттона Стергоса…
– Точно. Имя, которое им ни о чем не говорит. И Лэнкфорд идет работать. Он же следователь. В его распоряжении полный комплект: и компьютер, и доступ к данным правоохранительных органов. Довольно скоро он выясняет, что Страттон Стергос живет на Салем-стрит в Глендейле, и это для него не просто звоночек, а колокольный звон, потому что десять лет назад он сам занимался на этой улице двойным заказным убийством.
– Которое он так и не раскрыл.
– Именно. Поэтому или самостоятельно, или по требованию Форсайта ему нужно проверить мистера Стергоса и проследить его связь с делом Дейтон. Мы с Сиско думали, что так и будет. Еще мы думали – или, скорее, надеялись, – что если это двойное убийство было точкой соприкосновения между ним и Марко, Лэнкфорд может звякнуть своем дружку, агенту УБН, и сказать: «Я тут должен проверить одного парня. Не хочешь посодействовать в деле, с которым у нас намечаются проблемы?»
– И ты установил камеры. Все, теперь я поняла. Но что случилось со Стергосом?
– Неделю назад мы постучали к нему в дверь и предложили на две недели арендовать его дом. Для съемок фильма.
– То есть вы типа натуру искали?
– Точно.
Я улыбнулся, потому что обман, на который мы пошли, по сути обманом и не являлся. Мы ведь и в самом деле сняли фильм. Только премьера этого шедевра пройдет не на Голливудском бульваре, а в 120-м департаменте Уголовного суда на Темпл-стрит, в центре города.
– Итак, Стергос взял деньги и, прихватив жену, отправился в небольшой отпуск к дочке во Флориду. Мы установили камеры по всему дому и вклинили имя Страттона Стергоса – нашу бомбу замедленного действия – в список свидетелей. И вот теперь у нас есть результат.
С этими словами я указал на ее сумку, стоящую между моих ног на полу автомобиля.
– Из видео понятно, что Марко особо не светился, – продолжал я. – Лэнкфорд подошел к двери один. Если бы Стергос оказался дома и открыл дверь, то он бы начал официальный опрос. «Я работаю на окружного прокурора, ваше имя в списке свидетелей, что вам об этом известно», – ну и все такое. Марко держался бы позади, однако начеку, на случай если Лэнкфорд решит, что со Стергосом возникла проблема.
– Начеку для чего? – поинтересовалась Лорна.
– Для того, что уж там потребуется. Вспомни Глорию. Вспомни Эрла. Парни беспредельщики. У нас тут на пленке Стергоса нет, и Марко вламывается в дом и подбрасывает в морозилку наркотики. Выходит, при необходимости они могли в любой момент арестовать Стергоса. Это не позволило бы ему свидетельствовать в суде или подорвало бы к нему доверие, если бы он давал показания.
– Просто немыслимо!
– Именно бомба. Главное – решить, когда преподнести такое известие.
Я чуть не прыгал, осознавая, какой козырь получил.
– А ты разве не должен сдать эту запись в полицию? – спросила Лорна.
– Не-а. Это наша запись. Думаю, с ее помощью мы натравим их друг на друга. Посмотрим, удастся ли сделать так, что один пойдет против другого. Больше всего на присяжных действует, когда раскалывается «свой». Это круче, чем видео. Круче, чем чертово ДНК.
– А как же Стергос? Как ты собираешься его защитить? Сам его втянул, а он и не…
– О нем не переживай. Во-первых, Сиско наверняка позаботился о наркотиках, которые подбросил Марко. Потом у нас есть эта запись. На Страттона Стергоса никто ничего не повесит. Он вообще валяется на пляже где-то во Флориде, осчастливленный на четыре куска.
– Четыре куска!.. Откуда?
– Мои собственные деньги.
– Микки, ты бы лучше не залезал в деньги на колледж для Хейли. Это будет последней каплей.
– Говорю тебе, деньги не оттуда.
Она не ответила и не успокоилась. Наверное, потому, что понимала: я вру. Но у меня было еще больше года до того момента, когда придется вносить плату за колледж. Я посмотрел на часы, а потом на медленно текущую передо мной стальную реку.
– Посмотрим, сможешь ли ты съехать на Альварадо-стрит.
– С такой скоростью мы туда никогда не доберемся.
И снова недовольный тон. Лорна еще злилась на то, что с утра прождала меня десять минут. Или на то, где именно я провел те десять минут, из-за которых опоздал. А может, это был отголосок нашей позавчерашней перебранки. Да какая разница. Мне не хватало Эрла. Он никогда не усугублял свои комментарии интонацией.
