Мать, Адхам-хан убил человека, который сейчас был мне вместо отца. Но это не все. Адхам поднял руку на меня самого. Покушение на жизнь императора карается смертью, независимо от того, кто это сделал. Королева Джодха предупреждала меня, что Адхам-хан замышляет недоброе против Атка-хана, но я не поверил ей…
Договорить не успел.
Что нашло на Махам Ангу, почему она не стерпела и позволила тайному прорваться наружу? Не произойди этого, возможно, Джалал ничего бы и не изменил, но Махам Анга вдруг зашипела императору в лицо:
Королева Джодха?! Все беды начались с того дня, как в Агре появилась эта женщина, это ее нужно винить в разладе и гибели мужчин!
Джалал в ужасе смотрел на кормилицу, женщину, которую всю жизнь видел улыбающейся либо озабоченной его здоровьем, его делами, его благополучием, его спокойствием. Сейчас перед ним стояла злая пери, в глазах которой была только ненависть. Джалал мог понять ее горе, ее отчаяние из-за гибели единственного сына, но понять море ненависти к Джодхе… Неужели Джодха права и это и есть настоящее лицо Махам Анги?
И он, и Махам Анга быстро взяли себя в руки, Джалал спрятал ужас за непроницаемым взглядом, а Махам Анга опустила глаза и приняла покорно-угодливую позу.
Простите, Ваше величество, я не сдержалась. Мне очень тяжело… Я ничего не хочу сказать против королевы Джодхи, просто больно из-за своих двух сыновей. Для матери нет ничего трудней, чем знать, что один ее сын лишил жизни другого…
Она еще что-то говорила, но Джалал уже не слушал, потому что больше не верил. А Махам Анга не знала о недоверии и продолжала играть все ту же роль женщины, готовой на любые жертвы ради него.
Махам Анга, скажите честно: вы знали о планах Адхам-хана погубить Атка-хана?
Конечно, хотел спросить о планах по уничтожению его самого, но вовремя сдержался.
Махам Лигу шокировало это его обращение, он всегда говорил «мать». А еще Джалал не обращал внимания на ее материнские стенания. Это мгновение оказалось роковым, она снова не сумела взять себя в руки и вместо привычного душевного тона прорвалось:
Что?!
Мгновение спустя Махам Анга уже исправляла ситуацию, которую исправить невозможно:
Нет, Джалал! Простите, Ваше величество… Нет, конечно, ничего не знала.
Не зря у многих народов говорят, что брошенное слово потеряно навсегда, сказанное не вернешь. Джалал услышал первое и не обратил внимания на следующие суетливые слова. В его голосе прозвучала усталость:
Махам Анга, после погребения Адхам-хана отправляйтесь в Мекку.
Она онемела, потом, глядя в спину уходившему императору, почти закричала:
Как прикажете, Ваше величество! Если вам больше не нужны мои советы и моя поддержка…
Джалал не обернулся.
Махам Анга была рядом с ним все месяцы у его дяди хана Аскари, а потом у хана Камрана в Кабуле защищала как могла, поддерживала, вселяла надежду, что когда-нибудь он увидит своих родителей и главное – станет императором сам. Великим императором.
Джалал не помнил это время, неудивительно, родители оставили малыша, когда тому едва исполнилось четырнадцать месяцев, пробираться зимой через заснеженные перевалы в Персию с маленьким ребенком было равносильно намеренному его убийству. Отец предпочел оставить мальчика на милость своего младшего брата и не ошибся. Аскари, правивший тогда Кандагаром, поручил племянника своей жене, а та заботилась о малыше не хуже, чем о своих детях.
Джалал, даже повзрослев, никогда не задавал два вопроса: почему родители отдали его противоборствующей стороне и зачем Махам Анга все эти годы внушала, что спасала его от неминуемой гибели, хотя сам Джалал никакой угрозы не чувствовал. Хотя как мог что-то чувствовать трехлетний малыш?
У Джалала столько всего смешалось в душе, словно ее залило грязевым потоком. Хотелось срочно очиститься, и он вдруг понял, где и с кем найдет такое очищение и успокоение. Нет, не у Рукии, которая всегда умела успокоить, даже не во время бешеной скачки, захотелось побеседовать с той, которой он не нужен как император, которая не гонится за властью.
Джалал отправился к Джодхе. Он не намеревался откровенничать со строптивой раджпуткой и выдавать ей секреты, хотелось просто поговорить.
Где королева Джодха?
Служанка кивнула в сторону сада:
Там, Ваше величество. Она…
Джалал вознамерившийся уйти, остановился.
Что?
Королева Джодха со своим братом Бхагван Дасом…
Джалал мог бы взъяриться, никому, даже брату королевы, не позволено находиться на территории гарема, даже в дальнем его уголке. Но император чувствовал себя настолько опустошенным, что не обратил на нарушение никакого внимания. К тому же присутствие Бхагван Даса сейчас было желательным, с братом Джодхи он мог просто поговорить, чтобы успокоиться.
Сделав знак охране, чтобы остались на месте, зашагал к беседке, подле которой Джодха часто кормила голубей, слуга сказал, что королева там. Шел как обычно тихо, не привлекая внимания. Этому умению научил его отец, а того его отец – всесильный Бабур.
Шел тихо и не пожалел…
Джодха и впрямь беседовала с братом.
Я здесь в клетке. Золотой, но клетке! Родить сына, говоришь? Но кому?! Человеку, у которого нет сердца?
Джодха, император Джалал много раз демонстрировал, что сердце у него не только есть, но и живое и горячее. Ты же прекрасно это знаешь!
Но то, как он обошелся со своим молочным братом!..
Сестра, ты сама предупреждала императора о готовящемся заговоре, о том, что на него могут поднять руку.
Да, и ему следовало просто посадить Адхам-хана в тюрьму, не позволить совершить преступление. Вместо этого он позволил убить Атка-хана, а потом так жестоко расправился со своим молочным братом! Император просто не поверил мне, посоветовав заниматься кухней…
Она не успела договорить, Джалал вышел из-за кустов, заставив брата и сестру вздрогнуть.
Королева Джодха, в чем я повинен больше: что убил того, кто совершил преступление, да не одно, а много, или в том, что не поверил вам?
Не в том дело, Ваше величество. Вы должны были отдать Адхам-хана под суд…
И снова Джодха не договорила. Джалал поднял руку, прерывая ее речь:
Вы забываетесь! Позвольте мне самому решать, что я должен, а чего не должен делать. Я император, и пока никто не лишал меня ни трона, ни головы. – Он смерил Джодху холодным взглядом и презрительно скривился: – По-вашему, я не достоин, чтобы родить от меня сына? Я не настаиваю, королева Джодха. Вы просили разрешения отправиться в Амер на какой-то праздник? Я позволяю уехать завтра же.
Джодха набрала воздуха в легкие, чтобы ответить, только вот что?
Благодарю, Ваше величество.
