— Как назвали?.. — невозмутимость с лица сэра Стефенса словно ветром сдуло.
— У православных христиан покровителем мореходов является святой Николай Мирликийский. Его именем и назвали венецианский фрегат. А еще там спешно строят три гребные галеры…
От маркиза сэр Стефенс уходил через два часа и в его голове рождался дерзкий замысел передать полученные сведения о русских турецким властям. Он даже знал, кому поручить эту опасную миссию — сэру Джексону, которому так и не удалось вернуться на корабль «Три Иерарха», где он занимал место кока на камбузе. Его отговорил от этой затеи капитан Сэмюэль Грейг, с которым он встретился на берегу, сказавший: «У всей команды сложилось о вас самое скверное представление и если вы вновь заявитесь на судно, то вас снова утопят и на этот раз по-настоящему».
Сэр Джексон ожидал своего начальника в новой штаб-квартире, старая, на которую было совершенно дерзкое нападение и где был убит сэр Михайлофф, главного британского шпиона больше не устраивала.
Сэр Стефенсон, войдя в кабинет, сразу пригласил сэра Джексона и сразу ввел его в курс дела:
— Вам предстоит серьезная работа, — предупредил он, прохаживаясь по кабинету. — Вы отправитесь в Стамбул, найдете там главного советника султана Мехмета Третьего по морским делам Бостанжи-пашу и лично передадите ему секретные данные о русском флоте. Турки сейчас все свои морские силы направили в Понт Эвксинский (Черное море), которое считают своим «внутренним озером». Важно сделать так, чтобы они собрали все свои силы в единый морской кулак и разгромили бы средиземноморские силы русских. От этого наши союзнички поуменьшат свои аппетиты и будут куда сговорчивее в будущем.
XXII
До Мраморного моря оставалось совсем немного — день пути, а там и до Стамбула рукой подать. капитан турецкой шебеки хромой Али довольно потирал руки, предвкушая немалые барыши от продажи груза оливкового масла в большом столичном городе. А единственному пассажиру шебеки, взятому на судно капитаном Али в Ливорно за большие деньги, было неспокойно. Уж очень мирно и тихо проходило плавание для сэра Джексона, а этим пассажиром был именно он. «Что-то должно произойти. Что-то страшное…» — думал тайный посланник сэра Стефенса в Высокую Порту, не привыкший получать подарки от жизни без изнурительной борьбы.
Сэр Джексон попал в разведывательную службу Британии после того, как предал лучшего друга Чарльза Бетхема, грабившего честных эсквайров в графстве Норфолк. Бетхема повесили, а его подельника Тома Джексона, на душе которого лежали немалые смертные грехи, отправили на военный флот, где он, благодаря своим недюжинным способностям к морскому делу, быстро дослужился до чина мичмана. В Портсмуте Тома заприметил сэр Стефенс. Ловкий малый, умевший извлекать выгоду для дела даже в безвыходных ситуациях, пришелся главному флотскому шпиону англичан по нраву и он стал давать ему секретные поручения, с которыми «новобранец в шпионаже» справлялся легко, без сучка и задоринки. К примеру, по приказу сэра Стефенса он принял участие в сражении адмирала Бинга против французского флота у острова Минорка, которое адмирал бесславно проиграл. Именно свидетельские показания мичмана Джексона на суде против адмирала Бинга решили дело и тот был приговорен к смертной казни. Уже будучи лейтенантом Джексон без каких-либо угрызений совести наблюдал за тем, как на борту линейного корабля «Монарх», стоявшего на Спитхедском рейде, отделение морских пехотинцев расстреляло адмирала Бинга, которого он «утопил» на суде.
Пираты высмотрели турецкую шебеку у входа в пролив Дарданеллы. Хромой Али с перепугу даже не пытался организовать сопротивление, хотя похвалялся перед этим нападением, что «вооружил корабль пятью пушками, а мушкетов у него в трюме не сосчитать». Хозяин первым покинул судно с криком: «Аллах акбар!» За ним за борт прыгнули все двадцать матросов и быстро поплыли к недалекому берегу, воспользовавшись тем, что никто за ними не стал охотиться.
И только сэр Джексон остался в полном одиночестве на борту, не пожелав последовать примеру турецкого экипажа. Там-то его и схватили двое здоровенных пирата и тут же пересадили на свою фелюгу.
— Ты кто такой? — спросил Тома капитан фелюги, которого все величали не иначе, как Акулий Глаз. Перед этим вопросом он успел распорядиться, чтобы турецкую посудину, как трофей отвели к острову Лесбос, где, видимо, находилась база пиратов.
Сэр Джексон на простой вопрос ответил заранее заготовленной не менее простой легендой.
— Я — несчастный англичанин, собиравшийся жениться на молодой красивой девушке по имени Сара — дочери коменданта английской крепости на острове Минорка. И вот когда я, на всех парусах любви, устремился из Лондона на край света, то наш корабль был захвачен алжирскими пиратами. Меня и всех членов команды продали в рабство. Купец Али хотел выгодно продать меня турецкому султану в Стамбуле…
— Зачем ты нужен султану? — недоверчиво усмехнулся Акулий Глаз, носивший на голове красную турецкую феску. — У него и без тебя много рабов.
— Купец Али сказал, что султан любит своих янычар, а все янычары — дети наложниц и рабов. Наверное, Али хотел, чтобы я стал производителем будущих янычар, самых свирепых и ужасных…
— Ха! Англичанин, ты сумел меня рассмешить. Это мало кому удавалось… — захохотал Акулий Глаз. — Считай, что мы избавили тебя от куда более горькой участи. Султан сам любит своих наложниц. А таких, как ты, он берет для гарема только в качестве евнухов. Но для этого им вначале кое-что отрезают… Ха-ха-ха!
— Капитан! — прервал смех грека отчаянный крик впередсмотрящего. — За нами увязались два турецких военных судна. Они совсем близко!
— Куда же ты раньше смотрел, раззява?! — выругался главарь, приказав удирать от преследователей на всех парусах.
Но было слишком поздно. Турецкие корабли отрезали пиратам выход в открытое море, где фелюга могла бы оторваться от преследователей, воспользовавшись преимуществом более легкой парусной оснастки. Бой был на удивление скоротечен. Турецкие пушкари просто расстреляли фелюгу, пустив ее на дно в считанные минуты после первых же орудийных залпов.
Среди немногих уцелевших греков на плаву остался и «непотопляемый» Том Джексон, возблагодаривший судьбу за то, что греки не успели обыскать его и отобрать пакет с письмом для советника турецкого султана. Он попытался вплавь приблизиться к небольшой галере, которую турки спустили с одного из своих кораблей, но почувствовал какую-то неведомую силу, удерживающую его на месте и больше того, увлекающую его на морское дно… Сделав несколько отчаянных попыток выплыть, он, наконец, закричал, зовя на помощь, как всякий самый обыкновенный утопающий…
XXIII
Прошло больше года с того памятного для всех жителей Стамбула весеннего дня 1769 года, когда капудан-паша повел турецкий флот к берегам северного соседа, чтобы уничтожить зарождавшуюся Азовскую флотилию русских в устье Днепра и разгромить Запорожскую Сечь. Теперь простолюдинам стало жить немного спокойнее, ведь буйные моряки капудана-паши превосходили в дерзости своих выходок даже янычар.
