Заголовок статьи в «Чикаго Сан-Таймс» был особенно неприятен: «Депутат Каин обвиняет аэрокосмическую корпорацию после того, как чек обналичен». Всё верно и всё — неправда.
Позвонил Ричард и сказал, что к ней едет Эдвард и что до встречи с ним не надо давать никаких интервью прессе. Но Флорентина и не смогла бы, поскольку ФБР направило к ней двух старших офицеров, чтобы взять у неё показания.
В присутствии Эдварда и лидера парламентского большинства Флорентина сделала подробное заявление, после чего сотрудники ФБР, в свою очередь, попросили её не информировать прессу о причастности Билла Пирсона, пока они не закончат собственное расследование. Она в очередной раз с неохотой согласилась.
В течение дня некоторые депутаты подходили к Флорентине с поздравлениями, другие явно сторонились её.
Редакционная статья в «Чикаго Трибьюн» в тот день была посвящена вопросу о том, куда делись 24 300 долларов. Журналисты говорили, что считают своим печальным долгом напомнить общественности о том, что отец депутата Каин в 1962 году в Чикаго был отдан под суд и признан виновным в подкупе государственного чиновника. Флорентина словно слышала в этих словах голос Ральфа Брукса, который из своего прокурорского офиса напоминал ей эти красноречивые подробности. Эдвард помог Флорентине сохранить самообладание, а Ричард каждый день прилетал из Нью-Йорка, чтобы быть рядом с женой. Три дня пресса муссировала эту историю, а Ральф Брукс сделал следующее заявление: «Я всегда восхищался миссис Каин и верю в её невиновность, но в данных обстоятельствах я посчитал бы мудрым решение сложить полномочия конгрессмена на время, пока ФБР проводит расследование». Эти слова заставили Флорентину принять решение остаться на своём месте, особенно после того, как ей позвонил Марк Чедвик и посоветовал не сдаваться, сказав, что виновный предстанет перед правосудием, — это лишь вопрос времени.
Три дня спустя Флорентина возвращалась в Лонгворт после голосования. Мальчишка на углу выкрикивал заголовки вечерних газет. Она не смогла расслышать, о чём он кричал, — что кто-то где-то арестован. Подойдя к мальчишке, Флорентина купила газету.
«Бывший конгрессмен Билл Пирсон,
— прочитала она, —
был арестован сегодня агентами ФБР во Фресно, Калифорния, в связи со скандалом Аэрогейт. Более семнадцати тысяч долларов наличными были обнаружены спрятанными в тайнике в его новом „Форде“. Он был доставлен в ближайший полицейский участок и допрошен. Позднее ему предъявили обвинение в краже в особо крупных размерах. Молодой женщине, обнаруженной в его доме, было предъявлено обвинение в пособничестве».
* * *
— Мои поздравления в связи с приятной новостью, миссис Каин! — Метрдотель ресторана клуба любителей бегов и скачек был первым из тех, кто радовался за неё в тот вечер. Ричард прилетел из Нью-Йорка и пригласил её на праздничный ужин, во время которого к ним стали подходить политики и представители вашингтонской общественности, говоря, что они очень рады тому, что правда, наконец, открылась.
На следующий день «Чикаго Трибьюн» и «Чикаго Сан-Таймс» отметили в своих статьях, какую огромную способность оставаться спокойной в кризисе проявила представитель штата. Никаких комментариев из офиса Ральфа Брукса не последовало, и было ясно, что их и не будет. Эдвард прислал охапку ирисов, а от Уильяма из Гарварда пришла телеграмма: «Если ты не та, что арестована во Фресно, то вечером увидимся». Приехала и Аннабель, которая явно была не в курсе последних проблем матери. Она объявила, что её приняли в Редклиф.
Через несколько дней Дон Шорт и его 24 300 долларов уже казались Флорентине историей.
29
Когда Флорентина вернулась в Чикаго, демократы всё чаще стали озвучивать опасения, что пребывание Джимми Картера в Белом доме не увеличивает их шансы на переизбрание.
Республиканцы же, напротив, набирали силу, и на первый план у них вышли Рональд Рейган и Джордж Буш. В кулуарах Капитолия открыто обсуждалась тема выдвижения Эдварда Кеннеди против Картера.
Флорентина продолжила свою работу в Палате, стараясь не позиционировать себя в качестве сторонника той или иной персоны, хотя приглашения на всевозможные мероприятия в Белый дом стали поступать к ней чаще, чем обычно. Она так и не определилась с тем, какой из кандидатов больше подходит на роль руководителя партии в 1980 году.
Другие депутаты всё своё время тратили на избирательную кампанию, а Флорентина пыталась повлиять на президента, с тем чтобы он проявил больше воли в переговорах с главами стран, находящихся по ту сторону «железного занавеса», и настаивала на расширении обязательств перед НАТО, но не добилась успеха.
Окончательное же разочарование в президенте произошло 4 ноября 1979 года, когда так называемые студенты захватили американское посольство в Тегеране, и пятьдесят три американца оказались заложниками. Картер оправдывался тем, что у него «связаны руки», и ничего не предпринимал, а только разглагольствовал о «возрождении нации». Флорентина использовала все доступные ей возможности для того, чтобы побудить президента защитить интересы страны. Когда же он всё-таки решился на операцию по спасению заложников, она провалилась, что самым печальным образом сказалось на репутации Соединённых Штатов в глазах всего остального мира.
Вскоре после этого унизительного инцидента в Палате представителей начались дебаты по обороне, и Флорентина выступила с кратким комментарием:
— Как оказалось, что страна, сумевшая отправить человека на Луну, не смогла посадить три вертолёта в пустыне?
Она не знала, что дебаты теперь идут по телевидению в прямой трансляции, а три информационных агентства поместили эту цитату на своих лентах.
Собравшиеся в Детройте на очередной съезд республиканцы выдвинули Рональда Рейгана и Джорджа Буша своими кандидатами. Несколько недель спустя демократы в Нью-Йорке выдвинули своим кандидатом Джимми Картера, хотя проявили при этом меньше энтузиазма, чем при выдвижении Эдлая Стивенсона.
Выступая на заседаниях Палаты, Флорентина внесла ряд поправок к законопроектам о расходах на оборону и о сокращении бумажного документооборота. Приближались выборы, и она начала бояться за своё место, поскольку борьба обещала быть непростой, после того как республиканцы сменили Стюарта Лайла на энергичного рекламного агента Теда Симмонса.
И снова рейтинг Флорентины у избирателей поднялся до восьмидесяти процентов только благодаря тому, что она не отказывалась ни от каких приглашений выступить с речью — будь то в Вашингтоне или в Чикаго.
Приближался день выборов. Многие сторонники Флорентины говорили ей, что проголосуют за её переизбрание в Конгресс, но не смогут проголосовать за второй срок для Картера. Ричард, в свою очередь, прогнозировал лёгкую победу Рейгана.
Когда был подсчитан последний голос, даже Флорентина удивилась масштабам победы Рейгана, который обеспечил себе большинство в Сенате и едва не завоевал большинство в Палате представителей.
