– Не нужно.
Басов своим ключом слегка отжал общую дверь, а затем пластиковой телефонной карточкой сдвинул язычок замка.
Музыку они услышали еще в коридоре. Дверь квартиры Ликанова оказалась приоткрытой, и друзья вошли. Слава хотел окликнуть хозяина, но Иван приложил палец к губам и осторожно заглянул в комнату.
Первым, кого он увидел, оказался Ликанов. Трепещущий огонь свечей озарял его лишенное выражения лицо.
Басов втянул носом воздух и без труда узнал запах благовоний. Музыка, этот аромат… и бесстрастное лицо мужчины… На миг Иван ощутил замешательство. Но тут же увидел, нет, скорее, почувствовал нечто живое там, в дальнем темном углу комнаты. Чуть позже он уловил и запах несуществующих цветов, разглядел остатки еды на столе… Такая знакомая картина. Иван совсем растерялся. Он готовился совершенно к другому. И меньше всего ожидал, что Враг источает не запах серы, а аромат сандала и орхидей.
Боковым зрением Басов засек движение сбоку – руку Зеленцова, потянувшуюся к выключателю,– и не успел помешать. Ослепительный свет трехъярусной люстры поглотил розовое пламя свечей.
Морри, весь погрузившийся в Друида, в действо, слишком поздно заметил чужих. Иначе он не позволил бы им переступить порог. В ярости Морри покинул тело Кермаева и вошел в Ликанова, более подходящего для убийства. Переход отнял у Морри четыре секунды. И еще две потребовалось, чтобы «освободить» скованную часть сознания Олега.
И в это время вновь ставший хозяином своего тела Рустам овладел Кариной.
Женщина вмиг ощутила перемену, но что она могла сделать? Тело ее изнывало!
В ярком электрическом свете вошедшие увидели бьющуюся на ковре пару: мускулистую коричневую спину мужчины, задранные вверх ноги женщины… Басов и Зеленцов остановились в замешательстве. Они не знали, что делать…
Зато знал Морри!
Он забыл об опасности. Он забыл о пришельцах. Морри-разум в этот миг уподобился Морри-алчущему. Он испытал то, что испытывает человек, увидев, как кто-то походя плюнул в любовно изготовленный драгоценный налиток. Единственным желанием Морри стала месть!
Ликанов вскочил на ноги с невероятной быстротой. Басов и Слава отшатнулись, но ярость Морри была направлена не на них.
Левая рука Ликанова намертво вцепилась в стриженый затылок Рустама, пальцы правой с нечеловеческой силой вонзились в его ягодицу – и, оторванный от Карины, Кермаев повис над женщиной, окропляя ее живот остатками спермы.
В этот момент Рустам еще не ощутил боли, он только рычал в экстазе, бесполезно выплескивая накопленную Друидом силу.
Ликанов поднял его над головой (закачалась задетая люстра, свет заметался по комнате), размахнулся и швырнул через всю комнату. Кермаев упал животом на деревянную ручку кресла, и селезенка его лопнула. Дикий вопль вырвался у него изо рта… и оборвался, когда Морри-Ликанов ударом кулака переломил жертве позвоночник. Рустам навзничь скатился на пол и уставился на Хозяина полными боли и ужаса глазами. Кричать он больше не мог. Но Морри уже повернулся к пришельцам.
– Олег! – закричал Зеленцов.
Глаза Морри полыхнули.
Басов прыгнул вперед, оказавшись между другом и одержимым.
Слава, окаменевший под огненным взглядом, увидел, как фигура Ликанова начала расти, подниматься под самый потолок, изгибаясь и нависая над маленьким Басовым.
Тот быстро заговорил…
Оцепенение оставило Зеленцова. Он попятился в коридор…
Скрестив руки, Басов тоже отступал, торопливо выговаривая слова…
Но Морри уже вошел в силу, и власть его, сосредоточенная на маленьком человеке, неотвратимо сминала защитный покров веры.
Вряд ли друзьям удалось бы уйти… Но тут вмешалась Карина. Она действительно была сильной женщиной, особенно когда от нее требовалась сила. Да и то, что произошло с ней только что, не прошло бесследно.
Поднявшись, она взглянула на умирающего Кермаева, затем – на Зеленцова (и узнала его), на Морри-Ликанова… Басова она не видела – его заслонял Морри. На какое-то время мысли и чувства женщины превратились в сумасшедший вихрь, а потом вдруг она полностью успокоилась, и в этой прозрачной, кристальной ясности, абсолютно точно зная что делает, но совершенно не понимая зачем, Карина взяла со стола хрустальный кубок с массивным шестигранным основанием, размахнулась обеими руками и с размаха опустила кубок на затылок Морри-Ликанова.
И услышала противный хруст, когда острая грань проломила затылочную кость.
Морри закричал гневно. Но атака была столь неожиданна, что пришлось выбирать между местью и жизнью столь необходимого (эгрегор!) Ликанова…
Иван рванулся вперед, схватил Карину за руку и, толкая перед собой ошеломленного Зеленцова, устремился к дверям. Выскочив наружу, он с такой силой захлопнул дверь, что предохранитель патентованного замка соскочил и дверь оказалась запертой.
Трое остались снаружи. Расширенные глаза Карины были совершенно сумасшедшими. Иван звонко хлопнул ее по голой спине.
Как ни странно, женщина сразу успокоилась и с надеждой посмотрела на маленького Басова.
– Зеленец, сними куртку и дай даме! – распорядился Иван.– Моя на нее не налезет.
Славины нервы были настолько напряжены, что реплика друга вызвала у него взрыв смеха, к которому тут же присоединились Карина и сам Басов.
Но смех тут же оборвался, когда все трое одновременно посмотрели на запертую дверь, за которой остался Морри-Ликанов.
Они еще не знали, что видели Олега Ликанова в последний раз.
Глава четвертая
Приглашенные Шведовым специалисты приехали на зеленом «рафике» с помятым боком. Но резина у «рафика» была специальная, а движок звучал подозрительно солидно. Все это Глеб засек, когда «рафик» загоняли в гараж, на место «Нивы». Специалисты выглядели под стать машине: никаких цепей и гаек, никаких выставленных ботинком челюстей и геройских улыбок. Скромный прикид, скромные серьезные лица. Старательные служаки на привычной работе.
Стежень украдкой показал Шведову большой палец. Тот слегка улыбнулся: а ты думал!
Один из вновь прибывших подошел к Виктору, что-то спросил, Шведов кивнул на Стежня.
Человек направился к хозяину дома.
– Иванов,– сказал он, протягивая руку.
– Стежень.
– Я помню,– отозвался «Иванов».– Собака в доме есть?
– Нет. Есть котенок.
«Иванов» сделал знак одному из своих.
– Пошли в дом,– пригласил Глеб.
– Задача? – спросил «Иванов», оглядывая гостиную.
– Следить,– так же лаконично ответил Стежень.
– За кем и за чем?
– За всяким, кто приблизится к дому.
