– Дак ить дождь. Мы, вишь, кости кинули, мне и выпало здесь. А не то грелся б у огонька. Везун ты, Спот, каб не я стоял, мок бы тама, внизу. С наших-то никто нипочем не отпер бы. Мокнуть-то.
– Тебе тож повезло,– заметил Спот.– Вишь, на кувшинчик разжился.
– Это да! – Стражник хлопнул Спотова парда по крупу.– Давай, слышь, двигай, а не то в обрат выгоню! Гы-гы!
– Хуруг тебя задери! – Спот щелкнул стражника по шляпе и тронул парда.– Поехали, господин! – окликнул он Данила.– Я тут знаю местечко – примут нас как родных.
Данил догнал его, ухватил за плечо.
– Что ты сказал стражнику?
– Что? – Спот хихикнул.– Да сказал: ты Смерть-Бочку замочил. Смерть-Бочка – атаман известный, в большом весе был. Так что и тебе теперь почет. Ну, похвали меня!
– Похвалил бы, но мне лишнее внимание ни к чему.
– Лишнее? Ха! Кто ты был? Незнакомец. Чужак. Подозрительная морда, прости, господин, за грубость. А теперь? «Кто это?» – спросят.– «Тот, кто завалил Смерть-Бочку!» И все всем ясно! Ну, ловко?
– Ловко,– признал Данил.
– Да и на девушку никто теперь глаз не положит. У Смерть-Бочки почет был – на десятерых хватит. А выходит, ты – крепче вышел! Ну?
– Поехали,– сказал Данил.– Ты молодец.
Через полчаса они уже грелись у очага, вдыхая запах жарящейся баранины.
А в таверне напротив сидел одетый в простое брат Хар и слушал, как один из черноповязочников рассказывает другому о Смерть-Бочке и о том, что Кун, брательник Сопли-Наружу, слыхал от стражника из наших, что Бор, караульный, пропустил в город парня, который того Смерть-Бочку положил. В середине рассказа к ним присоединились еще трое приятелей, тоже Смерть-Бочку знавших, и все вместе обсудили: может такое быть или вранье. Сошлись – может. Все мы смертны, кроме Величайшего. Даже Наисвятейший, шесть чирьев ему на задницу и еще один – на причинное место.
В иное время да в ином месте брат Хар показал бы им, как святое имя поносить. Но не сейчас. Бросив на стол медную монету, он двинул к выходу. Скорей порадовать Брата-Хранителя: дракон прилетел!
V
Дракон прилетел. Меднокрылый дракон с гор Хох. Давний друг. Тридцать лет не встречались, но дракон остался таким же. И Унгат тоже не изменился. Драконы и маги живут долго.
Унгат выбежал на крышу башни и с позабытым восторгом следил, как плавно снижается могучий летун. Изогнутые серпы когтей заскрипели по шершавому камню, с гулким хлопком сложились паруса крыльев, и Унгат, обхватив отливающую закатом длинную морду, приник щекой к горячей драконьей коже.
Единственное существо, которое он любил.
«Если бы ты позвал (захотел увидеть) меня (раньше), я бы прилетел»,– проникла в сознание мысль дракона.
Чародей не ответил.
Дракон осторожно освободил голову, проковылял к краю крыши, свесил между зубцами длинный хвост с окантованной черным лопастью на конце. Выпуклые глаза его затянула пленка. Дракон уснул.
«Полтысячи с лишним миль. Устал»,– с нежностью подумал маг.
И пошел собирать вещи.
Через шесть часов они уже парили над Межземным морем. Дракон летел низко над водой. Развлекался. Огромная тень неслась по голубой ряби. В прозрачной воде Унгат видел косяки рыб. Вот стайка рассыпалась, когда длинное акулье тело метнулось из глубины. Дракон закричал, пал совсем низко, растопыренные когти вспенили воду, но акула успела, извернувшись, уйти вниз, а дракон взмыл вверх, нисколько не огорчившись. Он был молод и любил поиграть. А будь голоден, охотник глубин уже корчился бы в когтях охотника небес.
Темное облачко показалось впереди. Земля. Черная Твердь. Спустя четверть часа берег приблизился, и Унгат узнал место.
«Возьми к югу,– попросил он.– Еще сотни полторы миль – и всё. Ты голоден?»
«Устал».
«Уже скоро. Поднимись повыше».
Дракон набрал высоту. Теперь земля лежала под его правым крылом. Слева – пенное море Зур, а еще дальше – берег Конга. Туда Унгату путь заказан. Пока.
– Я нашел тебе проводника! – прямо с порога сообщил Спот.
Данил чистил кольчугу. Эта работа требовала времени и тщания. В отличие от большинства благородных Империи Данил всегда проделывал ее сам. Поскольку одно из правил Мангхэл-сёрк гласило: мастер любит орудия своего мастерства. Доверить уход за оружием слугам – все равно что позволить им кормить боевого парда.
Светлорожденный не стал учить бесцеремонно ввалившегося в комнату хуридита хорошим манерам. В конце концов, это дом спотовой подружки, а Данил не потрудился запереть дверь.
Светлорожденный поднял кольчугу на вытянутых руках, встряхнул, убедился, что она смазана как подобает и сырость Хуриды не попортит металл даже там, где вражеское оружие содрало защитное покрытие.
– И лучше бы тебе поторопиться, господин! – Спот сбросил мокрый плащ на распялки у камина.– В Запоре неладно.
– А что случилось? – спросил Данил, отложив доспех, чтобы завязать шнурки подкольчужника.
– Заварушка! – Хуридит вытер о занавеску мокрые руки.– Три десятка монахов, переодетых монахов,– заметь! – он поднял палец,– разгромили «Теплое местечко».
– Что такое «Теплое местечко»? – Данил зашнуровал куртку, натянул кольчугу, разгладил ее, встряхнул плечами.
– Харчевня,– пояснил Спот.– Мы там ужинали вчера. Монахи искали тебя, господин. И среди них – тот самый Дорманож из Ригана. Ну здоров он драться, я скажу! Шестерых ребят Кривого Ножа на раз положил! – В голосе проводника сквозило восхищение.– Нож рвет и мечет. Грозится сделать из монахов фарш для своих пардов. Здесь, мол, им не Воркар!
– Сделает? – заинтересовался Данил.– Или болтовня?
– Треп,– Спот махнул рукой.– Думал бы мстить – не болтал бы. Кишка у него тонка против монахов. Это ему не здешние святоши, мешки с жиром. Собирайся, господин. Садись в седло и прощай Засов!
– Ты уверен, что это был именно Дорманож?
– Сам не видал,– признал Спот.– Но описали: точь-в-точь он. Такого не спутаешь. Так что забирай девушку, господин, и трогай. В горах за тобой не угонятся. Пусть-ка поищут провожатого после вчерашнего! У всех наших на них зуб!
– А не хотят ли твои друзья попробовать, крепки ли у монахов шеи! – Глаза Данила блеснули.
– Не-е, господин, не выйдет.– Хуридит покачал головой.– Это ты – вольный зверь, а нам здесь жить.
Но Данилу очень не хотелось отказываться от подарка Судьбы. Монах, на котором кровь Руджа!
– Пошли, господин! – торопил Спот.
– Постой.– Мысли светлорожденного потекли по новому руслу.– Скажи, где остановились монахи?
– Ясно где. В здешнем обиталище.
– И крепкое место?
