Еще мгновение, и цепь поравнялась с командующим Севера, разомкнулась, огибая – закованные в сталь воины, гребни шлемов на уровне локтя Нила – сомкнулась и покатилась дальше. Только одна-единственная шеренга! За ней – бегущие вроссыпь, бьющие навскидку такие же маленькие арбалетчики.
Вагары!
Из груди Нила вырвался хриплый ликующий рев. Никто из его спасителей не обернулся. Они не нуждались в помощи одного, пусть и могучего воина. Шеренга катилась вниз по холму, гоня перед собой вал отброшенных магхаров. И остатки войска Нила все еще дравшиеся там, у входа в ущелье, тоже не нуждались в его помощи. Нил огляделся, увидел скрюченную мохнатую тушу обезглавленной твари, уселся прямо на нее, положил на колено меч. Он был счастлив.
* * *
Тот, кого прежде называли Повелителем Махд-Шагош, затем – Спящим Драконом, а позже – Сантаном-Освободителем, лежал, опершись на локоть, в густой траве на вершине холма и глядел рассеянно на красные крыши имперского города магов Руны. Так присевший отдохнуть путник смотрит на оказавшийся поблизости муравейник.
Совсем не таким был взгляд Троя-Странника. Единственного из магов, рискнувшего подняться на холм, над которым возникла из небытия Окрыленная Колесница.
Да, не таким был взгляд Троя, сидевшего, скрестив ноги, в двух локтях от хозяина Колесницы и с восхищением созерцавшего чудо трех Миров. Но даже ему, Трою, смотревшему в глаза богам, было трудно удержать взгляд на том, что вне времени и пространства. Но – получалось. Потому что хозяин Колесницы велел ей поспособствовать магу в его усилиях.
Впрочем, будь на месте нынешнего ее хозяина тот, прежний, Великий и Сильный, маг Трой уже умирал бы в страшных мучениях, умирал долго, очень долго, потому что тот, прежний, никогда не простил бы ничтожного, вмешавшегося в замыслы Великого и исказившего его желания.
Но нынешний хозяин Колесницы был снисходителен. Потому что он не собирался возвращать Прошлое. Он собирался творить Будущее. Как творили его те, кто несколько веков назад создали Меч Асенаров и позаботились о том, чтобы в жилах Разбуженного Дракона текла благородная кровь светлорожденного Асхенны. И был среди них, творивших, маг Трой, уже не первый век полагавший себя одним из сильнейших чародеев Мира и не ведавший, что на языке Махд-Шагош имя его – хоб. Ничтожный.
Нынешний хозяин Колесницы не называл людей хобами. Он еще не забыл, как сам был человеком. Сантаном, сыном Тилода. Санти…
Он не забудет об этом никогда. Века будут сменять века, и тот, кто воплотился в теле сына Тилода, будет все меньше и меньше интересоваться людьми. И это – великое благо и для людей, и для него самого. Но сейчас ладонь того, чья десница могла бы повелевать Миром, покоилась на мягкой зеленой живой траве. И это было – чудо. Но мудрейший из магов Трой-Странник не понимал этого. Он не видел ладони, он видел лишь потрясающую ум и чувства Окрыленную Колесницу. И не знал о том, что рождена она из этой ладони, так же как некогда была рождена из Существа фарангского певца Санти, сына Тилода, великолепная тень, Серый дракон. Великий Дракон Конга…
КОНЕЦ ТРЕТЬЕЙ ЛЕТОПИСИ
