Через полчаса личное и ротное имущество было занесено в гостиничный холл.
Тут появился капитан Кречетов и приказал строиться.
— Запоминайте, второй раз зачитывать не буду. Первый этаж. Комната номер двадцать пять — Горелов, Зудов, Уткин, Арсанов. Комната двадцать шесть — Агушев, Дударенков, Жбанов, Боровиков. Второй этаж. Комната тридцать шесть… — Кречетов наконец-то закончил перечислять фамилии и заявил: — Мужчины, предупреждаю, чтобы везде был порядок. Макс! — обратился он к старшине роты. — Горное снаряжение заносите в комнаты на первом этаже.
— А чего опять мы? — буркнул себе под нос Прошкин, подразумевая под этим тот очевидный факт, что забота о ротном имуществе вновь повисла на первой группе, но его никто не услышал.
А если бы и услышали, то что это изменило бы?
— Все? — уточнил старшина.
— Все. Имущество заносим без суеты. Лифтом не пользоваться.
— Мы что, все это на горбу должны таскать? — Тоскливый взгляд Прошкина пополз по рюкзакам и баулам, сваленным в кучу.
Но ротный не пожелал услышать его и продолжал инструктаж:
— Парни, матом не ругаться. Об этом особо просили, блин!.. Кругом женский персонал, мать вашу!..
Ефимов мысленно хмыкнул и подумал:
«Да, тяжеловато некоторым придется. Ну да ничего, может, хоть немного нормальный русский язык выучат?»
— И никаких спиртных напитков! — заявил майор Конягин, появившийся со стороны лифтов. — Если кто будет уличен, сразу отправлю в бригаду. И на увольнение! Из тех, кто до нас приехал, двоих вытурили. Здесь не церемонятся, сразу телеграмма в министерство и штаб округа. Так что прошу… требую!.. Я предупредил. И еще, все герои, прошедшие курс обучения, получат значки «Альпинист России». Возможно, удастся оформить и третий разряд. Но начальник курсов довел, что разгильдяи, пропустившие занятия, до зачетных восхождений не допускаются. — Майор закончил монолог и направился к входной двери.
— Так, обмороки! — Ротный вонзил взгляд в глубину строя. — Смотрите у меня, пусть только попробует какое дерьмо собачье заболеть! Не опозорьтесь, когда начнутся восхождения. Не дай бог кто-то из вас сдохнет и не дойдет! Я этому… такое устрою! Глядите, спецы херовы, чтоб мне за вас стыдно не было! Все запомнили? Повторяю, не дай бог кто завтра сдохнет!
— Если надо, товарищ капитан, кровью плевать будем, но дойдем! — заверил его заместитель командира четвертой группы.
— Смотрите у меня! И с обустройством не затягиваем. — Кречетов взглянул на часы. — Через полчаса построение здесь же. На обед.
— Как срочники, — недовольно прошептал кто-то в задних рядах.
— Товарищ капитан! — обратился к Кречетову сержант Корытин, совсем недавно переведенный в роту из соседнего подразделения. — А мы на прием пищи постоянно строиться будем?
— Сегодня да. Потом посмотрим. — Это «посмотрим» прозвучало не слишком обнадеживающе.
— Точно срочники!
— Разойдись! Командиры групп, ко мне!
Построение на обед и длиннющая очередь, возникшая вслед за этим, показали, что хаотичное, не военное движение на прием пищи все же будет предпочтительнее.
Глава 5
Современная жизнь наполнена суетой. Она не позволяет людям остановиться, посмотреть назад, оглядеться по сторонам. Наш взор устремлен в будущее. Оно набегает, мелькает с такой скоростью, что не рассчитать, не предугадать. Часики тикают без остановки, отмеряют не секунды, не минуты, а часы, дни, месяцы. И вот уже годы, казалось бы, должные стать такими длинными, почти бесконечными, сливаются в пеструю ленту размытых событий и образов.
Жизнь — ступени, ведущие как вверх, так и вниз. Хорошо, если удастся сойти, а не полететь кубарем, сбивая с ног и опережая тех, кто шел впереди.
Лишь немногим удается хоть ненадолго задержаться на вершине. Эти счастливчики созерцают, вбирают в себя красоты, окружающие их, полной грудью вдыхают пьянящий аромат кипящего бытия. Затем они могут оставить свиток с записями своих воспоминаний и знаний тем, кто идет следом, оказать им помощь, пусть и малую.
Время неслось вскачь. Обеденный перерыв прошел незамеченным. По его окончании руководители курсов провели вступительное занятие. Спецназовцы сидели в просторном зале и записывали названия снаряжения, используемого в горах, — карабины, жумары, кошки, блоки, скальные и ледовые крючья, альпийские молотки, различные типы веревок. Им рассказали о горных ландшафтах, о способах избежать попадания под лавины и о методах поиска людей, все-таки угодивших под них. Впрочем, преподаватели обо всем сообщали кратко. Лекция являлась вводной, подробнее об этом планировалось рассказать на последующих занятиях, в основном уже практических.
Затем бойцам был показан иностранный фильм про альпинистов. Один из его главных героев — Саймон — бросил в горах своего товарища. Имя этого негодяя сразу стало почти нарицательным.
В последующие дни оно частенько звучало как позывной, добавляло парням малую толику настроения:
— Саймон, Сай-мон!..
По окончании фильма спецназовцы собрались в спортивном зале комплекса и занялись подготовкой материальной базы к завтрашнему дню. В основном они резали веревки и обжигали их кончики на газовых горелках, принесенных с собой. Все откровенно грустили, потому как ближайшие дни ожидались весьма насыщенными.
— Ужин с девятнадцати тридцати до двадцати тридцати, — объявил ротный командирам групп, вызванным на совещание. — В столовую выдвигаться самостоятельно.
— По группам? — уточнил Трясогузкин, на что ротный зло рявкнул:
— Что непонятного? Я сказал самостоятельно! Значит, каждый идет, когда хочет. Еще подробнее расшифровать?
Молчание.
— Вечерняя поверка в двадцать один ноль-ноль. Я выхожу — все стоят. Никто не опаздывает. Можете собираться хоть за полчаса. Кто опоздает, начнем строиться раньше, стоять дольше. Завтра все по плану. Все свободны.
Задвигались стулья. Командиры групп, окончательно понявшие, что Кречетов пребывает не в лучшем настроении, поспешно покинули помещение.
— Что-то сегодня ротный не в духе, — констатировал Иудин, неспешно двигавшийся по коридору.
— Это точно, — поддакнул Антон Васякин.
— Да он всегда не в духе, — мрачно проворчал Михаил Трясогузкин.
— Да и пошел он!.. — Иудин зашарил по карманам в поисках сигарет. — Антон! — обратился он к Васякину. — У тебя зажигалка есть?
— Откуда? — Тот удивленно вытаращился на Дениса. — Я же не курю.
— Миша, а у тебя? — спросил Иудин и тотчас в досаде махнул рукой. — Да ты ведь тоже не куришь.
— На!.. — К немалому удивлению Иудина, Михаил полез в карман и извлек на свет божий новенькую зажигалку.
— Ну, ты, Мишаня, и даешь! — Денис покачал головой. — Можно я ее пока у себя оставлю? — Не дожидаясь согласия, он сунул зажигалку в нагрудный карман куртки.
