– Господи, ты хотя бы понимаешь, что был на волосок от смерти?
Зак мрачно улыбнулся.
– Совершенство не так уж прекрасно, как его расписывают.
– Ты в самом деле ее не любил?
– Некоторое время я был ослеплен, – признался Зак. – Но в конце концов пришел к выводу, что чего-то не хватает.
– И это пошатнуло твою уверенность в себе, верно? Заставило усомниться в собственной интуиции.
– Да.
Рейн кивнула.
– Примерно то же самое случилось и со мной после неудачи с Бредли. Хотя в моем случае все было не настолько драматично. Я не переставала себя спрашивать, как умудрилась внушить себе, что он мистер Совершенство.
Зак поймал ее за запястье:
– Ты уверена, что он не таков?
Она улыбнулась:
– Вне всяких сомнений.
Опершись на локоть, Зак потянул Рейн к себе и, прижимаясь к теплому податливому телу, произнес:
– Да. Никаких сомнений.
Он занимался с ней любовью неспешно в неясном свете утра, наслаждаясь выражением разгорающейся в ее глазах страсти. Когда же Рейн превратилась в его руках в расплавленный огонь, он погрузился в гостеприимные глубины ее лона. Ноги Рейн сомкнулись вокруг его талии, и комната мгновенно наполнилась кипучей энергией жизни.
Глава 38
Они ели спелую алую малину с гренками из цельного зерна и арахисовым маслом. Зак сварил себе кофе, а Рейн заварила чай, решив, что это один из самых чудесных завтраков в ее жизни, если не самый чудесный. Она знала, что будет беречь и лелеять воспоминания о чувственной близости, царившей в это утро на кухне.
– Знаешь, – пробормотал Зак, пережевывая гренок, – я, пожалуй, мог бы привыкнуть к арахисовому маслу на завтрак.
А Рейн подумала, что она-то уж точно привыкла бы видеть его каждый день за столом на своей кухне. При мысли об этом Рейн охватила тоска, и она себе приказала: «Не стоит мечтать о том, что, возможно, никогда не сбудется».
Часом позже, когда она загрузила последние тарелки в посудомоечную машину, раздался звонок в дверь.
– Я открою, – произнес Зак, поставив чашку с кофе на стол. – Это, наверное, Митчелл. Он, должно быть, уже знает о происшествии в клубе прошлой ночью.
Рейн выпрямилась.
– Но он, помнится, собирался сегодня в Шелбивилль.
– Может, передумал.
Робин и Бэтмен потрусили за Заком в предвкушении новой игры.
Рейн прислушалась к звуку отпираемой двери. Зак кого-то поприветствовал, а потом до ее слуха донесся оживленный и очень приятный женский голос.
– О, как мило, – проворковала незнакомка. – Обожаю кошек.
– А у меня на них аллергия, – раздался другой женский голос.
Рейн вышла в гостиную. С Заком разговаривала миниатюрная женщина в обтягивающих черных джинсах, черной водолазке и сапогах на высоких каблуках. Незнакомка оказалась обладательницей тонких черт лица, доведенных до совершенства с помощью искусного макияжа, живых глаз и непослушных янтарно-каштановых локонов. Массивный кулон из бирюзы на серебряной цепочке перекликался с цветом ее глаз.
– Кессиди Катлер, – представилась женщина, прежде чем Зак успел объяснить, кто она такая, а потом указала рукой на свою спутницу: – А это моя помощница Ники Пламер.
– Здравствуйте, мисс Талентайр, – произнесла Ники, с беспокойством поглядывая на котов.
Ники выше и старше своей работодательницы: на вид Рейн дала бы ей лет тридцать шесть – тридцать семь, была одета в основательно помятый брючный костюм. Очки в роговой оправе обрамляли ее исполненные беспокойства карие глаза, и в руке она сжимала массивный кожаный портфель.
Рейн подхватила Бэтмена и Робина на руки.
– Я отнесу их в библиотеку.
– О, прошу вас, не беспокойтесь, – поспешно произнесла Кессиди, но Рейн уже направлялась к двери:
– Вернусь через минуту.
Ники благодарно улыбнулась хозяйке дома.
Рейн поспешно пересекла коридор, вошла в библиотеку и оставила там явно недовольных поворотом событий животных, а когда вернулась, гостьи уже успели удобно устроиться на диване.
– Я принесу кофе, – сказал Зак.
Кессиди повернулась к Рейн:
– Бредли так много рассказывал о вас, что мне ужасно захотелось познакомиться. Никогда еще не разговаривала с настоящим телепатом.
Краем глаза заметив вернувшегося с кухни Зака, Рейн поняла, что он с трудом сдерживает смех, но не удостоила вниманием ни его, ни слова Кессиди и с холодной вежливостью спросила:
– Чем могу быть полезна?
– Прошу прощения за вторжение, – произнесла Кессиди. – Я уже извинилась перед мистером Джонсом за то, что, возможно, оторвала вас от завтрака, но выбрала для визита столь ранний час, потому что хотела застать дома, пока вы не ушли на работу. Бредли говорил, что вы владеете магазином карнавальных принадлежностей здесь, в городе.
– Вы хотите, чтобы я помогла вам с написанием книги о Бредли, – перебила гостью Рейн.
Однако Кессиди, похоже, ничуть не смутилась, лишь кивнула, переходя на более деловой тон:
– Именно так. Более того, я твердо намерена вас уговорить и обещаю – не пожалеете. Насколько я знаю, вы не получали вознаграждения за помощь, которую оказывали Бредли в раскрытии преступлений.
– Я делала это не ради денег, – поспешно парировала Рейн.
– Это очевидно. Но я считаю, что всякий труд должен вознаграждаться. Кроме того, аванс, выданный мне за книгу, таков, что вас может очень заинтересовать помощь в ее написании.
– Я сейчас немного занята, мисс Катлер.
– Понимаю. Бредли сказал, что у вас недавно умерла родственница. Прошу вас, примите мои соболезнования.
– Благодарю.
Кессиди сложила руки на коленях и очень серьезно посмотрела на Рейн.
– Я прекрасно понимаю, что вы пользуетесь своими паранормальными способностями не ради денег, а потому, что чувствуете себя обязанной помочь семьям жертв восстановить справедливость. Я всего лишь прошу, чтобы вы помогли Бредли принести спокойствие в семью Деллингем. Только вы можете это сделать.
Черт бы побрал это ужасное чувство вины!
– Боюсь, сейчас у меня на это нет времени, – ответила Рейн, хотя и знала, что ее слова звучат неубедительно.
Кессиди охватило праведное негодование. Она вздернула подбородок и расправила плечи, глаза вспыхнули стальным блеском.
– Полагаю, именно такие слова слышали Деллингемы от правоохранительных органов на протяжении последних пяти лет. Неужели вы хотите снова лишить их надежды?
