– Ну, моя. Убили подругу и коллегу подопечной. А товарищи из пятого дело заводить не собирались, несмотря на нестыковки. Даже Василий заметил.
– Ну а нападавшего парня ты зачем угробила?! И как это все разгребать прикажешь?!
– Он сам из окна выпрыгнул! Я остановить не успела, но была в пяти метрах, и свидетели есть!
– Свидетели, говоришь, есть? Зато совести у тебя нет, Охотникова! – тяжко вздохнул Генка.
– Если честно, Петров, то ты сам виноват! Как только я получаю работу, ты начинаешь ахать и охать!
– Да, я…
– Не перебивай! – сердито гаркнула я. – А в последнее время вообще взял манеру тетю Милу настраивать. Работа опасная, для девушки неприемлемая. Нужно с этой профессией завязывать! Что, скажешь, неправда?
– Ну, было, – нехотя признался приятель.
– Тогда к чему весь этот праведный гнев? Ты сам, своим поведением, принудил меня обмануть, вернее, всей правды не сказать!
– Вечно ты, Женька, так выкрутишь, будто и не виновата вовсе.
– А то! Я звонить тебе собиралась, только позже, Василий может подтвердить! И не наседай на парня, это я просила его дать мне пару дней.
– А он делает все, что ты попросишь, – язвительно выдал приятель и отключился.
Ладно, подуется и перестанет.
* * *
Я зашла в квартиру Ирины, предупредила, что осмотр тела, протоколы – это все надолго. Сейчас ей лучше оставаться в квартире, пока она не понадобится, и отдыхать. Дверь, разумеется, открывать только тем полицейским, что придут со мной. Мало ли кому придет в голову, полицией представиться?! Ведь у погибшего парня могут быть сообщники, значит, пока мы точно не знаем, кто он и почему напал, расслабляться, терять бдительность рано.
В ожидании полиции я спустилась во двор. Размахивая корочкой детектива, еще немного потеснила зевак. Присела рядом с телом и задумалась. Кем был странный молодой человек? Ира его вроде не знает. А он, судя по всему, ненавидел девушку. Ведь следил, шел убивать, не пугать. В его голосе не было страха, боли. Только злость, ярость, ненависть. А чего стоит его порыв с побегом и самоубийством? Зачем? Почему? Странно и нелепо. Ведь ему ничего существенного не грозило. Ну разве что задержали бы суток на пятнадцать за хулиганство. Ирине он навредить не успел. А существование намерений еще доказать нужно. Я бы в такой ситуации пожала плечами и заявила что-то типа: «Иду по улице, понравилась девушка. Хотелось познакомиться, ничего не придумалось. Решил напугать-пошутить. Простите, глупо получилось».
И пришлось бы паренька отпускать. Ну, в самом патовом случае, сел бы за незаконное ношение холодного оружия.
А если он виноват в убийстве Елены, это тоже еще доказать нужно, как-то связать два происшествия. В любом случае кончать с собой рано, да и, если честно, глупо. Но парень предпочел смерть задержанию, и этот поступок вызывает волну новых вопросов.
Пока я размышляла, приехал Василий с опергруппой и криминалистами. И началось: протоколы осмотра тела, опрос свидетелей. Василий записывал мои показания, вздыхая и причитая, как старая восточная плакальщица у одра богатого клиента. Разумеется, он намекал на то, что попадет бедному капитану за козни подлой интриганки Охотниковой. Я подробно рассказывала о нападении парня, о том, как он вырвался и сиганул в окно. И никак не комментировала Васины вопли. Наконец показания были полностью зафиксированы, а протокол мною подписан.
– Генка давно в курсе ситуации, час назад звонила, – сообщила я, возвращая ручку и бумаги.
– Вот недобрая ты, Женька. Я тут надрываюсь…
– Было забавно послушать. Показания подопечной ты запишешь?
– Пошли, познакомишь со своей чудо-девицей.
– Сейчас, погоди, Вась.
Подчиняясь неожиданному порыву, я решила поучаствовать в осмотре тела. Патологоанатом разглядывал кисти рук, одна была припухшая, моими стараниями, разумеется. Закатал рукава, осмотрел вены.
– Чисто, – прокомментировал.
– Вася, распорядись, чтобы провели расширенную токсикологию.
– Это зачем еще?
– Паренек действовал неадекватно. Напал среди бела дня, в окно выпрыгнул. Чистые вены ни о чем не говорят, мог наглотаться чего-то.
– Ладно, сделаем.
Я все еще не торопилась уходить, наблюдая, как оперативник стянул с головы мертвого парня капюшон, обнажив коротко стриженный затылок.
– О, тут татуировочка.
Мы дружно склонились над телом, разглядывая рисунок.
– Странная такая, – заявил Василий, – нынешняя молодежь какой только ерундой не страдает.
На затылок был нанесен небольшой равносторонний треугольник. Внутри него был рисунок – змея, кажется, с человеческой головой.
– Кто-нибудь знает, что сие означает? – спросила я.
– Медуза Горгона? – предположил Вася.
– Сразу видно, что ты, капитан, в детстве сказки любил, – возразил опер, – это наг.
– Как в индуистской мифологии? – уточнила я.
– В мифологии или играх-стратегиях. Наги – воины в замке магов. Там еще горгульи есть, гремлины, големы, маги и колоссы – самые сильные.
– И что может означать изображение нага? Да еще в треугольнике? Ладно, я рисунок запомнила, потом в каталоге татуировок посмотрю. Вася, на тебе вскрытие. Пожалуйста, если что интересное нароют, сразу звони.
Следующие минут сорок Василий, уютно устроившись в гостиной Ирины, записывал ее показания. Девушка не скрывала, что испугалась неожиданного нападения. Но на вопросы отвечала довольно внятно, разумеется, ее рассказ полностью совпадал с моим. Потом Ира подписала протокол, и мы наконец могли ехать домой. Прощаясь, Василий предупредил, что, возможно, в ближайшее время потребуются показания Иры в деле гибели Елены.
– Вы открываете дело?! Значит, следователь больше не считает, что это самоубийство?!
– Теперь дело буду я вести, – ответил Вася, – нам предстоит проделать серьезную работу. Найти доказательства, так что все не так радужно. Но наметки уже есть. Вот вы, я так понимаю, часто бывали в квартире погибшей? Скажите, вы там видели большой нож с крупным, широким лезвием и деревянной ручкой?
– Нет, никогда. У Лены был набор керамических ножей отличного качества, очень острых. Ой! – вдруг вскрикнула Ирина. – А что с ножом делать?!
– Нож, забыла совсем!
– Чего? – напрягся Вася.
– У нападавшего был нож. Его Ира в пакет положила, там и пальчики парня должны быть. А мы не отдали криминалистам.
– Молодцы. Давайте сюда, я по дороге в управление завезу.
– Я на кухонный стол положила, сейчас, – девушка быстро вышла и вернулась с ножом, лежащим в прозрачном пластиковом пакете.
– Это что такое? – оторопело уставился капитан на пакет. – С этим ножом сегодня на вас парень нападал?!
