– Ирзаи сильна. И власть ее несравнима с властью человеческой. Ни один мужчина не устоит перед ней! Некогда тысячи тысяч повиновались Ирзаи с радостной готовностью. Уступи, царь! Так будет лучше!
– Так чей ты посланец? – грозно спросил Фаргал.– Уж не Ирзаи ли?
– Это слова не посланца,– скрипнуло существо.– Я просто по-дружески предупреждаю тебя, царь!
– Избавь меня Ашшур от друзей, дающих такие советы!
– Я повинуюсь силам, вернувшим меня в мир,– проскрипело существо.– Но не обязан любить их. Я говорю: Ирзаи, владычица Кхорала, всадница на Золотом Леопарде, сестра божественной Таймат. Она проснулась!
Пес, уловивший, что хозяин его гневается, снова зарычал.
– Тихо, Герой! – бросил Фаргал.
Существо торчало из земли, как сухой куст, обросший светящимся мхом.
– Я,– произнес царь,– собирался послать в Заралан сотню Алых и три сотни Черной пехоты. Под началом Шотара. Спасибо, что предупредил меня, посланец! Теперь я поеду сам. И возьму впятеро больше людей, раз сладкоголосый Ладар наконец показал свои зубы. Ирзаи же, если ты все-таки ее посланец, передай мой совет: сидеть в озере. Иначе мои лучники нашпигуют ее стрелами, как дикую свинью, а придворные маги поджарят, как жаркое из той же свиньи!
Раздался скрежещущий смех.
– Рад, что ты оценил мою шутку,– без тени веселья произнес Фаргал.
– О да! Оценил. Император Карнагрии не уступит и пяди своей земли, пока жив.
– Именно так! – заявил Фаргал.– Молчать, Герой! Чего же тебе еще надо, гнилой пенек?
– Не оскорбляй меня, царь! Ты ведь не знаешь, кто я там, под этой личиной. А я вежлив с тобой, царь!
– Ты прав,– согласился Фаргал.– А теперь – прощай!
– Нет, постой! Дослушай меня, царь! Иначе – пожалеешь. Благодарю тебя!
Рука Фаргала снова легла на рукоять меча.
– Говори! – процедил он.– И помни, что твоя жизнь сейчас тоньше шелковой нити.
– Много тоньше,– проскрипело существо.– Но не твой меч оборвет ее. Ирзаи, повелительница Кхорала, и Великолепная Таймат некогда были женами одного… бога. Женами и соперницами, царь. То было тысячи лет назад, до прихода вас, людей, и тех, кто был перед вами. И они разорвали его надвое. Разорвали пополам своего мужа! Тысячи лет назад, царь. Но ревность может пережить даже бога!
– Я слышал это предание,– проворчал Фаргал.– Что дальше?
– Ирзаи разбужена, царь! Сила ее – огромна. Но делай как решил, царь! Езжай и сразись…
– Рад, что ты меня поддержал,– произнес Фаргал с сарказмом.
У него чесались руки проверить на посланце свой меч.
– …но возьми с собой не двадцать, а пятьдесят сотен воинов! И еще ту тысячу наемников, которой командует Кайр-Косогубый!
– Шесть тысяч? – воскликнул Фаргал.– Целое войско!
Разумеется, он не собирался воевать с богиней Ирзаи. Он-то отлично знал, на что способна богиня . С богами должны воевать боги, а люди – с людьми. Ирзаи – это не его забота. А с приверженцами ее он как-нибудь управится. И все-таки шесть тысяч…
– Да! – подтвердил посланец.– Надеюсь, этого окажется достаточно, раз ты сам собираешься возглавить его. Моя госпожа поможет тебе!
– Это всё?
– Да.
Царь тронул коня:
– Прощай, посланец!
Некая сила словно гнала царя прочь.
– Эй! – воскликнуло существо.– Я провожу тебя до дороги. Здесь, в лесу…
Но Фаргал уже пустил жеребца вскачь и скрылся между вековыми деревьями Венчальной Рощи.
Однако, оглянувшись через некоторое время, царь увидел, как существо, проворное, будто огромный паук, поспешает следом. И лишь когда копыта вороного зазвенели на плитах большой дороги, существо пропало.
– Ничтожный! – прошипел маг.– Ты осмелился предупредить его!
– Ты не заклял меня быть преданным.
Существо, уже лишенное плоти, ответило презрением на презрение. Когда-то оно обладало не меньшей властью, но тысячи лет безвременья стерли все, кроме ненависти и презрения.
Пока взбешенный жрец Аша творил заклинание, вызванный им еще раз успел уязвить мага, прежде чем погрузиться в пучину небытия.
«Разве я – главная мишень твоей ненависти, отец наш ?»
«Отец, отец…» – застучали молоты гнева в сознании мага.
– Сгинь! – воскликнул он, так и не успев очистить себя от бешенства. И тем сохранив еще одного врага.
«Не врага,– поправил он сам себя.– Разве то враг? Скоро я доберусь до истинных твоих врагов, Мудрый Аш!»
На следующее утро жрицы, пришедшие в Венчальную Рощу для приношения плодов, обнаружат неподалеку от жертвенного Бука два мертвых тела: юную девушку и мужчину-воина, чей меч оставался в ножнах,– тот меч, который из стали. Лица покойников будут черными и распухшими. Будто неосторожные любовники избрали ложем гнездо ядовитой змеи. По решению Старших пророчиц смерть их будет сокрыта от мира, дабы не позорить Обитель. Никто понимающий не осмотрит мертвые тела. И не сочтет, что следы укусов слишком велики для змеиных зубов.
Без помех Фаргал вернулся в Великондар. Через час он уже сбросил с себя пропылившиеся одежды, ополоснулся и лег в постель. Именно тогда Фаргал подумал, что не спросил, кто и зачем разбудил владычицу Кхорала Ирзаи.
Царь надеялся, что во сне к нему придет его богиня и поведает о том, что он не узнал наяву. Но снились ему лишь бесконечные отряды марширующих солдат. Тысячи и тысячи воинов, растянувшиеся в пыльном облаке, поднятом множеством сандалий. Он, Фаргал, ехал верхом вдоль бесчисленного войска, мимо знамен и штандартов, мимо колышущегося леса копий. Ехал под ритмичный звон металла и мерный гул шагающих ног. А впереди и позади, от горизонта до горизонта, тянулась серая выпуклая равнина неведомой царю земли. И войско ползло по ней, как блестящая чешуйчатая змея. Тоже – от горизонта до горизонта.
В эту же ночь Кэр, сын вождя Хардаларула, ехал рядом с тысяцким, глядя прямо перед собой. В серебряном сиянии полной луны Великондар, безлюдный, молчаливый, казался покинутой обителью богов. Огромные колонны, украшенные фигурами фасады зданий-дворцов, широкие лестницы, по ступеням которых лошади спускались, очень осторожно, аккуратно ставя ноги на шероховатый камень. Просторные улицы, чей покой нарушало цоканье копыт. Дворцы и храмы, храмы и дворцы, Древность и Вечность.
Но сын вождя взирал на погруженный во тьму город без благоговения. Что эти дворцы рядом с холодными синими пиками его родных гор? То же, что сами карнагрийцы – рядом с воинами клана Мечей. Как крыши, что выкрашены золотой краской поверх прогнивших стропил. Как тысячи законов и законников – чтобы скрыть отсутствие Закона в людях.
