— Кому вам?! — она недоверчиво прищурилась. — Ганин и так звезда. Даже если бы ему не досталась роль в «Гамлете». И при чем тут Ляхин?
— У меня свои интересы, — тот с энтузиазмом продолжил тему, — мне нужны деньги на обучение. Расклад простой — бабуле долго не прожить…
— Кто бы теперь сомневался! — фыркнула Алена.
— Да нет, — скривился внучек, — она и сама скоро протянет ноги. А вот дядюшка помирать не собирался. Понятно, что после бабки квартира перешла бы к нему. А он — ну полный козел. К тому же вариант беспроигрышный — никаких наследников. Вот я и подумал, что, если его убрать? Квартира на Ленинском проспекте, трехкомнатная, шутка ли! Да за нее можно такие бабки получить, на два института хватит!
— Но тебя бы первого заподозрили в убийстве, поэтому ты и связался с театральной богемой, — догадалась Алена, — им тоже нужно было совершить парочку убийств, вот вы и придумали этот трюк с Гамлетом!
— Я же говорю, что ты чересчур сообразительная, — вздохнул Людомиров.
— А Ганин тут при чем?
— А Ганин сыграет свою последнюю роль с большой для нас пользой, — пояснил Ляхин. — Видишь ли, все подозревают его, поэтому, если им дать то, что они хотят, ни у кого никаких вопросов больше не возникнет. Допустим, ты разгадала загадку и пришла к выводу, что Ганин и есть Гамлет. Потом каким-то непостижимым образом вы очутились за сценой. Между вами произошел неприятный диалог, перетекший в непродолжительную драку. Он выстрелил, ты упала, — Ляхин показал ногой место ее предполагаемого падения, — а когда он решил проверить, жива ты или нет, ты из последних сил вырвала из его рук пистолет и нажала на курок. В общем, все умерли. Ну а мы, со своей стороны, обещаем долго и нудно вас оплакивать.
— Главное — правильно расположить мизансцену, — кивнул Людомиров. — Чтобы никто не догадался…
— Мы все вне подозрений, — хохотнул Ляхин. — Убийство без мотивов. Здорово придумано, правда!
— Но вы действительно убивали без мотивов, — пожала плечами Алена. — Во всяком случае, Людомиров. Я еще могу понять выкрутасы Василия. Он вступил в вашу шайку, чтобы получить кучу денег. А на кой черт тебе-то понадобилось расправляться с Журавлевым? Я уже не говорю о Лине? Ты же не собираешься выдвинуть свою кандидатуру на роль Гамлета? По крайней мере, ты не настолько сумасшедший, чтобы не понимать — Гамлета тебе не видать, как собственных ушей.
— Мне наше дело и так уже принесло дивиденды, — Людомиров еще раз внимательно осмотрел место предполагаемой драки (ее и Ганина, разумеется). Наверное, прикидывал, достоверно ли будет смотреться ее смерть, — мне вполне хватит роли Горацио.
— Тогда я не понимаю…
— Это игра! — Его глаза заискрились нездоровой веселостью, от чего Алену в буквальном смысле прошиб холодный пот. Она даже поежилась. — Это же кайф — выйти сухим из такой заварухи!
— Ладно, — она повернулась к Ляхину. — Но неужели и ты надеешься, что тебя так никто и не заподозрит? Ведь мотив налицо. Да и Терещенко тебя очень даже подозревает. Даю руку на отсечение, что он будет копаться в твоем прошлом.
— Да ради бога!
Алена раскрыли рот от удивления — из-за кулис вышла Рита Тушина.
Вышла и усмехнулась, глядя на судорожные попытки Алены наполнить легкие воздухом. Хрупкая Рита, с отвратительно выпирающими ключицами, острыми локотками и лопатками, похожими на недоразвитые крылышки, держала в своих изящных пальчиках пистолет, казавшийся в ее ручке настолько неуместным, что Алена даже тряхнула головой, думая, что ей это привиделось. Но действительность оказалась куда более ужасной — Рита медленно подошла к Ляхину, уткнула дуло пистолета ему в грудь и нажала на курок. Тот все еще улыбался, когда прозвучал глухой выстрел. Глаза его округлились, он дернулся всем телом и повалился ей под ноги. Рита повернула головку к Алене:
— Ты хотела знать, кто такой Гамлет?
