Мма Рамотсве была заинтригована. Если девушки убегают, значит, их держат там против воли, чего никак нельзя допустить. Против воли можно удерживать детей, но никак не девушек из бара, если им уже восемнадцать. Несомненно, какие-то подробности относительно Дома Надежды требуют дальнейшего расследования.
– Вы не могли бы показать мне это место, рра? – спросила она. – Я могу отвезти вас туда в своем фургончике, если вы согласитесь показать мне его. Тогда я буду в состоянии оценить работу, которой вы занимаетесь.
Мистер Боболого, казалось, взвешивал это предложение в течение нескольких минут, но затем поднялся на ноги, снял очки и пристроил их в нагрудный карман:
– Я буду рад сделать это, мма. Я рад, что люди увидят, что мы делаем, и смогут рассказать об этом другим. Возможно, они даже расскажут правительству и убедят его выделить деньги, тогда мы смогли бы вести Дом Надежды на соответствующей основе. Денег не хватает, и мы вынуждены надеяться на пожертвования церкви и щедрых людей. За это должно платить правительство, но разве они нам помогают? Ответ на это – нет. Правительство не заботится о благополучии женщин в этой стране. Они думают только о новых дорогах и новых зданиях. Вот о чем они думают.
– Это очень несправедливо, – согласилась мма Рамотсве. – У меня тоже имеется список вещей, которые, как я думаю, должно было бы сделать правительство.
– Правда? – переспросил мистер Боболого. – И что же в вашем списке, мма?
Вопрос застал мма Рамотсве врасплох. Она сказала о списке просто так, это была обыкновенная реплика в разговоре, на самом деле никакого списка не было.
– Ну? – настаивал мистер Боболого. – Что в вашем списке, мма?
Мма Рамотсве судорожно соображала.
– Я бы хотела, чтобы мальчиков в школе учили шить, – сказала она. – Это есть в моем списке.
Мистер Боболого посмотрел на нее.
– Но это невозможно, мма, – заметил он с легким пренебрежением. – Это не то, чему мальчики захотят учиться. Я не удивлен, что правительство не пытается учить мальчиков таким вещам. Вы не можете научить мальчиков быть девочками. Это нехорошо для мальчиков.
– Но ведь мальчики носят одежду, разве нет, рра? – возразила мма Рамотсве. – И если одежда порвется, кто же ее им зашьет?
– Для этого есть девочки, – ответил мистер Боболого. – Девочки и женщины. В Ботсване множество людей, которые могут зашить все, что нужно. Это факт. Я довольно опытный учитель и разбираюсь в таких вещах. У вас в списке есть что-нибудь еще, мма?
В другое время мма Рамотсве не простила бы ему таких речей, но сейчас она занималась делом, и не было смысла ссориться с мистером Боболого. Она должна была выяснить о нем для своей клиентки как можно больше. И это была более насущная задача, чем долг по отношению к женщинам Ботсваны. Поэтому она просто посмотрела вверх, на небо, как если бы искала там вдохновляющую идею.
– Мне бы хотелось, чтобы правительство занялось множеством разных вещей, – сказала она. – Но я не хочу, чтобы люди чересчур утомлялись. Мне надо подумать над списком и немножко сократить его.
Мистер Боболого одобрительно посмотрел на нее:
– Думаю, это очень мудро, мма. Если кто-то просит слишком много сразу, как правило, он этого не получает. А если ты просишь о чем-то одном, то, возможно, и получишь. Этому научила меня жизнь.
– О! – воскликнула мма Рамотсве. – Какой вы умный человек, рра!
Мистер Боболого принял эту похвалу, слегка кивнув, а затем дал понять, что готов следовать за мма Рамотсве к фургончику. Она отступила на шаг в сторону и предложила ему идти впереди, как подобает учителю. На кого бы мистер Боболого ни оказался похож, в первую очередь он был учителем, а мма Рамотсве была убеждена, что к учителям нужно относиться с уважением, как это было всегда, еще до того, как мораль старой Ботсваны начала рассыпаться. Теперь люди относятся к учителю как к любому другому, что надо признать большой ошибкой. Неудивительно, что дети стали такими дерзкими и плохо воспитанными. Общество, которое разрушает авторитет своих учителей, подрывает собственные устои. Мма Рамотсве думала, что это, очевидно, только ей казалось удивительным, что многие просто не понимают, что дело в этом. На самом деле многие люди учатся только на своем горьком опыте. По мнению мма Рамотсве, справедливость старой африканской пословицы, что растить ребенка надо целой деревней, была неоспорима. Конечно, все именно так. Каждый в деревне участвует в воспитании и заботливом выращивании ребенка, а тот, в свою очередь, будет чувствовать себя ответственным за каждого жителя деревни. Именно это делает возможной жизнь в обществе. Мы должны любить друг друга и помогать друг другу в нашей повседневной жизни. Это традиционный африканский обычай, и заменить его нечем. Нечем.
Путь от дома учителя до Дома Надежды занял всего несколько минут, и все это время мистер Боболого напряженно сидел на пассажирском месте, словно боясь, что фургончик мма Рамотсве того и гляди съедет с дороги. Мма Рамотсве заметила это, но промолчала. Есть мужчины, которые не могут чувствовать себя хорошо, когда за рулем сидит женщина, хотя статистика дорожных происшествий говорит об обратном. Женщины никогда не попадают в аварии, потому что ведут машину спокойно и не пытаются никому ничего доказывать. Это мужчины – безрассудные водители, в особенности молодые люди (такие, как ученики в мастерской), они чувствуют, что на девушек впечатление производит скорость, а не безопасность. А молодые люди в красных машинах опаснее всех остальных. От таких людей лучше держаться подальше, независимо от того, в машине они или без нее.
– Вот Дом Надежды, – сказал мистер Боболого. – Вы можете припарковаться вон там, под деревом. Осторожнее, мма. Вы же не хотите врезаться в дерево? Осторожнее!
– Я никогда в жизни не врезалась в деревья, – резко возразила мма Рамотсве. – Но знала мужчин, которые врезались в деревья, рра. Некоторых из них больше нет в живых.
– Возможно, это была не их вина, – пробормотал мистер Боболого.
– Да, – ровным голосом отозвалась мма Рамотсве. – Это могла быть вина деревьев. Такое всегда возможно.
Она пришла в ярость от его реплики, но постаралась сдержаться. К сожалению, ее старания сдержать праведный гнев не увенчались успехом, и она таки стукнула машину о дерево, не сильно, но их тряхнуло, и мистер Боболого схватился за сиденье.
– Ну, – с триумфом обратился он к ней, – вы врезались в дерево, мма.
Мма Рамотсве выключила двигатель и закрыла глаза. Клоувис Андерсен, автор ее профессиональной библии под названием «Основы частного расследования», давал совет, подходящий для такого случая, и мма Рамотсве вызвала его в памяти. «Никогда не позволяйте своим чувствам заслонять стоящую перед вами проблему, – писал он. – Вы можете кипеть от негодования по какому-то поводу, но не позволяйте – повторяю, – не позволяйте негодованию возобладать над вашим профессиональным суждением. Сохраняйте спокойствие. Это самое важное. А если вам это покажется трудным, закройте глаза и сосчитайте до десяти».
