– Как Дима, Глебушка?
Шведов тем временем безвольно осел в кресло.
– Выкарабкивается.
Глеб загнал поглубже собственные «благородные» чувства. Ленка – одна из них, а этот новорус – наглая самоуверенная скотина. Наверняка позволил себе больше, чем положено… джентльмену.
– Не хочешь пойти переодеться? – спросил он.– Пороешься в моем гардеробе – наверняка найдешь что-нибудь подходящее. А завтра Кир свозит тебя в город.
– Спасибо, Глебушка! – Елена грациозным движением поправила волосы и вышла, ухитрившись задеть плечом и Шведова, и Стежня.
– Ну, бля… – выдохнул Виктор, присовокупив еще пару энергичных выражений.– Уж не знаю, доктор, благодарить мне тебя или ругать!
– Выпей лучше еще водки,– проворчал Стежень.– И я тебе не доктор.
Шведов воспользовался предложением.
– Хорошие грибочки,– похвалил он.– Где брал?
– В соседнем лесу.
– Слушай, хм, Глеб Игоревич, иди на меня работать? Платить буду много.
– Четыре штуки зелени,– сказал Стежень.– В неделю. Я отказался. Ты можешь больше?
– Могу,– ответил Шведов.– Но не буду.
– Правильно,– одобрил Глеб.– Эй, друг,– окликнул он топтавшегося в дверях бодигарда.– Войди, не маячь!
– Глеб Игоревич…
– Глеба достаточно.
– Что там с Грошним?
– Ты его знаешь? – удивился Стежень.
– Шурин, ёш его! Верней, был шурином.
– Еще не вечер.– Стежень налил себе коньяку, подобрал подсохший лимон.– Это я о «был»,– пояснил Глеб.
Шведов уставился на него:
– Не понял.
– Тогда сядь и слушай.
На сей раз Стежень уложился в десять минут. Потому что не вдавался в подробности.
– Игоев сказал: есть определенный шанс, но ты особо не обольщайся,– завершил он.– Если это не смерть как таковая, то глубокая кома или вроде того, или вообще черт знает что. И тело морозили не по правилам, а человек – не лягушка, хотя… – Стежень криво усмехнулся,– кое в чем мы повыносливей лягушки. Вообще, это вещи, которые даже мне, специалисту, понять почти невозможно.– Стежень хмыкнул: объяснил, называется! – Шанс есть,– заключил он.– Но… Только потому, что так сказал Игоев. Доходчиво?
– Да! – нетерпеливо ответил Шведов.– Говори, что нужно?
– Сейчас – ничего. Сначала я должен вытрясти все, что знает Дмитрий. А потом придется ловить нашего друга. И тут ты можешь оказаться полезным.
– Если теперь тварь – мой Рустам, его прихватят! – уверенно заявил Шведов.– Всех на уши поставлю!
– Выследить, только выследить! – предупредил Стежень.– Это не человек. Взять его обычными методами практически невозможно, ты сам видел.
– Ни хера я не видел! – буркнул Шведов.– Это-то и убедительно. А кто может взять? Ты можешь?
Глеб покачал головой:
– Попробовать могу, если подготовлюсь. Но результат сомнителен.
– А есть такие, кто твердо может? Экстрасенсов ваших – хоть жопой ешь! Я думаю, найдутся и покруче тебя.
– Наверняка,– согласился Стежень.– Но обычно те, кто покруче, не вопят об этом на каждом углу. Вопят как раз другие. Ладно, это задача номер два. Сначала надо его обнаружить.
– Он удрал на моей машине,– заявил Виктор.– Ее ведь нет? – обернулся он к своему бодигарду. Тот кивнул.– Надо только сообщить ГАИ,– сказал Шведов,– и без проблем!
Он раскрыл телефон, но Стежень воспротивился:
– А если гаишники решат остановить машину? Если монстр примется прыгать из тела в тело – мы его окончательно потеряем.
– А если его не беспокоить, он так и останется Рустамом?
– Надеюсь.
– А может – хрен с ним?
Стежень покачал головой:
– Я понятия не имею, какие у него планы. Но не исключено, что, предоставленный самому себе, монстр способен пожрать весь Питер.
– Значит, будем искать,– деловито резюмировал Шведов.– Без ГАИ. Не трухай, доктор, найдем! – и снова взялся за телефон.
А Стежень отправился спать. Самое лучшее, что он мог сделать в шестом часу утра.
Глава девятая
Морри опять был голоден. И опять в новом теле, уязвимый и неповоротливый, не удержавший во время перехода даже жизнь предыдущей жертвы. Одно удачно: прежний хозяин нового тела практически не сопротивлялся. Хорошо. У Морри не осталось сил для настоящей борьбы. Вдвойне хорошо: Морри-разум мог полностью использовать опыт жертвы. Последнее очень важно. Утратив возможности бессмертного, потеряв связь с преображенным телом, Морри попросту не смог бы адаптироваться в новом мире. А жертва рождена им. И при этом не обладает даже зачатками Силы, а следовательно, не способна бросить вызов Морри-разуму.
«Рустам Кермаев. Двадцать шесть лет. Образование – среднее техническое. Специальность – телохранитель. Лицензия. Шестимесячные курсы телохранителей „Тонус“, г. Гатчина. Спортивная квалификация: каратэ, четыре с половиной года занятий. Диплом инструктора йоги (два года занятий, школа свами Кришнабодхи, тантрический аспект).
Работодатель: Охранное агентство „Дрокта“.
Физические данные: вес – 88 кг, рост – 188 см. Телосложение – атлетическое. Лицо круглое, невыразительное, глаза карие, волосы черные, прямые, на верхней губе – шрам.
Личные особенности. Тщеславен. Мстителен. Не пьет, не курит, наркотиков не употребляет. Предпочитает крупных женщин. Телец. Склонен к садизму и психологической зависимости. Трус.
Мать умерла, отец неизвестен. Прописан в коммунальной квартире на Разъезжей улице вместе с младшей сестрой. С последней некоторое время состоял в интимных отношениях. По заявлению соседей было возбуждено уголовное дело. Дело закрыто.
В настоящее время живет у нанимателя».
Наниматель, господин Шведов, в свое время ознакомил Кермаева с первой страничкой личного дела, на которой и излагались приведенные выше сведения. Ознакомил – из собственных соображений – только с первой страничкой.
Для Морри Кермаев стал подарком. Жертва, уже обработанная, «приготовленная» соприкосновениями с демонизированным тантризмом. Жертва, предающаяся всецело и добровольно. Морри-алчущий уже принимал таких, а вот Морри-разум с подобным сталкивался впервые. Приятная неожиданность.
Власть Хозяина, его возможности представлялись Рустаму Кермаеву беспредельными. Теперь-то он покажет! Теперь-то он докажет всем! И особенно некоторым…
Желания Рустама казались Морри ничтожными. Но он до времени не лишал жертву иллюзий. Морри-разум погружался в новый мир, и этот мир совсем не походил на тот, где Морри-разум впервые увидел свет. Но выглядел очень, очень привлекательно!