Людомиров шарахнулся в сторону, заметно побледнев. Рита усмехнулась, обращаясь к нему:
— А чего ты хотел? Рано или поздно следователь Терещенко укрепился бы в своих подозрениях относительно Ляхина. И тогда оставлять Василия в живых было бы опасно. Так не лучше ли сразу решить все вопросы?
— Н-не знаю, — промямлил тот и попятился к стене.
— Вот идиот! — нахмурилась она и снова повернулась к Алене. — Я не хотела тебя убивать. Правда! Я надеялась, что ты напишешь про спектакль и вообще про громкие убийства в нашем театре, когда я уже сыграю Офелию. Мне в самом деле жаль, что теперь об этом напишет кто-то другой. Я всячески пыталась оградить тебя, но ты оказалась слишком серьезным соперником для нас.
Алена сжала кулаки, призывая в этот момент все свое мужество. Но тщетно. Руки ее тряслись, ноги превратились во что-то мягкое, киселеобразное (по крайней мере, ощущение было такое, что она не стоит, а плавает). Она боялась смотреть на Ляхина, который все еще корчился в предсмертных судорогах. Но еще больше она боялась встретиться взглядом с Тушиной. Жестокость этой девицы подействовала на нее, как гипноз удава на кролика. В конце концов она стиснула кулаки и обернулась к Ганину за моральной поддержкой. Все-таки он пока не проявил себя как убийца, следовательно, можно было рассчитывать, что он на ее стороне. По крайней мере, хотелось бы в это верить. А то находиться одной посреди кучки преступников, которые от нечего делать начали уже убивать друг друга, как-то жутковато! Но Илья не оправдал ее надежд. Он выглядел не лучшим образом — взгляд стеклянный, устремленный в одну точку. Он понял раньше нее, что шутки закончились и теперь их действительно убьют. Не как в кино, не как на сцене, а по-настоящему. Как только что застрелили Ляхина.
Тот напоследок дернулся и застыл на полу. Рита легонько пнула его носком туфельки в бок. Он не отреагировал.
— Вообще-то, это входило в мой план, — доверительно сообщила она Алене, — сразу, как только я поняла, что он готов пойти на любое злодейство, лишь бы заполучить квартиру дядюшки, я и решила сделать из него Гамлета. А в конце представить дело так, что он покончил с собой от раскаяния и безвыходности. Только вот забыла ему сказать об этом, — она неприятно усмехнулась.
— Но зачем? — выдохнула Алена, в основном чтобы поддержать разговор. Ей почему-то казалось, что Рита начнет палить из пистолета, как только потеряет интерес к ней. У этой актрисочки расчетливый холодный ум, она обладает нечеловеческой жестокостью, но, в конце концов, она ничем не отличается от прочих преступников, которые пылают желанием поделиться своими планами и достижениями и, не найдя более благодарных и безопасных слушателей, чем собственные жертвы, выкладывают им все начистоту. А уж потом убивают. Скорее всего Рита собиралась поступить именно так. Людомиров ей не перечил.
— Я понимала, что никогда не сыграю стоящей роли в этом театре. У меня нет ни связей, ни влиятельных любовников. Я и в Щукинское-то поступила по недоразумению. Кто-то из приемной комиссии поспорил, что я пройду на третий тур. Вот так и прошла. Потом все пять лет хвалили. Затем чудом влезла в столичный театр, но на этом мое везение и закончилось. Дальше мне предстояло играть Мальвин и Снегурочек, пока не выдастся случай блеснуть. А случай такой вряд ли подвернулся бы — на роли героинь у главного всегда были только две кандидатуры — Лисицына и Клязьмина. О моем существовании он даже не задумывался. А тут постановка «Гамлета». Такой шанс выпадает раз в жизни. Я чувствовала, что Офелия — моя роль.
