Юра бездумно смотрел вниз. Внизу был обширный двор, заставленный машинами. Ничего интересного.
Появилась озабоченная Ирка в затертых джинсовых шортиках и черном лифчике.
– Привет!
Она вытерла о штаны влажные ладони, вытащила сигарету из валявшейся на тумбочке пачки.
– Привет, а где Дашка?
– За город с Алькой укатила,– Ира закурила, затянулась, содрала с волос резинку, встряхнула головой.– Голодный? Сейчас обедать будем.
– Нет, я пойду. Извини, что помешал.
– Помешал? – Ира фыркнула.– Да тут круглые сутки можно убираться – чище не станет. Завели, блин, хоромы!
Когда Юра в первый раз увидел Ирку, та была худенькой брюнеткой с острым подбородком и курносым носиком. За год она прилично прибавила в весе, округлилась, отчего, по мнению Федьки, например, существенно выиграла внешне. Матвеев знал, что у Ирки с Кузякиным что-то такое было. Зная Кузякина – неудивительно. Да и сама Ирка, судя по случайным Дашиным замечаниям, всегда не прочь. Правда, с Юрой в отсутствие подруги она всегда разговаривала без кокетства, по-приятельски. Может, из уважения к Даше? Юра предпочитал думать, что именно поэтому. Иной вариант немножко ущемлял его самолюбие.
Ира вытянула над цветами руку с сигаретой, стряхнула пепел. Груди ее не помещались в стареньком лифчике – из-под ткани видны были темные полоски ареол. Юра подумал вдруг, что они в квартире – одни. И сразу почувствовал запах разогретой женской кожи и волос.
– А чего, Дарья тебе не сказала, что уезжает? – спросила Ира.
– Нет. А они когда уехали?
– Вчера. Мне Алька с работы звонила.
– А Даша?
– Ну так они же вместе… Наверное? – Ира повернулась к Матвееву, проговорила встревоженно: – А разве нет?
– У тебя Майкин телефон есть? – вместо ответа спросил Юра.
– У Альбины в книжке точно есть.
Ира сорвалась с места и через полминуты вернулась с электронной книжкой и трубкой радиотелефона.
– Сам позвонишь?
– Лучше ты.
Ира набрала номер:
– Майка, привет, это я. Ты не в курсе, Альбина в Рощино с Дарьей поехала или одна? – Выслушала ответ.– Да нет, ничего, нормально. Пока.
– Даша вчера с обеда не возвращалась,– озабоченно проговорила Ира.– Надо Альбине звонить.
– Погоди,– остановил ее Юра.– Дай-ка мне трубку.
Он набрал номер Натальи Тимуровны.
– Добрый день! Это Матвеев. Даша не у вас? Ага, спасибо. Нет, все нормально. До свидания.
– Ну? – спросила Ира.– Ты кому звонил?
– Ласковиной.
– И чего?
– Даша ночевала у нее. Уехала по делам.
– Ну слава Богу! Пошли обедать.
– Ирка, извини, не могу! – Матвеев развел руками.– Только сейчас вспомнил: у меня же консультация! Надо срочно ехать!
– Надо – так надо,– без особого огорчения отозвалась Ира.– Дело твое. Заезжай как-нибудь, поболтаем.
Оказавшись на улице, Юра сразу бросился искать телефон. Он соврал Ире – Даша у Натальи Тимуровны не ночевала.
– Александр Германович? Это Юра. Мне нужна помощь. Даша пропала. Да, так и не появлялась. Ни дома, нигде.
– Мы уже ее ищем, Юра,– ответил спокойный голос Дугина.– Со вчерашнего вечера. Пока безрезультатно, но, думаю, отчаиваться не стоит. Место, где сделана фотография, которую ты мне показал, мы установили. Даши там нет. И я не думаю, что с ней случится что-то серьезное. Ее ведь используют как средство давления на тебя. Так что успокойся и осторожно обзвони ваших общих знакомых: может, она прячется где-то у друзей. Будут новости, сразу звони.
Глава четвертая
Звонить из дома Дефер Николаю запретил, поэтому лидер сатанистов вынужден был воспользоваться автоматом.
– Плятковский дома,– сообщил Николай.– Сходил в травму, там ему наложили гипс. Сказал, что напали хулиганы. Участковый к нему уже заходил. Он сказал, что ничего не помнит. Из военкомата тоже приходили, велели, как только рука подживет, сразу к ним.
– Вот и хорошо,– одобрил Дефер.– Наша армия – не Иностранный легион, но спрятаться можно.
– А насчет Светки я ничего не узнал… – покаялся Николай.
– Мы сами кое-что узнали,– перебил Дефер.– Она ведь была тогда у Сворда на даче?
– Была. Но не помнит ни хрена.
– Не важно. Главное, что она – Куролестова.
– Ну и что?
– А то, что ее папаша – один из тех двоих!
– Блин! Ну тогда все понятно! Тогда нормально!
– Что тебе понятно, мудак? – сердито проворчал Дефер.– Что нормально?
– Что они на нас наехали. А я голову ломал – почему? А теперь все ясно!
– Вот именно! Это называется «мотив», придурок. То есть одно ее слово – и ты уже на зоне.
– И что делать?
– Тебе – ничего. Сидеть на жопе ровно! Мы сами все сделаем.
– А как вы ее найдете?
– Уже нашли, придурок! – буркнул Дефер и отключился.
– Будем убирать? – спросил Сворд.
– Однозначно. Подключим наших бандюков. Звони Ахуру. Пусть забьет стрелку.
«…В 22.30 со мной вышел на связь источник Острый. Источник сообщил, что имел место очередной контакт между Нибелунгом и Трубой. Содержание разговора установить не удалось. При разговоре присутствовал третий, который был опознан по составленному Острым словесному портрету. Это Вениамин Медников, бывший военнослужащий ВДВ. Уволен в запас в девяносто втором. С девяносто пятого контролирует несколько бригад велесовской преступной группировки, специализирующихся на силовых акциях. Проходит по материалам РУБОПа как активный член ОПГ. Присутствие Медникова позволяет предположить, что речь шла о заказных акциях и на встрече обсуждались конкретные детали заказа. В связи с вышеизложенным предлагаю…»
Из рапорта.
Трое мужчин сидели за столиком. Кроме них, в кафе никого не было, и официант держался на почтительном отдалении: надо – позовут.
Самым авторитетным из них, по мнению людей осведомленных, по праву считался Труба, второе лицо в велесовской группировке, «державшей» и это кафе, и еще с полсотни различных заведений Петроградской стороны. Впрочем, этот бизнес для велесовских был скорее вспомогательным, чем основным.
Рядом с Трубой – крупным, жирным, с большими мясистыми ушами и похожим на грушу носом – сидел его звеньевой Веня Кубанский, жилистый сорокалетний мужик с хрящеватой физиономией, покрытой ровным загаром. Именно Вене предстояло разместить полученный заказ и проследить за его выполнением и подчисткой.
